— Я лучше полежу, — с трудом ответила я, не в силах избавиться от комка в горле.

— Как знаешь… — пожал плечами Алессандро. — Тогда располагайся, — кивнул он на лежаки.

Я перевела дух, когда он отвернулся и направился к морю. Мозг сверлила мысль — не выдала ли я себя с головой? Не догадался ли Алессандро, что я испытываю? Этого нельзя допускать ни в коем случае. Я не переживу унижения быть отвергнутой, если он узнает о моих чувствах. Главное пережить сегодняшний день. Завтра мы с Дарио получим перевод и вернемся на Лампедузу. Ну, или я одна вернусь, этот момент я еще не уточняла. А там нужно будет постараться сделать так, чтобы больше не видеться с Алессандро. Возможно, тогда, я еще до отъезда приучу себя к мысли, что больше никогда его не увижу, что наша встреча была ярким, но мимолетным событием в моей жизни.

Кого я пытаюсь обмануть? Я же буду теперь вечно сохнуть по нему, пестовать воспоминания, смаковать каждое мгновение, проведенное с ним, пока не состарюсь и умру. И за что мне только все это? Почему я не такая везучая, как Олеся? Неужели мой удел — безответная любовь?

Убедившись, что Алессандро плавает достаточно далеко от берега и возвращаться пока не планирует, я с чистой совестью дала волю слезам. Разрыдалась чуть ли не в голос. Минут пять оплакивала свою горькую участь, пока не почувствовала, как от недосыпа и переизбытка эмоций глаза начали слипаться. Тогда с чистой совестью уснула, решив будь, что будет.

Мне снилась Лиза. Он вела меня за руку по длинному пирсу, пока мы не подошли к самому его краю. Лиза сначала долго смотрела мне в лицо такими похожими на мои, но пугающе серьезными глазами. Потом повернулась к морю и показала на него рукой. Так настойчиво долго она указывала в темнеющую глубину, что я почувствовала признаки страха. Он наползал со всех сторон, превращаясь в панический. Что я должна там увидеть? — хотелось спросить, но губы не повиновались мне. Получалось только мычать. А образ Лизы постепенно стал рассеиваться, как это всегда происходило в моих снах. Она так и растаяла в воздухе с вытянутой рукой и застывшей в глазах мыслью, которую я не поняла. От страха и горя я заплакала, но опять молча. Я чувствовала, как слезы катятся по щекам, щекочут уши…

— Люда, проснись.

Теплые пальцы гладили меня по лицу, стирая влагу. Что-то мокрое приятно холодило бедро. Когда на живот упала холодная капля, я окончательно проснулась.

— Ты плакала во сне.

Алессандро сидел на моем лежаке в накинутом на плечи полотенце. Это его плавки касались меня, охлаждая бок, а с волос капала вода.

— Дурной сон? — спросил он, опуская руку мне на шею и поглаживая ее.

Нет, — хотелось сказать мне, — я плакала из-за тебя. Потому что люблю…

Но разве могу я сказать такое? Если только хочу все испортить.

Его пальцы возбуждали. Кожа горела в местах, где они касались ее.

— Ты можешь сгореть, — он провел рукой по моему животу, отчего заломило в паху. — Нужно намазать тебя кремом.

Только тут поняла, что большая часть моего тела находится на солнце. В тени зонта пряталась только голова и плечи.

Алессандро взял со столика крем и выдавил немного себе на руку. Я замерла от предвкушения того, что должно сейчас произойти. Никакие доводы рассудка не заставили бы меня сейчас попросить его не делать этого. Да и рассудок молчал во власти всепоглощающего желания.

Алессандро растер крем в ладонях и принялся намазывать мне живот, касаясь пальцами края плавок. Он действовал медленно, умело. Ревность кольнула меня — скольких женщин он вот так же ублажал до меня? Понимала, что глупо думать об этом, но ничего не могла с собой поделать.

После живота настала очередь рук. Он стянул бретельки купальника, намазывая плечи. Я боялась пошевелиться, мечтала, чтобы это никогда не заканчивалось. Когда руки Алессандро коснулись ног, тяжесть внизу живота превратилась в свинцовую. Я чуть не застонала, когда он ненароком дотронулся до внутренней стороны бедра в самом верху.

— Перевернись на живот, — попросил он, и я заметила, как потемнели его глаза.

Он развязал купальник и принялся намазывать спину, касаясь груди по бокам. Он легонько проводил по ней самыми кончиками пальцев, а мне хотелось приподняться и дать ему возможность завладеть ею всей. Я готова была отдаться ему прямо здесь и сейчас, но понимала, что нельзя этого делать ни сейчас, ни потом, никогда. Видимо, он тоже это понимал, потому что не переходил границы допустимого, позволяя себе лишь намек на интимность.

Когда Алессандро завязал лямки купальника, я поняла, что массаж окончен. Переворачиваясь на спину и усаживаясь на лежаке, надеялась только, что лицо мое не выдаст возбуждения, которое испытывала.

— Плавать ты со мной не захотела, но от катания на скутере не отвертишься, — сказал он и внезапно едва коснулся губами моей щеки. — Когда ты краснеешь, похожа на ребенка.

Скутер ждал нас у пирса. Могу поклясться, что раньше его тут не было. Точно, у Алессандро работают сверхъестественные существа. А иначе, как он мог тут появиться, если не по мановению волшебной палочки?

Мысли отвлекли меня, и возбуждение немного спало. Но только до того момента, когда мне пришлось сесть сзади Алессандро и обнять его за талию.

— Держись крепче и не бойся, — сказал он, заводя водный мотоцикл и притягивая меня за руки так, что я легла всем корпусом на его спину, ощущая каждую мышцу.

Я чуть не замурлыкала от удовольствия и не потерлась щекой об его гладкую и горячую кожу, такое внезапное наслаждение испытала. Он пах морем и еще чем-то, что казалось мне до боли родным. Мысль, что я люблю этого человека, но никогда не смогу считать своим, обожгла паникой и таким глубоким горем, что я чуть не разрыдалась в тот момент, когда Алессандро начал выруливать.

Он так резко тронулся с места, что нос скутера поднялся в воздух, а мне пришлось как можно крепче вцепиться в его талию, чтобы не слететь в море. Сначала был только страх от бешенной скорости. Я сидела с закрытыми глазами, обдаваемая ветром и брызгами. Постепенно любопытства победило, и я открыла глаза и даже смогла смотреть по сторонам.

Что только не вытворял Алессандро. То несся вперед на предельной скорости, то делал резкий вираж чуть ли не на сто восемьдесят градусов и летел к берегу. Я потерялась в лабиринте собственных ощущений. Страх сменялся восторгом, а потом паникой, особенно на разворотах, когда мне приходилось держаться из последних сил. Затем меня снова охватывало удовольствие, когда Алесссандро несся по прямой. В такие моменты я подставляла лицо ветру и старалась ни о чем не думать, а может все мысли просто выдувало из моей головы.

Что случилось, я так и не поняла. На очередном повороте меня резко подбросило и швырнуло в море. От неожиданности я нахлебалась горько-соленой воды и долго отплевывалась, когда всплыла на поверхность. И тут паника парализовала меня на мгновение, чуть не отправив на дно. Скутер мирно покачивался на небольших волнах, а Алессандро нигде не было. Я пыталась высмотреть его голову на поверхности, но все бесполезно.