– Понял. Поздравляю... – сказал я и отключился от разговора.

– Все... Твой Гантов уже ни для кого не представляет угрозы... – я опять не обманывал. Не люблю обманывать. Гантов и в самом деле уже не представлял ни для кого угрозы. – Где он, кстати, научился с оружием дружить?

Анжелина плечи опустила.

– Он тоже... в Чечне воевал... Спецназ МВД...

– Хорошая школа, – оценил я. – А тебе теперь что, на зону за него идти?

Она испуганно подняла глаза, только сейчас, наверное, оценив свое положение.

Оценил свое и я... И если, входя в кабинет Анжелины, считал уже полтора миллиона баксов похороненными для себя, поскольку Гантов обязательно раскололся бы на допросе под ворохом улик, заложил Анжелину, а она заложила бы его, и всплыла бы история с пакетом нарезанной бумаги, а потом нашлись бы и настоящие баксы, то сейчас, когда Гантов сказать ничего не сможет, можно на саму Анжелину надавить соответствующим образом...

Только для этого следует простить... Простить убийство подполковника Петрова, что я могу сделать с удовольствием, простить покушение на жизнь Волка, что мне сделать трудно, простить покушение на собственную жизнь, что в общем-то для меня проблемы не составляет...

Я простил...

– Что будем делать, уголовница? – спросил я.

– Что мне предъявят? – спросила она.

– В первую очередь, похищение у ментов крупной суммы денег, во вторую очередь, организацию убийства ментовского подполковника Петрова, в третью очередь, организацию двух эпизодов покушения... На Волка и на меня...

– Это Гантов... – сказала она с надеждой. – Я только сбоку припека...

Я поднял трубку... Ее трубку, которую все еще держал в руке...

– Я только что слышал, как ты распоряжалась... Отдавала Гантову приказ... Не он, а ты – командовала парадом... И он это подтвердит...

Она думала. Она долго думала, а я любовался тем, как Анжелина лоб морщит. Но это пошло ей на пользу, и она в очередной раз показала, что не случайно сделала солидное состояние на торговле. Торговаться она умеет.

– Что ты хочешь?

– Деньги... Полтора миллиона баксов ментовских, которые следует вернуть, и полтора миллиона баксов твоих, которые следует распределить между ментами и мной... Где они?..

– Опять то же самое? – Анжелина застонала. – Гонка за деньгами выходит на новый круг... Кто кого обгонит на финишной прямой...

– Чуть-чуть другой круг, и состав участников забега сменился... И откровенная полоса препятствий появилась. Теперь ты знаешь за собой даже не грешок, а грешище, с которым тебе просто так не убежать... На пожизненное тянет...

Теперь она сразу задала вопрос, показав, что страх не лишил ее жесткой деловой хватки, позволяющей видеть все плюсы и минусы дела. И уже не истеричный ужас перед возмездием над ней висел, а только расчет холодной и корыстной бабешки, торговки:

– Если я отдам их тебе... Что это решит? Гантов все равно расскажет...

– Ты наивная или не умная? Стал бы я тебе предлагать такой вариант, если бы не был в нем уверен? Ты просто покажешь на меня, и все... О Гантове можно позаботиться... Менты тоже любят, чтобы с ними делились... Я поделюсь, и Гантов больше ничего не скажет... Знать будем я и ты... И только у меня будут доказательства... Они уже у меня есть...

Она только-только прокололась на такой же истории, когда «менты любили, чтобы с ними делились». Но репутация ментов всегда намного опережает их действия. Знать будем я и ты... И только у меня будут доказательства... Они уже у меня есть... К тому же кто желает спастись, хочет верить, что спастись можно...

Она спастись желала...

Анжелина встала и прошла к своему столу. У нее никогда не было пистолета, но после непредвиденного появления на горизонте последних событий Гантова я все же решил обезопасить себя и прошел за ней, остановившись за спиной. И оказался прав... Она выдвинула ящик. Там лежал пистолет. Но она вытащила не его, а ключ. Большой, черный, толстый и тяжелый ключ, внешне похожий на ключ от сейфа. А я вытащил ее пистолет и переложил себе в карман.

Женщины народ непредсказуемый, и потому лучше обезопасить ее от своего встречного выстрела, потому что навскидку я стреляю хорошо...

Ключ лежал на столе, красноречиво говоря, что он предназначен для меня. Но это красноречие было чересчур молчаливым, чтобы не вызвать беспокойства.

– Продолжай... Продолжай... – мягко попросил я. – Если есть ключ, должен быть замок, если есть замок, должна быть или дверь, или дверца...

– Это ключ от банковского сейфа...

– И что?

– Это один из двух ключей... – мрачно подытожила она. – Второй ключ у Гантова... Мы друг другу не доверяли и разделили ключи... Некоторые банки оказывают такие услуги партнерам, которые не доверяют один другому...

Препятствие было существенным, но не настолько, чтобы сорвать все планы.

– А твои личные полтора миллиона? Ты приготовила их?

Она долго мялась...

– Не жадничай... Свобода того стоит...

– Думаю, что стоит. Только я в тебе не уверена... Где гарантия, что Гантов замолчит? Где вообще гарантия, что ты с ментами договоришься?

– Так есть деньги?

– Деньги есть... Я приготовила, а тут Гантов объявился... Он твоего подполковника Петрова хорошо знал... У них какие-то общие делишки были...

– Еще не легче...

– Так где гарантии, что без этого Петрова ты сумеешь с ментами договориться?..

– Я уже договорился... – сказал я, вытащил свою трубку и снова набрал номер майора Лиходеева. И звук в трубке включил на полную мощность, чтобы она разговор слышала.

– Майор Лиходеев, слушаю...

– Это опять Онуфриенко... Подскажи, майор, среди вещей, что были при Гантове, есть ключ от сейфа? Большой и черный...

– Есть... – ответил любитель ловить лиходеев. – А что он тебя интересует?

– Передай его майору Николаеву. Это ключ от банковского сейфа, где хранятся те полтора «лимона» баксов, что у Николаева увели из-под носа... Второй ключ я Николаеву передам сам... Сейф с двумя замками...

– Он тебе большое спасибо, надо думать, скажет. А ко мне когда заедешь?

– Я очень нужен?

– По Гантову показания надо дать...

– Сегодня заеду...

– Тогда все... Мне некогда... Еду в больницу твоего друга навещать... Наркоз прошел, он хочет сказать, кто в него стрелял...

– Гантов и стрелял... Можешь не торопиться... Дай человеку полностью в себя прийти...

– Ты уверен?

– Абсолютно. Я точно знаю... Он рассчитывал, что я тоже там буду, а я уже уехал...