– Все, теперь в новую хату пойдешь, – сказал конвоир.

Стали подниматься выше и выше. Наконец они оказались в небольшом отсеке, где также было много решетчатых дверей. Открывая одну за другой, конвоир провел его почти до конца коридора. Тут Игоря принимал уже новый корпусной. Опять записав данные Игоря в журнал, он повел его к камере.

Когда дверь открылась, Игорь увидел, что камера была немногим больше предыдущей – метров четырнадцать. Внутри стояли две двухъярусные кровати – одна справа и одна слева. Посередине камеры стоял небольшой столик, за которым сидел невысокий парень без рубашки, так как в камере было жарко. И самое главное – был дневной свет. Небольшое зарешеченное окно находилось напротив двери. В него ярко светило солнце, пробиваясь внутрь через железные прутья. Позже Игорь узнал, что прутья эти называются «реснички», которые не дают возможность смотреть на волю.

Игорь молча вошел в камеру. Парень посмотрел на него. Когда дверь закрылась, Игорь подошел к столу и спросил у парня:

– Какая койка свободна?

– Я вот здесь лежу, – показал парень, – а остальные все свободны.

– А тебя как зовут?

Парень немного помолчал.

– Меня Шуриком. А тебя?

– Игорь. Давай руку!

Они пожали друг другу руки.

– Ладно, Шурик, я в порядок себя приведу, – сказал Игорь и подошел к раковине, чтобы смыть с себя грязь камеры смертников и карцера. Закончив туалет, причесавшись, Игорь уселся за стол.

– Ты давно сидишь? – спросил он Шурика.

– Нет, дней пять в этой камере.

– А до этого где?

– На «сборке» был.

– Я тоже был на «сборке», но тебя там не видел.

– Но тут же несколько «сборок», наверное, мы в разных были…

– Послушай, а почему это место «малый спец» называется?

– Не знаю, – Шурик пожал плечами.

– А ты за что сидишь-то?

– Я? Наркотики распространял… Подозреваюсь, конечно. А ты за что?

– За убийство, соучастие.

– А до этого где сидел?

– В камере смертников.

– В камере смертников? – переспросил Шурик немного испуганно. – А за что тебя туда отправили?

– Было за что… В карцере уже побывал.

Шурик внимательно смотрел на него.

– А на воле ты чем занимался? – спросил Игорь.

– Студент, в институте учился.

– Ясно… И чего ты наркотой стал торговать?

– Все торговали. И я приторговывал немного. Деньги нужны были, как еще заработаешь?

– В общем, конечно, кроме как наркотой торговать – больше нет способов, – иронически усмехнулся Игорь.

– Нет, я пытался… Я по компьютерам специалист. Я пытался компьютерные программы писать, контракт с фирмой заключил. А потом они меня кинули и ничего не заплатили, да еще и пригрозили.

– А что, у тебя «крыши» не было, чтобы за тебя заступиться?

– Нет, не было…

– И что, тебя сразу в «Матросскую Тишину»?

– Да вот так, судья сказал – арест… Я приезжий, не москвич.

– Поэтому тебя сюда и поместили. Если бы ты был москвич, может быть, была бы подписка о невыезде, – продемонстрировал свои знания Игорь.

– Ты, что ли, юристом был? – спросил Шурик уважительно.

– Почему ты так решил?

– Ну, ты законы знаешь…

– Да какие законы! Я водителем работал, разных людей возил, – Игорь усмехнулся, вспомнив своего последнего клиента.

Затем они еще поговорили на разные темы. Шурик рассказывал про компьютерные игры, в которые он играл в последнее время. Игорь, слушая его, немного отвлекся от тюремной жизни. Потом стали говорить о девчонках, у кого какая была, вспоминали веселые случаи.

Несколькими месяцами ранее

Всю ночь Игорь не мог уснуть, думал, как ему поступить. Под утро он стал успокаивать себя. Во-первых, Виталик мог не убить армянина. Во-вторых – может быть, милиционер не запомнил данные Игоря. Да мало ли, после Игоря он, может быть, у десятка человек документы проверил! Что, он всех помнить будет? И самое главное – даже если его запомнили и будут вычислять, то он же живет на съемной квартире, адреса которой никто не знает. Будут интересоваться той квартирой, где осталась жить его мать. Надо будет обязательно позвонить матери, узнать, как там дела. А за это время он что-нибудь придумает.

На следующий день он снова поехал с Ольгой к изолятору и стал покупать продукты для ребят.

Когда все было сделано и они отъехали от изолятора, Игорь увидел сотрудника ГИБДД, который останавливал машины. И тут до Игоря дошло. «Они же, – подумал он, – мои номера срисовали!» Теперь он понял, почему Владимир Николаевич настаивал на том, чтобы он покупал машину по доверенности. Числилась бы машина за кем-нибудь другим – все, докажи, что на этой машине был именно он! Имя автовладельца в техпаспорте было бы другим. А он, придурок… Но он же тогда не знал, чем будет заниматься! Да, похоже, он попал…

Поздно вечером Игорь вышел из дома, дошел до телефона-автомата, опустил жетон и набрал номер.

– Алло, мама? Это я. Как дела?

– Игорь, привет! Все нормально. Чего не заезжаешь, не звонишь?

– Да закрутился, замотался… Мама, ты пока мне на мобильный не звони и никому мой номер не давай. А если кто-то придет и будет мной интересоваться, то ты скажи, что я в командировку уехал, а куда – ты не знаешь. Ладно?

Мать встревоженным голосом спросила:

– А что случилось, Игорь?

– Да ничего не случилось, не волнуйся. Я потом тебе все объясню. Просто так надо. Все, мама, времени нет! – Игорь повесил трубку. «Похоже, пронесло, – подумал он, – никто не приходил и никто мной не интересуется. Если бы хотели, то арестовали бы сразу. Значит, пронесло… Но все же говорить кому-нибудь, что у меня проверяли документы, а в это время Виталик выполнял заказ, не следует. Иначе это будет мой приговор…»

На следующий день рано утром на мобильный позвонил Владимир Николаевич.

– Игорь, как дела? Как отработали?

– Все нормально. Человек уехал на последней электричке.

– А с тобой все нормально? – неожиданно спросил Владимир Николаевич.

– Да, конечно.

– Тебя никто не останавливал, не интересовался?

Игорь заволновался.

– Нет, никто, все в порядке…

– Странно… У меня немного другая информация. Ну ладно, ты вот что, подъезжай ко мне сейчас, в загородный спортивный клуб.