– Я же говорил, что это глупая затея, – сказал Павел.

– Это она, – ответила ему Олеся, а он уставился на экране своего мобильника, где сам того не подозревая, увидел портрет Юли Никитиной на голубом стекле на фоне белых снежинок.

– Твоя ученица? – удивился Павел.

Олеся кивнула.

– Слушай, у меня неприятная новость, – заметил он, – здесь написано, что автор картин Симеон Винницкий, – прочитал он по слогам, – живет во Франции.

– Стоп! – заметила Олеся. – На картине другое имя написано, – она показала ему надпись в нижнем левом углу картины: – Лепр. У нее другой автор.

– И где нам его искать?

– Есть идея.

Спустя пять минут Олеся уже заказала картину этого самого Лепра. И, как оказалось, живет он Питере. Вот только принять новых клиентов он мог лишь через неделю. Олеся договорилась с ним о заказе, но ждать неделю она не стала. Она направилась к художнику в тот же день, захватив с собой Павла.

И через час они уже были на месте.

Лепр жил и работал на чердаке, прямо под крышей и сутки напролет сидел в своих просторных апартаментах и творил.

Олеся и Павел поднялись на последний этаж и постучались в железную дверь, ведущую на чердак. Никто им не ответил. Через несколько минут дверь распахнулась, и оттуда показался мужчина, весь испачканный краской. Нетрудно догадаться, кем он являлся.

– Что вам? – грубо спросил он.

– Я знаю, мы договаривались через неделю, – сказала Олеся, – но…

– Я занят, – резко ответил художник. – Ничем не могу помочь!

– Можете! – перебила его Олеся. – Просто назовите заказчика одной картины.

– Какой?

Олеся показала ему два осколка стекла, оставшиеся от портрета девочки.

– О, Боже, – по лицу художника стало понятно, что он узнал свою работу. – Что вы с ней сделали? И как вы узнали, что я её нарисовал?

– Девочка сказала, которая здесь изображена, – соврала Олеся.

– Она меня не знает.

– Хорошо, – ответила Олеся, – сами нашли.

– Вы что из полиции? – художник вытер грязные руки полотенцем и вопросительно посмотрел на своих гостей.

Павел хотел кивнуть в ответ, но поймав на себе суровый взгляд Олеси, помотал головой.

– Хотя неважно! – сказал Лепр. – Кто разбил картину?

– Она упала с полки, – Олеся на ходу придумывала историю гибели картины.

– Стекло крепкое. Картина должна была непросто упасть. Признайтесь, вы уронили на нее что-то тяжелое?

– Да, шкаф, – пошутил Павел.

– Вы просто губители искусства! – художник кинул на пол полотенце. – Я не стану с вами работать!

– Подождите, – сказала Олеся, – вы не сказали, кто заказчик.

– Я рисовал ее для себя, – ответил художник. – И замечу: бесплатно!

– Слушайте! – вмешался Павел. – Просто скажите, кому вы отдали картину!

– Своей музе!

– Музе? – удивилась Олеся.

– Она на картине, – добавил Лепр. – Её имени я не знаю. Помню только лицо.

– Почему не спросили имя? – не отставала Олеся.

– Не успел. За ней приехала машина. И только не спрашивайте меня про водителя – я его не видел!

– Подождите! Машина? Какая машина?

– Красная!

«Неужели машина главврача», – мелькнуло в голове у Олеси, и она спросила:

– Форд?

– Я не разбираюсь в марках. Помню только, что на заднем стекле машины были дурацкие наклейки. И всё!

– Медицинский юмор?

– Именно, потому, что художеством это не назовешь!

«Не может быть», – подумала Олеся. Больше она не стала задерживать художника и вместе с Павлом покинула его скромную обитель.

– Всё-таки не зря сходили, – заметила Олеся.

– И ты ему веришь? – удивился Павел. Он считал, что вся эта беготня за бомжами и сумасшедшим художником абсолютно бесполезна.

– По-моему, он говорил правду.

– Ну, допустим, Юля села в красную машину…

– Это машина главврача!

– С чего это главврач решил ее подвезти? Или он всех пациентов возит?

– Зато так она могла оставить в его машине свой портрет.

– И он таскает его с собой! Он что, больной?

– Возможно, портрет ему дорог.

– По факту у нас ничего нет! Художник этот не видел ни лица водителя, и ни номера машины. Так что куда там садилась Юля еще неясно.

– Слишком много совпадений. Согласись!

– Слишком много неясностей. Эти осколки мог оставить Давид. Вдруг портрет был у него?

– Тебе просто Давид не нравится!

– Он сам себе не нравится, я тебя уверяю.

– Чисто теоретически ты прав: портрет мог быть у Давида или у того, кто на него напал.

Вот только Павел всё равно был недоволен. Его телефон разряжался, издав оповестительный сигнал, как крик умирающего на смертном одре.

– Это всё из-за тебя! – выговаривал Павел Олесе. – Черт!

Он забыл выключить свое любимое приложение по поиску людей и как раз собирался это сделать. Олеся непроизвольно посмотрела на экран его мобильника. А там, на карте, красовался значок с именем «Иван».

– Ты отслеживаешь его телефон, да? – поинтересовалась Олеся. Затем она заметила такой же значок со своим именем.

– Отслеживал, – ответил Павел, собираясь выйти из приложения. Вместо этого он случайно увеличил карту. Олеся тут же заметила дислокацию Ивана, и находился он на её улице и, возможно, даже возле её дома.

– Что ему там надо? – удивилась она. – Ты видишь, где он?

В этот момент телефон Павла вырубился.

– Ну, хана, – запаниковал Павел, будто не мог вернуться домой без телефона и кинул его себе в рюкзак, попросив Олесю закрыть карман. – Поедем ко мне?

Павел едва успел зайти в свою комнатушку в общежитии и поставить телефон на зарядку, как раздался громкий стук в дверь.

Он открыл.

– Она здесь? – в комнату ворвался Иван. Выглядел он озабоченно.

– Ты обалдел? Проваливай, пока общагу не закрыли!

– Я знаю, что она с тобой. Где она?

– Если ты про Олесю, то я не знаю. А на кой она тебе?

Иван закипел от злости и схватил Павла за грудки, едва не порвав его и без того старую куртку.

– Где она? – Иван ткнул ему в нос экран своего мобильника с картой, указывающей, что Олеся где-то рядом.