Лисицын этим немедленно воспользовался, приказав своим лодкам разойтись на дистанцию и подвергнуть китайцев перекрестному огню. Мера эта вполне удалась — русские столько наделали вреда неприятелю, что он немедленно отступил под прикрытие прочих судов, которые в это время успели принять людей с берега и спешили на помощь своему храброму авангарду.

Лишь только русские успели проплыть первое озеро и скрыться в одном из многочисленных проливов, как китайцы появились на озере. Они остановились, не зная, в какой пролив отступили русские. Одна из джонок бросила якорь у выхода из озера в реку, а лодки бросились осматривать ближайшие проливы. Вторая джонка вошла в озеро, смежное с тем, в котором скрылись русские. Такое соседство было слишком опасно.

Лисицын с величайшей осторожностью незаметно для китайцев провел свои лодки в соседнее озеро, где они укрылись в частых кустах. Когда опустилась ночь, он переменил место стоянки. Китайская джонка вскоре заняла оставленное русскими озеро. Таким образом, русских от неприятеля отделял узкий гребень земли саженей в сорок шириной, поросший частым молодым лесом. Лисицын, приказав товарищам соблюдать полную тишину и осторожность, отправился осматривать берега, чтобы узнать, имеет ли озеро сообщение со смежным. Берега оказались очень извилисты. Осмотр требовал большой наблюдательности, поэтому Сергей Петрович продвигался медленно.

Он удостоверился, что озеро не имеет другого выхода, кроме того, через который они проплыли. В западном углу он нашел перешеек не шире десяти саженей, через него можно было перенести лодки в соседнее озеро. Нужно было поспешить. Вернувшись к товарищам, Лисицын был очень огорчен, узнав, что Гедеон позволил себя уговорить двум храбрецам и отправился с ними на лодке к неприятельской джонке, чтобы сжечь ее. Поневоле пришлось ждать последствий этого неблагоразумного поступка.

Только успели смельчаки набросать в джонку горючих материалов, как часовые, проснувшись, начали стрелять из пушек, призывая на помощь другие суда. Гедеон хотел было уплыть, но был встречен двумя китайскими лодками, которые тотчас погнались за ним. Между тем экипаж джонки начал тушить пожар.

Лисицыну было достаточно минуты, чтобы понять все обстоятельства этого несчастного дела. Сознавая опасность, угрожавшую его другу, он всеми средствами постарался ему помочь. Чтобы не дать возможность китайцам потушить пожар на джонке, он расставил по опушке леса десять лучших стрелков, приказав им целиться, не торопясь, в людей, заливающих огонь. Потом, взяв с собой Константина как более сильного и ловкого в рукопашной схватке, побежал с ним по перешейку, разделявшему озера, а лодке с остальными людьми приказал двигаться вслед за ними поблизости от берега. Сергей Петрович подал сигнал, хорошо знакомый Гедеону. К счастью, друг его понял и, отстреливаясь от наседавших врагов, направил лодку к тому месту, где ожидал его Лисицын.

У самого берега китайская лодка нагнала лодку Гедеона — завязался рукопашный бой. Когда Лисицын с Константином подоспели к месту схватки, то одного товарища нашли убитым, другой сражался с двумя противниками, а Гедеона трое рослых китайцев тащили к своей лодке. Предоставив Константину спасать стрелка, Лисицын бросился на выручку друга. Выстрелом из ружья он размозжил голову одному китайцу, ударом приклада поверг на землю другого, а третий бросился наутек. Однако пуля Лисицына догнала и его, когда он, вскочив в лодку, уже взялся за весло. Подхватив обеспамятевшего Гедеона, Сергей Петрович притащил его к своей лодке. Вскоре явился Константин, не спасший товарища, но разделавшийся с убившим его китайцем.

Между тем к горящей джонке спешили все неприятельские суда. Лисицын, уверившись, что джонку потушить невозможно, принял оставшихся в живых в лодку и поплыл к узкому перешейку озера. В это время вошла в озеро, освещенное пожаром, большая неприятельская лодка, наполненная воинами. Нужно было решать: отступить или принять бой. Бежать под выстрелами значило потерять много людей и открыть китайцам перешеек. Лисицын решил вступить в борьбу. Укрыв Гедеона и Володю на дне лодки, он приказал плыть навстречу неприятелю. Озадачив китайцев ружейным залпом почти в упор, русские сошлись бортами и начали рукопашный бой штыками. Лисицын пробивал топором отверстие в неприятельской лодке. Кто знает, как мастерски русский солдат владеет штыком, тот не удивится, что половина китайцев была переколота, прежде чем остальные начали тонуть. Тогда русские поспешили к перешейку и, благополучно перенеся через него лодку, спокойно поплыли по водам соседнего озера.

Оглушительный взрыв возвестил им о погибели китайского военного судна. Сгустился мрак, под прикрытием которого отряд Лисицына продолжал плыть на северо-восток, пользуясь проливами, а где их не было, перенося лодку через перешейки.

Когда наступил день, герой наш осмотрел местность с высокого дерева и нигде неприятеля не увидел. Перевязали раненых. К счастью, ни одного тяжелого не оказалось, а раны Гедеона были ничтожны.

— Слава Богу, мы отомстили китайцам! — сказал Гедеон Михайлович, с признательностью пожимая руку своему избавителю.

— Тут нечему радоваться. Конечно, китайцы потерпели большой урон, но и мы лишились четырех храбрых товарищей. Без этой гибельной вылазки мы все могли бы незаметно переправиться через перешеек и доплыть до теперешней стоянки. — Стало быть, я поступил неправильно?

— Вы поступили как благородный и храбрый воин, идущий на подвиг. Но сожжение джонки не принесло нам существенной пользы. Следовательно, товарищи наши погибли даром, а могли быть сохранены отечеству. Несколько лет назад я поступил бы так же, но лесная жизнь и уединение научили меня размышлять…

Русский отряд, подкрепившись горячей пищей, поплыл по принятому направлению. На третьи сутки, в полдень, он пересек последнее озеро и высадился на берег. Товарищи поспешили разложить костер и полакомились свежей рыбой, во множестве водившейся в озере. На следующий день Лисицын собрал совет.

— По милосердию Божию большая часть из нас спаслась от преследования китайцев, — начал Сергей Петрович. — Однако мы лишены возможности пробраться на Амур и доплыть до русских границ. Зимовать здесь также невозможно. Остается одно средство — возвратиться на Приют и там готовиться к новому походу. По моим рассчетам, нас отделяют не более четырехсот верст от Алмазной реки, а берегом Алмазной реки мы доберемся до нашего жилища. Сухопутной дороги нам бояться нечего. По рассказам Василия, осматривавшего Приамурский край, на этом пути мы не встретим гор и значительных рек. У нас исправные ружья — значит, мы всегда найдем пропитание. Топоры помогут нам преодолевать препятствия. На случай зимы у всех есть теплая одежда. Словом, товарищи, я советую идти на Приют, а там решайте…

— Позвольте нам хорошенько все обдумать, — заговорили