Как только они вернулись в мотель, Джефф уселся на кровать и принялся набирать какой-то текст на маленькой клавиатуре своего смартфона.

— Пойду приму душ, — решила Касси. — И переоденусь в ночнушку.

Джефф никак не отреагировал на ее слова.

— В ту, которую прислала Алтея. Она совсем прозрачная, — добавила Касси.

— Мм-м, — согласился Джефф, не отрываясь от своего занятия.

Касси со вздохом ушла в ванную. А когда спустя полчаса вышла, Джефф, казалось, не шевельнулся. Ее так и подмывало спросить, что он делает, но так ли уж это важно? Не очень-то и хотелось!

Касси легла и сразу же заснула. И проспала всю ночь. Утром, открыв глаза, она увидела, что Джефф, одетый, по-прежнему сидит на постели, уткнувшись в свой смартфон. Если бы не чистая одежда и мокрые волосы, Касси подумала бы, что он не сомкнул глаз.

— Нашел что-нибудь? — спросила она хрипловатым со сна голосом.

— Ты не храпишь, — буркнул он, не поднимая глаз, — чему я очень рад.

— Я тоже рада. А мой бойфренд будет просто счастлив это слышать.

— Если он еще этого не знает, значит, не настоящий бойфренд.

Касси рассмеялась:

— Не скажешь, чем ты занимаешься?

— Ищу кое-какую информацию.

Он выключил смартфон и бросил на постель.

— Уже восемь, так что у тебя ровно час на то, чтобы подготовиться к выходу. Можем позавтракать там, где ужинали.

— А потом что? — спросила Касси. Она рылась в чемодане в поисках чистой одежды.

Джефф не ответил, и Касси подняла на него глаза.

— Я думал, ты шутила насчет прозрачной ночнушки, — сказал он хриплым голосом.

— Я никогда не шучу на подобные темы, — объявила Касси и, задрав нос, проследовала в ванную.

* * *

— Господи, — удивилась служащая банка, — какой старый ключ!

— Возникли проблемы? — спросил Джефф.

— Никаких. Аренду платили с… — она посмотрела в бумаги, — с тысяча девятьсот двадцать шестого года. А банк открылся в тысяча девятьсот двадцать пятом.

Ни Джефф, ни Касси ничего не ответили на ее молчаливый вопрос.

— Если у вас есть ключ, значит, вы имеете право открыть ячейку, но, думаю, мне стоит спросить управляющего. Подождете меня?

— Конечно, — кивнул Джефф.

Женщина вошла в кабинет со стеклянной дверью и стала что-то объяснять пожилому человеку, который то и дело поглядывал на Джеффа и Касси.

— Он смотрит на нас так, словно мы сунули ему записку с требованием немедленно выложить все деньги, — шепнула Касси.

— Жители маленьких городов ужасно подозрительны. Сама посуди, банковская ячейка, к которой шестьдесят лет никто не подходил. Ты видела, на чье имя она зарегистрирована?

— Нет, — покачала головой Касси. — Я пыталась, но она все время закрывала договор рукой.

— Что-то мне подсказывает, что это Алтея сняла ячейку. Она любит видеть свое имя на всякого рода вещах.

— Будь я такой же великой актрисой, наверное, тоже любила бы, — отрезала Касси. — Не понимаю, почему тебе постоянно нужно ее унижать. Она много еде…

— Все в порядке, — сказала служащая, улыбаясь. — Идемте за мной, я провожу вас к ячейкам.

Они молча пошли за ней. Касси рукой указала на шею и запястья. За завтраком она сказана Джеффу, что надеется найти в ячейке драгоценности.

— Может, те самые, которые были украдены у Алтеи.

— Я же говорил, никто ничего у нее не крал, — возразил Джефф. — Она делала копии со всех украшений, а оригиналы продавала. Эта женщина — мультимиллионерша.

— Насколько мне известно, Антея никогда никому не говорит всей правды. Поэтому мы не знаем, что в ячейке. Лично я надеюсь, что там драгоценности.

И вот теперь она жестами давала понять, что не теряет надежды.

Служащая вставила в замок свой ключ, а Касси — тот, что нашла под полом. Вынув длинный узкий ящик, женщина поставила его на стол. Ей, по-видимому, не хотелось уходить, однако Касси и Джефф не тронулись с места, пока она не покинула помещение.

Только тогда они медленно открыли ящик. Внутри оказался единственный сложенный вдвое листок бумаги. Прежде чем вынуть его, Джефф оглядел комнату и, увидев камеру видеонаблюдения, загородил собой ящик и незаметно вынул листок. Сунул его под рубашку, закрыл ящик, поставил на место, и они вышли в операционный зал. Касси ждала у дверей, пока Джефф объяснял служащей, что ячейка больше не понадобится, а все деньги со счета следует перевести Алтее Фэрмонт. Позже Джефф сказал, что, судя по тому, как кивнула женщина, услышав имя Алтеи, сразу стало ясно, что именно оно стояло на договоре.

— Пойдем, — позвал он Касси и кивнул в сторону гигантского дуба, росшего неподалеку.

Они уселись на траву под деревом, и Джефф медленно вытащил из-за пазухи листок и развернул.

Это оказалось брачное свидетельство, датированное тысяча девятьсот двадцать шестым годом и выданное Лестеру Майерсу и Флоренс Тернер.

— Флоренс Майерс! — ахнула Касси.

— Взгляни на даты рождения. Ему было восемнадцать, а ей… — Он посмотрел на Касси: — Когда они поженились, ей было всего четырнадцать.

— Держу пари, они поженились по необходимости, — решила Касси. — Четырнадцать лет, и, несомненно, беременна.

— А я держу пари, что Лестер Майерс стал Хинтоном Ландау, — добавил Джефф.

— Как считаешь, он разводился с Флоренс?

— Если так, значит, должен был признать, что женат на ней.

Касси прислонилась к стволу дуба.

— Итак, давай подытожим все, что успели узнать. Лестер Майерс…

— …проживавший в Хинтоне, штат Техас, — добавил Джефф.

— Именно. Лестер Майерс обрюхатил совсем юную Флоренс Тернер, и им пришлось пожениться.

— Не знаю точных дат, но думаю, что сразу после свадьбы молодой Лестер…

— …который, как известно, был очень красив, сбежал из Техаса в Голливуд, — продолжала Касси.

— Где стал кинозвездой, — подхватил Джефф. — И там женился на Рут.

— Кстати, о Рут: она ведь тоже родом из Техаса! А может, из Хинтона?

Джефф кивнул:

— Вполне логично. Рут видит, что Лестер, к тому времени взявший имя Хинтон, успешно снимается в кино.

Она тоже едет в Голливуд, и что? Угрожает рассказать всему свету, что он сделал ребенка четырнадцатилетней девочке, после чего он был вынужден жениться на ней.

— Подобная история погубила карьеру Джерри Ли Льюиса[6]в пятидесятых. Страшно подумать, какой скандал разразился бы в двадцатых. Думаю, Рут шантажом заставила Хинтона изображать ее мужа.