Сморщив нос, Тэмпест сделала еще один глоток эля. Она никогда не будет простым украшением. Завтра они на себе испытают ее острый язык и то, как хорошо она умеет лгать. Она почувствовала беспокойство. Хотелось надеяться, что она поступает правильно. Если же нет, то тогда она предаст группу людей, поклявшихся защищать королевство, клятву которому она тоже принесла.

В памяти всплыла поговорка Димы: Осторожен, как змея, невинен, как голубь. Советники могли быть как невиновными, так и виноватыми. Как бы то ни было, нужно оставаться настороже. Если Тэмпест подберется слишком близко и хоть капельку оступится, то может оказаться на виселице.

Одним глотком она допила остатки эля. С мыслью о том, что король Дестин и его прислужники разворачивают войну, было слишком тяжело смириться прямо сейчас. Горечь эля осела на языке. А все остальные танцевали, пили и веселились.

– Ты одна.

Тэмпест вздрогнула. Она поставила бокал на столик по правую сторону, собираясь с мыслями. Именно в его голосе всегда раньше слышалось язвительное безразличие. Девушка повернулась к нему лицом, инстинктивно скрестив руки на груди. Левка возвышался над ней, как и его отец, наблюдая за ней, на этот раз вовсе не нахмурившись. Чего он от нее хотел? Каждый раз, как они оставались наедине, все обычно заканчивалось ссорой.

– Именно, – устало сказала она. – Я не знаю, что ты задумал на этот раз, но у меня нет времени выслушивать твои оскорбления, так что прошу меня извинить…

– Я не… я не собирался этого говорить, – быстро перебил Левка. Он положил руки на плечи Тэмпест и толкнул ее в тень ближайшего коридора, застав врасплох настолько, что она неосознанно позволила ему это сделать.

Ей стало тревожно.

– Левка, в чем дело? – спросила она, понизив голос просто потому, что ситуация, казалось, того требовала. Он пристально смотрел на нее. У Тэмпест сжалось горло. – Неужели это Максим? С ним все в порядке?

Левка…

– С моим отцом все в порядке, – напряженно сказал он. – Я не испытываю к тебе ненависти.

Она нахмурила брови от удивления из-за резкой смены темы.

– Я рада, – медленно произнесла она.

Его пальцы сжались на плечах Тэмпест. Он закрыл глаза, сделал вдох, а затем снова открыл их.

– Я никогда не ненавидел тебя. Я всегда думал… я не знаю… что, когда стану старше, все будет проще, знаешь. – В его тоне проступило разочарование. – Но все только очень сильно усложнилось. Когда ты прошла Испытание, я подумал, что наконец-то у меня появился шанс наладить наши отношения. Но потом ты ушла.

Это немного вселяло Тэмпест надежду. Она всегда хотела, чтобы Левка относился к ней как к равной, как к сестре.

– Ты ушла, – продолжил он, – и месяц, что тебя не было, превратился в самые долгие четыре недели в моей жизни. Без тебя в казарме все стало иначе, я ел со своим отцом, тренировался по утрам, пил по вечерам…

– Что ты пытаешься сказать, Левка?

– Разве не очевидно? – Он фыркнул, явно немного громче, чем намеревался. Он подождал, пока пара пьяных солдат пройдет мимо, затем продолжил:

– Даже ты, Тэмпест, должна догадаться, что я… ты мне действительно нравишься.

Она почти рассмеялась. Ее отсутствие в столице привело хоть к чему-то хорошему.

– Ты мне тоже нравишься.

Он наклонил голову, вглядываясь в ее лицо.

– Не думаю, что ты понимаешь. – Левка провел большим пальцем у основания ее шеи. – Ты мне нравишься.

Девушка прочистила горло и сдержала рвущийся на свободу смех. Она нравилась Левке? Тэмпест рассматривала выражение его лица и затем огляделась. Поблизости не притаился ни один из его друзей. Он ведь не проиграл какое-нибудь пари, правда? Но потом она вспомнила, что именно сказала ей Джунипер утром перед Испытанием. Подруга намекнула, что у него к ней чувства, но Тэмпест лишь отмахнулась.

Левка выглядел невероятно смущенным. Его взгляд переместился на стену над головой Тэмпест, затем снова вернулся к ее глазам.

– Почему ты молчишь?

– Я не знаю, что сказать, – призналась она. – Я никогда… Честно говоря, я думала, что ты меня ненавидишь.

Он тихо рассмеялся:

– Поверь мне, это не так. Хотя все время этого хотелось. Но как я могу ненавидеть тебя, Тэмпест, когда ты практически член моей семьи? Когда я знаю тебя большую часть своей жизни?

– Значит, ты очень убедительно притворялся… – пробормотала Тэмпест вполне доброжелательно.

Было странно и необычайно приятно разговаривать с Левкой, не вцепившись друг другу в глотки и не обсуждая что-то не переходящее из крайности в крайность или вызывающее отвращение. Мысль о том, что не весь мир рухнул за последние четыре недели, обнадеживала.

Его губы изогнулись в намеке на улыбку, а большой палец переместился немного выше, к коже сразу за ее ухом.

– Ты не отвергла меня.

– Просто потому, что я понятия не имею, что и думать, – ответила Тэмпест, как всегда, прямолинейно.

А что она должна была подумать? Она всегда воспринимала его как брата.

У нее было мгновение на то, чтобы понять, что Левка собирается поцеловать ее: он нервно сглотнул и склонил голову, затем его губы оказались на ее губах. Это разительно отличалось от поцелуя в щеку, которым наградил ее король. Сейчас все казалось… комфортным. Она знала Левку. Перед ней капризный, угрюмый парень, рядом с которым она прожила всю свою жизнь.

Тэмпест приоткрыла губы, прежде чем по-настоящему обдумала происходящее, и прислонилась спиной к стене, когда Левка подтолкнул ее. Он провел рукой по ее волосам, углубляя поцелуй с таким напором, который Тэмпест наблюдала только на его тренировках по спаррингу. Его язык пробежался по ее зубам, и она в ответ вцепилась пальцами в ворот его со вкусом сотканной рубашки. Как только он издал жаждущий большего рык, отозвавшийся вибрацией в ее груди, девушка решила отстраниться.

Лицо и объятия другого встали перед глазами. Пайр.

Она ахнула, и Левка отстранился с ошеломленным и счастливым выражением лица. Щеки покраснели от стыда. Неужели она действительно только что подумала о Шуте? С ней определенно что-то не так, потому что она нравилась красивому бойцу, к которому не возникало совершенно никаких вопросов, и все же она ничего не чувствовала. Поцелуй был хорош, даже прекрасен, и девушка вовсе ему не противилась. Но ничего нового она не почувствовала. Никаких искр. Никакого волнения и стремления к большему. Совсем не похоже на то, что однажды рассказывала о поцелуях Джунипер.

– Я… я должна идти, – сказала она Левке, покраснев и выскользнув из его объятий.

Она оглядела коридор в поисках любопытных глаз. Если эта маленькая выходка дойдет до короля, Левке