Первым вызвали спецуполномоченного по проекту «Марс» Йенсена. В огромном зале ЦПУ Ларс Юльевич увидел непривычную картину — у протянувшихся вдоль стен панелей с рабочими экранами и мнемографиками сидел только один человек. Сверхчеловек. Локи — точно такой, как на стереокартинке в «Вокруг света». Страшненький гоблин.

— Я не гоблин, — взял его мысль Локи, — и не упырь. Не будьте мистиком.

— Что вы хотите? — спросил Йенсен с хрипотцой в голосе.

— Того, чего хочу я, — раздельно сказал Локи, — вам не понять.

— Это почему же? — Йенсен постарался расправить худые плечи и втянуть животик.

— Недостанет маленьких серых клеточек…

Локи смотрел на Йенсена не мигая, словно в гляделки играл. Ларс Юлиус вдруг пошатнулся, лицо его разгладилось и потеряло всякое выражение.

— Твое имя? — резко спросил Локи.

— Исполнитель восьмого разряда Один! — представился спецуполномоченный.

— Ступай в библиотеку-лабораторию и жди там.

— Слушаюсь!

— Следующий!

Следующим оказался старший инженер регенерационного завода Масуо Симода, коротышка азиатского типа, с розовой шеей и ровным пробором на гладкой круглой голове.

— Успокойся, — сказал ему Локи, — никто не собирается тебя убивать. По плану мне требуются верные и преданные слуги, сначала высшее звено, потом все остальные — я же тоже не машина…

— Тогда лучше убейте! — воскликнул Симода. Волна холодной злости прошла по Масуо, обдала голову. — Я не хочу терять себя!

— Ах, какой надрыв! — сказал Локи без намека на улыбку. — Какие шекспировские страсти! Во-первых, никто тебя не спрашивает, что ты там хочешь. А во-вторых, никуда не денется твое драгоценное «Я», успокойся. Я только заложу в твоем мозгу новую сеть нервных связей, сформирую новую личность, сильно упрощенную копию моей собственной. А старая подчинится ей, мы ее временно вытесним. Любопытный случай полиментализма… Твое имя?

— Исполнитель восьмого разряда Два!

— Подожди в библиотеке-лаборатории… Введите следующего!

Подмена администраторов и инженеров исполнителями восьмого разряда закончилась в три. Руководители высшего и среднего звена по-прежнему сохраняли рафинированность и решпект, вот только… Они словно выцвели с лица, утратив склонность к любви, склонность к труду… Хотя так тоже нельзя говорить. Их тела более не подчинялись им. Они все видели, но смотрели, поворачивая за них головы, чужие. Они все слышали, несчастные бестелесные «души», но речи были лишены — их организмами управляли новые личности, нежестко закодированные на живые мозги Валериев Константиновичей, Сергеев Ивановичей, Николаев Евгеньевичей…

…Это было ужасно. Йенсен не чувствовал себя. Совершенно. Ни ног не чуял, ни рук, ничего. Воспринимал зрительные образы, но даже моргнуть не мог. Зато видел мысли подсаженного «эго». Видел не зрением, а как-то иначе — мозгом, что ли? Мысли эти были как туманная скоропись — разноцветные слова накладывались, сливались, вились слабо светящимися строками или тонули в скачущих пятнах, заплывали неясными образами. Заметим, видеть-то он их видел, но не понимал, прочитать не мог. Припомнив свое увлечение психофизикой, Йенсен сосредоточился, пытаясь войти в психодинамический резонанс с подсаженной личностью. Способности к метапсихологическим фокусам у Ларса Юлиуса всегда были ниже среднего, но уж очень сильно возжелал он вернуть власть над «родным» организмом. Наверное, поэтому у спецуполномоченного что-то и началось получаться. Он прочел мысль. Чужую. Примитивную мыслишку: «Поесть бы…» Перепутать Йенсен не мог — сам он о чем угодно думал, только не о еде. Какая еда может быть? Вкус не ощущается, аппетит отсутствует. Даже противной изжоги, и той не чувствуется.

И тут как прорвало — мыслеобразы, нужные и ненужные сведения, в беспорядке всплывали из чужой памяти. Лежащий Жилин привстает, сжимая обеими руками парализатор. Лицо его одеревенело от напряжения. Синяя вспышка, еще одна. Летит мина-паук… Боевая Группа во всей своей красе: исполнители в черном на левом фланге, вершители в белом — на правом. Локи умноженный. Поют что-то, вдохновенно тараща глаза и растягивая рты… Перепуганные студенты, лаборанты и мэнээсы роют большую яму. Вокруг пурпуры с лучеметами… Оранжевый бульдозер-автомат, зарывающий яму с расстрелянными студентами, лаборантами и мэнээсами… Столб на солнцепеке, к нему проволокой примотан голый человек. Габбар Сингх аккуратно надрезает его кожу, любовно обмазывает медом — часом позже несчастный уже весь облеплен пчелами, осами, мухами; мед мешается с потом и кровью… Проект «Большая Шахта»: пустынный берег, вулкан на заднем плане. Поперек пляжа — вал черной ноздреватой лавы, окунутый в море. Оттуда идет треск и пар. Инженеров-трансмантийщиков пихают в спину, понуждая перейти лаву. Маленькому, худому, с большими выпуклыми глазами на узком бледном лице перевалить на ту сторону удается — только сапоги сгорели, а его грузный коллега проламывает тонкую корочку и погружается в красную вязкую магму по колено и выше… И это была никакая не виртуальная реальность, не спецэффекты эйдетического СВ, не фантоматика, а сугубая правда, сцены из жизни садиста-убийцы.

Заорать от страха? А где она, гортань? Как заставить вибрировать голосовые связки? Какой сигнал послать надпочечникам, чтобы те пустили в кровь адреналин и сердце заколотилось бы, как ненормальное?

«Думай, академик, думай, членкор, профессор, доктор гонорис кауза!.. Память-то тебе оставили… Думай!

Легко сказать… Если он (то есть я? Бред…) попадет под луч парализатора… сеть нейронных связей исполнителя перейдет в нуль-состояние… Должна перейти. А я — настоящий «Я», не этот подменыш, — вновь обременит смертную душу живым трупом (эпиктет наизнанку). Как просто… Где только парализатор взять и чем?»

Первый вошел в павильон подземки и вместе с товарищами по восьмому разряду спустился по эскалатору вниз, на остановку. Тут их ждал сам Локи со свитой.

— Все в курсе, что происходит? — зычно спросил он у толпы руководителей (или у отряда исполнителей?).

— Происходит захват, — скрипучим голосом ответил Седьмой, комендант города-порта, желтолицый, крючконосый, с сальными волосами.

— Правильно, молодец. Садись, «пять», — изволил пошутить Локи. — Ваша задача — собрать заложников в доме-городе, что в Соацере. Места лучше не придумать. Просто прикажете своим подчиненным собраться… ну, там «в помещении 5 по коридору 10 сектора „Восток“ на 13-м ярусе», или где еще. И проконтролируете, чтобы все явились. А потом заблокируете помещение… Все записали свои адреса?

Исполнители подняли руки. На ладони Йенсена стилом было выведено: «5-Север-3-55». Пятый ярус, сектор «Север», третий коридор, модуль 55. Модуль… Скорее уж камера.

— Все в электробус! И попробуйте только не выполнить задание…

Первый сел на пластиковое сиденье у двери, сложил руки на коленях и стал смотреть вперед. Электробус тронулся и набрал скорость. Йенсен сосредоточился. Организм вздрогнул, но не от сквозняка ли? В туннелях подземки так дует… Ларс Юлиус напрягся во второй попытке: поверни голову, чурбан, шевельни ею — влево, вправо, куда-нибудь! Без пользы делу… Хотя бы мигнуть! Веко не шевельнулось, но вот глаза неожиданно поменяли фокус — крохотные мышцы хрусталика переместили взгляд со сходящихся вдали вогнутых стен на поручень. Победа?! А ну, еще раз! Глаза послушно устремили взор в даль, в глубину полукруглого свода. Обратно на прозрачный щит обтекателя. Первый недовольно мотнул головой. Получается!