– Погодите, а деревенька?

– Найдете кого туда потом переселить. Не волнуйтесь, все поставим на совесть, нам ведь там не один год жить придется, пока здесь все построим, а потом вы у нас выкупите дома и крестьян поселите. Я же говорю – место очень удобное.

– Ну, мастер Лукас. Все предусмотрели. Даже план будущего города уже у вас готов.

– Я, может, всю свою жизнь об этом мечтал. Вот только никому не говорите то, что я вам скажу, а то, боюсь, до жены дойдет: даже если вы мне не заплатите ни фартинга, теперь сам отсюда я не уйду, – если только прогоните.

– И не подумаю.

Распрощавшись с мастером, Андрей выехал за пределы замка. Неподалеку от него, к востоку, на тренировочной площадке он заметил с полсотни новиков, исходивших потом под руководством Тэда, который теперь щеголял рыцарским званием, и пяти десятников из числа еще вчерашних дружинников.

Глядя на эти занятия, он невольно вернулся назад на четыре месяца. Как же много за это время произошло.

После того памятного боя они насчитали около тысячи трупов орков, а те, кто еще не был таковым, очень скоро присоединился к своим собратьям. Удивляло то, что, несмотря на полный разгром и паническое бегство, среди богатых трофеев было обнаружено только шестьдесят три воинских браслета. По-видимому, орки придавали очень большое значение этим украшениям, если с таким тщанием и риском для жизни старались их забрать с собой, даже в условиях боя.

С согласия остальной дружины эти браслеты Андрей распределил между Джефом, Роном и Тэдом, чтобы возвести их в звание рыцарей. Ему пора было обзаводиться офицерами, если он хотел увеличить свою дружину, а увеличивать ее было необходимо, потому что он ни на мгновение не забывал о том, что в скором времени здесь может появиться враг куда более страшный, нежели разрозненные орочьи племена.

Добыча с орков, а также имущество, взятое с отряда наемников, несколько пополнили его изрядно похудевшую мошну. Но вернувшийся мастер Лукас с таким рвением принялся за работу, что деньги вновь потекли рекой – вот только не в его кошель, а из него.

Жан, постоянно рыскавший по орочьему берегу, каждый раз приносил обнадеживающие новости: орков и след простыл, никто из них не приближался к берегу Яны, по всему выходило, что досталось оркам сильно, – но доподлинно они этого знать не могли. Андрей уже успел сильно пожалеть, что даже не попытался остановить своих людей после битвы, и не приказал подобрать хотя бы троих или четверых раненых орков. Тогда бы он смог быстро изучить их язык и узнать о враге много нового, но, как говорится, «хорошая мысля…». Тогда он не то что не думал об этом, а сам принимал активное участие в контроле: что ни говори, а после битвы из его дружины на ногах оставалось только пятнадцать человек, тяжело ранены еще трое, остальные погибли, среди них и два новика, так что работы хватало всем. Были потери и среди гражданских: убито было больше тридцати мужчин, женщин и подростков. А ведь его людские ресурсы были и без того весьма скудными. Но радовало то, что, несмотря на множество гробов, люди были на подъеме.

Чертов Вольф. Если бы не его трусость, а может, и практичность, чего сейчас-то ворошить, то они смогли бы отбиться, защитив этих людей. Если уж удалось это сделать с толпой лапотников, то что говорить о воинском подразделении.

Кстати, падре все же сумел отличиться в том бою не только тем, что самоотверженно спасал раненых, но, как оказалось, он уложил того самого орка, что поедал у всех на глазах убитого крестьянина. Андрею это уже не было видно, так как того заслонила толпа орков, но еще до того как Андрей начал стрелять, орк умер, поймав грудью арбалетный болт, посланный священником. Яков говорил, что при этом падре даже что-то выкрикнул такое, что вовсе никак не вязалось с его саном.

Маркграф появился на второй день после боя, прибыв практически со всей своей дружиной. Глядя на эти сотни выпестованных и проверенных не в одной схватке бойцов, Андрей горько улыбнулся. Вот так всегда, после драки… Наблюдая за деловитой активностью поселенцев, Маркграф высказал свое удовольствие от того, что он поспел вовремя, и потребовал немедленно доложить, что сделано для отбития нападения, тут же заверив, что с ним прибыло только три сотни воинов, но этого хватит, чтобы задержать орков: уже сегодня под Бильговом начинает собираться ополчение, а завтра оно будет готово выдвинуться сюда.

– А зачем, ваша светлость?

– То есть как это зачем?

– Нападение орков отбито. После той бани, что мы им тут устроили, они вряд ли вернутся.

– Вы хотите сказать, что нападение уже было?

– Да, ваша светлость. Орки были под нашими стенами позавчера, умылись и убрались восвояси, – вновь горько улыбнувшись, ответил Андрей.

– А почему вы не выслали голубя или не отправили посыльного?

– А зачем? Я своевременно отправлял сообщения о готовящемся нападении, но вы так и не соизволили прислать помощи. Более того – ваш отряд лучников преспокойно покинул пределы Кроусмарша… Какой смысл в подобном сообщении сейчас?

– Уж не решили ли вы, что я вознамерился бросить своего вассала? – нахмурился сэр Свенсон. Хмурься – не хмурься, а как еще должен расценивать произошедшее Новак? Маркграф правильно понял взгляд Андрея и был вынужден опустить глаза. Подумать только!.. – Я вчера вернулся из столицы, куда был призван нашим королем. Едва узнал о вашем сообщении – сразу же поспешил на помощь.

Все, дальше перегибать не стоило. Не дело, чтобы сюзерен винился перед вассалом: вон уже начал оправдываться. Все стало на свои места. Маркграф в отъезде, делами заправлял молодой виконт, а его любовь к Новаку была Андрею прекрасно известна. Выходит, мальчишка, да и не мальчишка уже давно, решил поквитаться за старую обиду. Вот же идиот – он что, не понимал, чем рискует? Ладно он и его люди… Но ведь большому набегу могли подвергнуться остальные поселения. Что ж, есть один враг – не нужно наживать и еще одного.

– Простите, ваша светлость.

– Вам не за что извиняться.

– Об орках не было ни слуху ни духу две недели. – Андрей спрятал глубоко свою обиду и теперь просто докладывал своему сюзерену о случившемся, всячески стараясь избегать острых углов и, не дай бог, не выказать недовольства. – На закате третьего дня они неожиданно появились на берегу Яны, и сразу в большом количестве. Отправить голубя ночью не было никакой возможности, утром мы отправили единственную оставшуюся у нас птицу. Если донесение не прибыло, значит, его перехватила какая-то хищная птица… – Это действительно было так: последнюю птицу они запустили в полет, но судьба ее была неизвестна. – Узнав о том, что орки в большом количестве готовятся напасть на Кроусмарш, командир наемников, капитан Вольф, решил бросить нас…

– Составите подробный отчет – я передам его Святой инквизиции.

– Не стоит. Правосудие уже свершилось. Мы уничтожили всех наемников.

– И как вам это удалось? – удивленно вскинул бровь маркграф. Он, конечно, догадывался как, но не мог озвучить, не выдав того, что среди людей Новака есть его соглядатаи.