— По-моему, у вас сегодня особенный вечер, — заговорщицки прошептал ее сосед справа — Киму страшно повезло.

И тут до Лауры дошло, что Ким уже сообщил некоторым коллегам, что он собирается сегодня сделать. Наверно, он планировал это несколько дней, а то и недель, но ничего ей не сказал. Если она даст ему отставку на глазах у всех этих людей, его самолюбию, доселе неуязвленному, будет нанесен непоправимый урон. Сказать по правде, Ким будет попросту уничтожен. Чего другого, а этого Лаура никак не хотела. Может, выбрать третий путь: сказать, что подумает и ответит через неделю, или согласиться, но через несколько дней якобы передумать?

Она сидела за столом, словно комок нервов, и прикидывала, как ей выпутаться из пикантной ситуации. В результате она была единственной, кто не прикоснулся к amuse-gueules, которыми обносили всех присутствующих, громко рекламируя это блюдо.

На кухне ждало выхода в свет второе блюдо amuse-gueules, когда Ален вдруг подошел в нему, чтобы рассмотреть повнимательнее.

— Это что? — спросил он. Ответа не последовало.

Нагнувшись, Ален попробовал кусочек. Он долго жевал и все больше становился похож на человека, который узрел райские кущи и херувимов с серафимами. Потом его адамово яблоко дернулось — Ален проглотил пищу. И повернулся к Бруно. Оба молчали, потому что не нуждались в словах. На всей кухне был только один человек, который мог это приготовить.

Ален долго смотрел на Бруно. Потом взял тарелку и бросил ее в мусорный бак.

— Приготовьте это еще раз, — тихо скомандовал он. — Нет, не вы, — быстро добавил он, увидев, что Бруно взялся за нож — Вы. — Он указал на Хуго, который пожал плечами и взялся выполнять распоряжение.

— Заказ для двенадцатого столика, — объявил Карл — Один лосось…

Двенадцатый столик. Столик американцев.

— …один эскалоп, один суп-пюре, одна икра…

— Да, шеф. Да, шеф. Да, шеф, — только и повторял Бруно, забрав себе все заказы двенадцатого столика.

Два размашистых шага — и Ален уже стоял перед ним.

— Что, черт возьми, вы вытворяете? — довольно резко спросил он.

— Готовлю, — объяснил Бруно, для которого ответ на этот вопрос был предельно ясен.

— Только не на моей кухне. Уходите.

— Но вы сказали…

— Нечего своим приходом нарушать дисциплину в моей бригаде. Уходите, пока я не приказал вышвырнуть вас вон.

Оглушенный, Бруно собрал свои ножи и вышел из кухни. Он не верил своим ушам. После того как он наконец-то все организовал, его затея с треском провалилась.

Спотыкаясь, Бруно вышел из кухни и столкнулся с официантом.

— Scusi, — пробормотал он, не поднимая головы.

— Что с тобой, Бруно?

Бруно оглянулся. Это был Томмазо, одетый в старую форму официанта «Темпли».

— Видишь? Все еще в самый раз — сказал его друг, показывая на рукава. — Хотя сидит и не так ладно, как на ней. — Он кивнул в сторону Марии, которая как раз вышла из раздевалки, пытаясь привести в порядок форму, чтобы казалось, будто она принадлежит ей, а не низенькому итальянцу на несколько размеров худее, чем она.

— Что вы оба тут делаете? — удивился Бруно.

— Принесли тебе пиццу. Думали, ты проголодался, — ответил Томмазо, но, заметив, что Бруно явно не до шуток, прибавил: — Просто подумали, что тебе потребуется помощь.

Бруно вздохнул.

— Спасибо, но уже ничего не нужно. Меня вышвырнули с кухни. — И он в двух словах объяснил, что произошло между ним и Аленом.

— А где теперь этот старый хрен?

— На кухне, надзирает за процессом.

— Можно его как-нибудь устранить?

— Никак. Он никогда не покидает кухню во время готовки. Ни в коем случае, — сказал Бруно, и тут его осенило — Только когда кого-нибудь выгоняет.

— Отлично, — обрадовался Томмазо, быстро достал из кармана блокнот для записи заказов и что-то нацарапал на листке — Вы оба ждите здесь и будьте готовы, как только он выйдет, запереть его в шкафу в раздевалке.

Томмазо подошел к раздаточной стойке и протянул листок Карлу. Тот взглянул на него и похолодел.

— Что там? — отрывисто спросил Ален.

— Двенадцатый столик. Один из американцев заказал, — Карл понизил голос, — стейк с кетчупом.

— В самом деле? — ледяным голосом переспросил Ален — Хуго, вы пойдете со мной. Остальные продолжают работать. Это займет всего минуту. И прекратить выполнение заказов для двенадцатого столика, — крикнул он через плечо, выходя из кухни.

Через несколько секунд Ален и Хуго были благополучно заперты в раздевалке.

— Что дальше? — спросил Томмазо.

— Дальше я должен поговорить с остальными, — ответил Бруно и направился на кухню — Слушайте все! — крикнул он.

На него смотрела вся бригада. Как только Бруно увидел все эти глаза, он тут же понял, что не знает, как с ними говорить.

— Значит, так, — начал он. — Сегодня к нам пришла одна девушка. Она за двенадцатым столиком. Я хочу приготовить для нее лучшие блюда, какие я готовил в своей жизни. Это означает изменения в меню, потому что я знаю эту девушку и ей не нравится то, что готовит Ален, хотя все его блюда великолепны. Она любит римскую кухню, то есть то, что люблю готовить я. Но один я не справлюсь. Придется срочно придумать новое меню, и мне нужна ваша помощь.

Наступила долгая пауза. Потом Карл спросил:

— А где шеф?

— Заперт в шкафу в раздевалке.

Снова молчание.

— Он нас уволит, — раздался чей-то взволнованный голос.

Бруно покачал головой.

— Нет, не уволит. Если вы все согласитесь мне помочь, как он сможет уволить каждого из вас? А если он уволит всех, ресторан завтра не откроется, и это так же точно, как то, что я не справлюсь сегодня без вашей помощи. Правда состоит в том, что вы нужны ему, а не он вам.

— Мне понравилось то римское блюдо, которое ты научил меня готовить, когда пришли мафиози, — сказал Карл — И мне надоело выкрикивать эти идиотские заказы. Пришло время и нам повеселиться. Я помогу тебе.

— А остальные? — спросил Бруно, оглядывая кухню.

Один за другим, кто с большим, кто с меньшим энтузиазмом, все согласно кивнули.

— Отлично, — сказал Бруно. — Тогда начнем. Вы, — указал он на повара, стоявшего рядом с ним, — нарежьте белый хлеб.

— Да, шеф.

— Остальные — слушайте внимательно.

— Привет, — озарила Мария радостной улыбкой двенадцатый столик — Вам уже предлагали наши особые блюда?

— Мы уже сделали заказ, — сказал один из гостей.