Дорожка за коваными воротами вела в обнесенный стенами внутренний двор. Герцогиня выпустила руку Райдера, и он открыл перед ней калитку. Она сложила свой парасоль и присела на скамью под густыми ветвями вековой вишни.

– Я опасалась, что вы собираетесь вступить в сделку с дьяволом.

Райдер принялся расхаживать по мощеной дорожке.

– Собирался и сделал это.

– Боюсь, ваше соглашение с Хэнли нечто большее, чем карточные долги или спор из-за лошадей?

Райдер повернулся к ней.

– Да, – ответил он. – Я женился на его любовнице.

Воцарилось молчание. Райдер пристально смотрел на мать, потрясенный. Впервые в жизни он лишил герцогиню не только дара речи, но и всяких видимых признаков жизни. Она сидела совершенно неподвижно, лицо ее приобрело мертвенную бледность, веки опустились.

Шелестела листва, слышался крик чаек над годовой. Герцогиня открыла глаза – тот же темный изумруд в обрамлении черных ресниц, который он видел в зеркале каждое утро.

– Брак узаконен? – спросила она с поразительным спокойствием.

– Мы обвенчались в Моссхольме. Он не только узаконен, но у меня нет намерения расторгать его когда-либо в будущем.

Изящные скулы вспыхнули. Герцогиня со всей силы стиснула рукой парасоль.

– Любовница Хэнли – всем известная дама полусвета. Я с ней, разумеется, незнакома, но я узнала весьма распространенную в обществе сплетню. Эта женщина носит странное имя Миракл Хитер. Регулярные подарки обеспечили бы вам доступ к ее профессиональным услугам, как и к уверениям в любви, если бы у вас в них была нужда. Вы обвенчались с ней?

– Да.

– Леди Эйр имеет представление о том, какой особе она посодействовала?

– К настоящему моменту Эйр, должно быть, уже открыл ей правду. Он везет их обеих в город.

– Прекрасный лорд Эйр? Да она наставит вам рога, прежде чем они доберутся до Лондона.

– Нет. – Каблуки Райдера застучали по камням, эхом отдаваясь в его сердце. – Хотя Миракл предложила мне это – дать основания для развода, если я того пожелаю.

Мать скривила губы.

– Будущий герцог Блэкдаун – хорошая добыча для любой леди, даже для принцессы королевских кровей. Если бы мужу вздумалось содержать в городе любовницу, супруга достойного происхождения не стала бы противиться этому. Вам такое решение не приходило в голову?

– Это не тот брак, которого бы я желал для себя.

– Эта особа, верно, очень красива?

– Да, – ответил Райдер. – Необыкновенно. Но это не все ее достоинства: она честна, умна, мудра…

– И в искусстве любви не знает себе равных. – Герцогиня отбросила в сторону смятый шелк и встала. – Никому нет дела, с кем вы ложитесь в постель, сэр. Важно то, с кем вы обвенчаны. Могу предположить только одно: вы сошли с ума.

– Напротив, это самое здравое решение из всех, что мне доводилось принимать.

Герцогиня ступила на залитое солнцем пространство.

– Ни один суд в Англии не согласится.

Райдер подошел ближе.

– Вы хотите объявить меня невменяемым, чтобы оспорить этот брак?

Зеленые глаза герцогини метали молнии.

– Если потребуется!

– Прежде чем вы скажете что-нибудь еще, о чем будете сожалеть до конца жизни, ваша светлость, прошу вас встретиться с ней. Как только Миракл прибудет в Лондон, я привезу ее к вам.

– Я не допущу, чтобы ваша шлюха появилась в Уайлдшее.

Райдер решительно направился к воротам.

– Миракл моя жена. Если ваша светлость не окажет ей радушный прием со всем подобающим будущей герцогине уважением, если вы будете смотреть на нее косо или каким-либо образом поставите в неловкое положение, если каким-либо своим действием или по какому-то упущению дадите ей понять, что презираете ее или ее простое происхождение, я покину Уайлдшей, вы не увидите меня до тех пор, пока я не вернусь, чтобы заявить о своих правах на титул. Если вы будете живы к тому времени, когда я стану герцогом, вам – с должным уважением – будет указано на дверь. Выбор за вами, мама.

Зашуршали шелка. Герцогиня села.

– Она уже носит вашего ребенка?

– Нет. – Райдер уперся кулаком в каменную стену. В его крови бушевали ярость и боль. – Миракл не может иметь детей. У нее случился выкидыш, когда она была совсем юной. Она бесплодна.

– Тогда вы окончательно разбиваете мое сердце и вдребезги разобьете свое собственное.

– Почему? Это лишь послужит осуществлению вашего заветного желания: после моей смерти Джек станет герцогом Блэкдауном.

Герцогиня сделала глубокий вдох. По всему было видно, что она буквально сражена, однако она ни за что не позволила бы себе потерять самообладание. Драгоценные камни сверкали в глубине ее глаз.

– Всего несколько месяцев назад вы обвиняли брата в грехе, совершенном им с Анной. Вам было невыносимо, что он нарушает принятые в английском обществе моральные устои. А сами теперь сочли возможным жениться на куртизанке, возможно, изменив его будущее?

– Я был не прав, осуждая его. Я ничего тогда не знал о страсти.

– О страсти, которая так ослепляет, что вы готовы даже отказаться от возможности иметь сыновей?

Райдер оттолкнулся от ворот и подошел к ней.

– Да, – сказал он. – Хотя мне всегда хотелось иметь детей.

Герцогиня, не дрогнув, выдержала его испытующий взгляд.

– Как вы могли хоть на миг предположить, что я соглашусь поддержать вас в этом несчастье?

– Потому что я прошу вас об этом. Потому что я ваш сын. Потому что, если вы не сделаете этого, вы, возможно, никогда больше не увидите меня. Для вас это последний шанс показать, что я вам не безразличен.

Герцогиня отвела взгляд. Казалось, откуда-то из глубины ее души, из какого-то потаенного ее уголка поднималась печаль.

– Вы собираетесь шантажировать меня моей любовью к вам?

– Почему бы и нет? – Райдер сел на скамью рядом с ней. – Ведь именно так вы поступали со всеми вашими детьми, с самого дня нашего рождения.

– Touched – Герцогиня сжала его пальцы и подняла на него веселые глаза. – У нас чрезвычайно разнородное семейство, мой милый. Но вы мой старший сын. Можно ли вам сомневаться в моей любви?

– Я всегда сомневался в ней, хотя проявления любви, кажется, бывают различны. Умоляю вас не вынуждать меня расставаться с вами из-за этого, ваша светлость. Миракл держит мое сердце на своей ладони. Я не могу жить без нее. Если вы принудите меня выбирать между женой и семьей, я, ни минуты не колеблясь, выберу жену, хотя это разобьет мне сердце.

Герцогиня закрыла глаза, будто старалась скрыть неожиданные слезы.