— А наши земли рвали в клочья османские турки и Габсбурги, — нетерпеливо прервала его Рашида — Мы оценили ваш энциклопедизм.

Спирин довольно захохотал и попытался поцеловать ей руку — женщина ловко увернулась. Очень невысокий, неопределенного возраста (где-то от шестидесяти до ста двадцати), кругленький, подвижный, с короткой курчавой бородой, он выглядел настоящим любителем жизни, искателем удовольствий и развлечений. Которому самое место в Рио, но вряд ли — в этом пандемониуме, в инфобанке Тауматеки, где он занимал маленькую келью на шестом подземном этаже. Мог бы вытребовать и большую, но, по его словам, терпеть не мог голых стен. Свободные же пространства крохотной клетушки легче было наполнить кристаллотеками, древними инкунабулами из бумаги и пластика, пыльными мемографами и мемоселекторами, таинственного вида статуэтками, похожими на диковинные кораллы, пустыми пивными банками в экзотических наклейках, объемными макетами звездных систем с застарелой паутиной междупланетарных орбит, хрустальным кубком в форме банановой грозди, с облезлой надписью «Призеру регионального первенства штата Пернамбуку по древолазанию» (один банан был отколот возможно, вследствие использования приза для бития по чьей-то довольно твердой голове, — и валялся рядышком), засохшей веткой пальмы-карнауба в естественном восковом налете, искусственным чучелом ястреба-гарпии и размалеванными по-боевому черепами, из которых по меньшей мере два человеку явно не принадлежали. Остаток места был отдан столу в консервативном стиле, на котором громоздились внавал разноцветные листки с рукописными заметками, большому видеалу и двум креслам для посетителей. В одном теснился Кратов, согнувшись вдвое, чтобы не стукаться головой о полку с черепами, и стараясь не жестикулировать. В другом сидела Рашида, по обыкновению своему красиво закинув ногу на ногу, с тлеющей сигаретой в пальцах изящно заломленной руки. Сам хозяин умостился на простеньком крутящемся табурете с подлокотниками, где и вертелся много и с удовольствием, как бы невзначай прихватывая Рашиду за голое колено.

— Обожаю, — промурлыкал он. — Когда приходят и чем-то интересуются, когда есть чем удовлетворить этот интерес… а в особенности, когда удастся разозлить хорошенькую женщину!

— И все же, Мануэль Габриэлевич, — сказал Кратов благодушно. — Об истории человечества давайте в другой раз. И предупреждаю: гневить конкретно эту женщину очень опасно. Может изурочить.

— Могу, — подтвердила Рашида, стряхивая пепел в хрустальный кубок.

— Ну извольте, — вздохнул Спирин. — Вот вам факты. Корабль назывался «Азмасфох-Вэлвиабэтха», что можно перевести на земные языки примерно как «Пронизывающий все пространства». Он принадлежал империи Тахамаук и следовал с их планеты Птэриш на их же планету Окхшеоб.

— Хм! — вырвалось у Кратова.

— Самое время рассказать об империи Тахамаук, — сказала Рашида, с неудовольствием покосившись на него.

— Тахамауки — это, барышня, очень древняя гуманоидная раса, — промолвил Спирин. — Пожалуй, древнейшая среди человекоподобных. Их чрезвычайно высоко чтут в Галактическом Братстве за колоссальный вклад в науку и культуру вселенского содружества. Когда-то они были фантастически пассионарны. За несколько тысяч лет космической экспансии они освоили, а на заре своей истории попросту завоевали! — обширные обитаемые пространства. Без всяких, заметьте, экзометральных переходов, единственно с применением субсветовых флотов! Оттого-то их кораблям и даровались столь претенциозные имена. К упомянутому же периоду времени тахамауки уже в значительной степени утратили прежнюю мобильность и не без труда управлялись с неоглядной империей. Между прочим, некоторые их колонии сейчас обрели суверенный статус и порой непросвещенными исследователями почитаются за самостоятельные цивилизации. Например, Доуген, Згунна, Гледрофидд, да и упомянутая Окхшесб, впрочем…

— Ну, мы-то, верно, происходим не от этих ваших… томагавков, — сказала Рашида.

— Что не делает нам большой чести, — промолвил Спирин. — Забавно, но в моей молодости был период, когда я и мои сверстники имели несказанную дерзость именно так и называть эту великую расу. Но, поверьте, топор войны эти существа зарыли еще до того, как на Земле произошло Разделение, то есть очень давно.

— Но это же была империя! — заметила Рашида.

— Это и сейчас империя, — кивнул Спирин. — Пускай и утратившая — довольно безболезненно! — некоторую часть своих колоний. И во главе ее пребывает весьма просвещенный и талантливый монарх.

— Как это может сочетаться с их древностью и, как вы говорите, мудростью? — пожала плечами Рашида. — Монархия — это варваризм…

— Ну, не знаю, — возразил Спирин. — Кому как нравится. Для кого-то административные функции — тяжкое бремя ответственности. А для кого-то, как для, тахамауков — объект эстетического совершенствования. Монархия — это, черт дери, красиво… И как вы себе представляете выгоду от военных действий, в ходе которых объект раздора полностью уничтожается? — Он развернулся к видеалу. — Не желаете ли изучить «Отчет о полномасштабных испытаниях тяжелого орбитального дефлагратора»? Или «Отчет о применении гравитационного дисруптора в планетарных масштабах»?

— Что это такое? — спросила Рашида.

— Это некоторые системы космического вооружения, которые, были разработаны тахамауками примерно в ту эпоху, когда люди воевали кремневыми ножами и дубинами. Разработаны, испытаны и навечно запрещены к употреблению. Орбитальный дефлагратор вызывал цепную пирогенную реакцию в кислородосодержащих атмосферах, в результате чего на какое-то время планета превращалась в огненный ад — пока не выгорало все, что могло гореть. А гравитационный дисруптор разрывал силы сцепления между корой и мантией в теле планеты, и та превращалась в очень большой и совершенно голый камень неправильной формы…

— Помнишь уншоршара с планеты Оунзуш? — негромко спросил Кратов.

Несмотря на жару, проникавшую даже в заповедные недра Тауматеки, Рашида поежилась.

— Вопреки звучному имени, «Пронизывающий все пространства» был простым грузовиком, — сказал Спирин (Кратов и Рашида переглянулись). — Как это и было принято, вели его автоматы, но за грузом посменно присматривали двое… э-э… суперкарго. Да, да, я знаю, что на транспортниках полагается один суперкарго, но это же тахамауки… Путь лежал неблизкий, с одного края Галактики на другой, и когда один бодрствовал, второй находился в гибернации. Хотя весь курс пролегал в экзометрии, такой полет отнимал несколько недель, а тахамауки — рачительные хозяева личного времени… «Азмасфох» даже по их меркам был весьма велик: пятнадцать тысяч метров в длину и полторы тысячи в максимальном диаметре.

— Это что, раса гигантов? — поразилась Рашида.

— Рост среднего тахамаука — три метра, — с наслаждением объявил Спирин. Видеал за его спиной немедля изобразил портрет очень худого и нескладного на вид существа, в просторном сером наряде, похожем на комбинезон на пару размеров больше, чем следовало. Длиннорукого и сутулого. Изможденное лицо с высоким морщинистым лбом украшено было огромным печальным носом и запавшими карими глазами без зрачков. Кратову доводилось по долгу службы встречаться с тахамауками визави: в жизни они выглядели гораздо бодрее — Гравитация в их мирах дозволяет им роскошь быть гигантами… по нашим меркам. Ну, для тахамауков суденышко было серийным, а между тем в те славные времена их корабли были самыми крупными искусственными объектами, проникавшими в экзометрию. Поэтому нет ничего удивительного, что жертвой нападения стал именно грузовик тахамауков.