Я не стала торопиться с ответом. Свою лошадь я просто кинула в толпе, поэтому она, должно быть, уже обрела другого хозяина, сказочно счастливого из-за удачной находки. Поэтому позволила довезти себя до замка и, выйдя из кареты, сказала:

— Я ценю вашу заботу, Логан, но, думаю, я уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения. В Олшире у меня еще остались дела.

— Какие? Ноэ, не пори чушь! Собирай вещи, и едем со мной! Кротч в любом случае засчитает тебе практику. Практика сейчас волновала меня меньше всего. А та, кто все эти дни ухаживала за мной, на самом деле занимала мои мысли. Необходимо выяснить, кем мне приходилась Ларана, и я не уеду, пока не узнаю это. Ко всему прочему в моем сердце по-прежнему жил юноша с холодными голубыми глазами. Нужна я ему или нет? Должна знать все наверняка, иначе я отсюда ни ногой. И даже Лее не заставить меня сбежать!

— В твоем присутствии больше нет необходимости. — Логан не оставлял попытки убедить меня покинуть Олшир, взывая к голосу разума. — Скоро сюда приедут лучшие маги королевства с приказом короля официально вести расследование, и тогда уже Моркес не сможет нам помешать. Ноэминь, не глупи, поехали. Отступая назад, к воротам замка, прошептала:

— Я вернусь. Очень скоро вернусь. Но сначала разгадаю забытые тайны прошлого… Логан ничего не ответил. Приказал трогаться, и карета помчалась прочь, ее быстро поглотил вязкий туман. Передо мной возвышался Горнвилль. Такой величественный и мрачный, хранивший много старых секретов. Некоторые из них помимо воли стали частью меня, и я во что бы то ни стало поклялась их раскрыть. И неважно, какую цену мне придется за это заплатить.

Алессандр

Молодой человек был вне себя от бешенства. Целый день он только и делал, что успокаивал отца. Сначала пытался убедить того не казнить служанку. Потом, после несостоявшейся расправы над Хейли, ситуация повторилась. С одной лишь разницей — теперь граф мечтал убить Ноэминь. Травнице вздумалось заступиться за преступницу! Идиотка! Алесс был уверен, что она спит в своей комнате, ни о чем не догадываясь, но эта чертовка каким-то образом узнала о наказании и решила, что имеет право пойти против воли графа. Отправилась спасать убийцу и отравительницу. Героиня сентиментального романа! Ко всему прочему еще и Хейли с утра все нервы вытрепала. Вместо того чтобы просто ответить на заданные вопросы, признаться в содеянном и молить о прощении, беспрестанно рыдала и с завидным упрямством проклинала д'Оранов. Но и без ее раскаяния было ясно, кто покушался на его жизнь. Хейли так люто ненавидела Алессандра, что сомнений в ее виновности не оставалось. Еще одна ненормальная! Он и словом ее не обидел, но девчонка почему-то считала его врагом номер один. А Ноэминь отказывалась верить очевидному. Наивная! Каких же трудов Алессу стоило уговорить Моркеса не принимать поспешных решений по отношению к травнице. Он даже надеялся, что Ноэ не вернется в замок, прямиком из Мэйнвилля отправится в Элаир. Это было бы, пожалуй, лучшим выходом. Для нее.

Но высшая как ни в чем не бывало заявилась в Горнвилль и, как доложили слуги, заперлась у себя. Сумасшедшая! Неужели она совсем не боится гнева графа? Определенно, сумасшедшая! Сколько раз за эти дни он клялся себе, что впредь даже не взглянет в ее сторону, позабудет о Ноэ и научится жить без нее. Но ни вино, ни случайные связи не могли заставить его не думать о ней. А когда увидел ее без сознания, такую беззащитную и слабую, чуть с ума не сошел. Сутки напролет сидел возле постели, словно верный пес, тревожно вслушиваясь в неровное дыхание девушки. Вот только исправить уже ничего было нельзя. Ноэминь обманула его. Предала! Будет лучше, если она как можно скорее уедет из Олшира, пока та тварь, что охотится за ней, не убила ее и пока он, Алесс, еще сдерживается, чтобы не отомстить. Именно это он сейчас собирался ей сказать. Убираться из Горнвилля. И из его сердца.

Ноэминь

Вернувшись в замок, узнала, что Лария уже уехала, а граф заперся у себя и никого не хотел принимать. Пришлось отложить разговор до поры до времени. Да, наверное, это и к лучшему. Пусть немного остынет, возможно, тогда ему удастся меня понять. И простить.

— Ты с ума сошла?! Что за сцену устроила в Мэйнвилле?! Жить надоело?! — Ураган под названием Алессандр ворвался в мою комнату. Я отвернулась от окна, в которое последние часы безотчетно пялилась, и подняла на него взгляд.

— Ноэ!

— По-твоему, я могла спокойно смотреть, как над ней издеваются? Да что с вами со всеми?! — воскликнула, вскакивая с кресла. — Почему вы так бессердечны?! Никто не пытался помешать ему. Моркес обвинил Хейли во всех грехах, даже толком не разобравшись.

— У нее нашли камень Илэйн!

— Но это не значит, что она убила Катана! — Мой голос больше походил на глухой рык. — В момент смерти рядом с ним была Шанталь. Не думал ли ты, что твоя больная сестренка провела ритуал, а потом убила заставшего ее врасплох слугу?! — выпалила на одном дыхании и тут же осеклась под потемневшим от гнева взглядом.

— Не смей! Не смей даже в мыслях допускать подобное! — угрожающе прошипел д'Оран, делая шаг мне навстречу. Я невольно попятилась к стене. Ледяные нотки в его голосе напугали меня, но вместе с тем вызвали новый приступ раздражения.

— И что? Последуешь примеру отца? Прикажешь выпороть меня плетью?! Как Хейли?! Я дерзко вскинула голову, бросая ему вызов. Плечи коснулись холодного камня. Не отрывая от меня гипнотического взгляда, в котором смешалось все: ненависть, обида, страсть, боль, Алесс приблизился ко мне вплотную.

— Ну же, д'Оран… — Я намеренно распаляла в нем гнев, стремясь понять, насколько далеко он способен зайти, желая наказать меня за сегодняшний поступок и за многое другое, о чем я не догадывалась, но в чем, уверена, Алесс меня обвинял. — Что ты со мной сделаешь? Как накажешь за то, что я посмела назвать Шанталь убийцей? За то, что вступилась за Хейли? Голубые глаза вспыхнули недобрым огнем. Я уже успела пожалеть о вырвавшихся опрометчивых словах и пообещать себе сегодня же, если останусь жива, прикусить свой длинный язык.

— Как же сильно я тебя ненавижу, — прошептал он севшим, каким-то незнакомым мне голосом. — И как же сильно люблю… Заключив мое лицо в ладони, д'Оран с жадностью прижался к моим губам. Такого «наказания» я от него не ожидала. Крики, упреки, даже пощечину, но не полный страсти поцелуй, почти болью отозвавшийся в моем сердце. Даже не пытаясь сопротивляться, я прильнула к нему, желая раствориться в нем, умереть в его объятиях, снова и снова чувствовать, как губы касаются моих. Этот поцелуй должен был длиться вечно, но Алессандр неожиданно отпрянул. И снова ко мне обращался чужой, незнакомый голос:

— Все-таки ненависть оказалась сильнее моих чувств, Ноэ. Никогда не прощу тебе измену! — С этими словами он выбежал из комнаты, яростно хлопнув дверью. Силы Мороса! О чем он?! Какая измена? Во что он со мной играет?! В памяти всплыли слова Кьяры: «Алессандр никогда не изменится. Когда поймет, что ты у его ног, забудет о тебе, как забыл обо всех остальных. Ты всего лишь еще одна вершина, которую он стремится покорить…» Что ж, де Касс оказалась права. Еще одна вершина завоевана. Я снова уставилась в окно, до крови кусая губы, чтобы не разрыдаться.