– Обычно гораздо медленнее, чем здесь, – вставил Фебруарен. – Но в Обители Богов все наоборот. У меня закончилась еда, и пришлось голодать. Про еду тоже все правда: когда я ел, то забывал, что голоден, но насытиться толком не мог.

– Суть в том, что там он провел несколько месяцев, а здесь прошло всего несколько дней, – пояснил Делари.

– Так вы сделали то, зачем туда отправились, – освободили?..

– Нет. И даже близко подобраться не сумел. Старейшие упакованы, что твои оливки в бочке внутри другой запечатанной бочки. Удалось лишь открыть проход между срединным миром и Обителью Богов. Наш мир ведь в северных легендах зовут срединным, потому что именно такое положение он занимает по отношению к другим мирам. Ах да, еще я уговорил элен-коферов помочь вызволить Старейших.

Хект промолчал, хотя на языке у него вертелась достойная благочестивого человека отповедь. В который уже раз Пайпер напомнил себе, что для Ночи любые верования – правда.

Дети заскучали: Девятый Неизвестный не стал, как обычно, в красках живописать свои приключения.

– Столько хороших новостей, – продолжал меж тем Фебруарен, – и вы, конечно же, понимаете, что есть одна загвоздка.

Делари, похоже, тоже слышал эту историю в первый раз.

– Дедушка, пожалуйста, – попросил принципат.

– Ладно. – Слабая улыбка Фебруарена лишь едва-едва напоминала его обычную ухмылку. – Время на вес золота. Портал открыт, и туда снова проникает магия. Элен-коферы смогут отстроить радужный мост в Небесную Крепость. Это у нас получится.

– Но? – нахмурился Делари.

– Но туда уже спешит Ветроходец. И нам никак не попасть внутрь. Последнюю завесу сможет преодолеть лишь тот, в чьих жилах течет кровь Старейших.

– А все те, в чьих жилах течет эта самая кровь, заперты внутри, – догадался Делари.

– Почти все. Я надеялся, вознесшийся справится, ведь в нем обрывки знаний Орднана и Арленсуль. Он сам своих богов и запер, и кажется вполне закономерным, что ему их и вызволять.

– Но нет, – вздохнул Делари.

– Именно. Слишком уж хорошо вознесшийся тогда сделал свое дело. Здесь явно замешан какой-то мифический механизм. Даже свободомыслящий философ вроде меня (а я ведь всю жизнь имею дело с бротской епископальной чалдарянской культурой) никак не разберется. Суть вот в чем: если мы хотим освободить Старейших, чтобы они остановили Ветроходца, сначала нужно найти какого-нибудь их родича, который, образно выражаясь, высадит дверь.

– Судя по тому, что я слышала, – неожиданно вмешалась в разговор Анна, – боги Старейших, спускаясь в наш мир, не пропускали ни одной крестьянки, ни одной дочки дровосека.

– Этих потомков трудновато найти, – усомнился Делари. – Старейшие ведь уже четыре сотни лет ничем подобным не занимались. Кровь слишком перемешалась с кровью смертных.

– Если верить вознесшемуся, есть и другой вариант, – сказал Фебруарен.

– Геданке, – догадался Хект и сам удивился, как это он вспомнил имя.

Может, теперь Пайпер навеки проклят, раз нахватался таких нечестивых знаний?

– Правильно мыслишь, – удивленно покачал головой Фебруарен. – Как узнал?

– Просто догадался. Да еще те события под стенами Аль-Хазена – ведь весь сыр-бор был в основном оттого, что изгнанная Похитительница Павших враждовала с отцом из-за Геданке.

– Сыр-бор был из-за того, что Старейшие взалкали крови Убийцы Богов. Арленсуль просто воспользовалась возможностью и отомстила. Геданке был ее возлюбленным, а не ребенком. Вознесшийся сказал: сам Геданке явился на ту битву – один из тех неупокоенных героев. Что, конечно, еще сильнее разозлило Арленсуль.

Все сидевшие за столом молчали. Хект удивился про себя, почему это Фебруарен вдруг решил обсуждать такие темы за ужином. Обычно важные разговоры откладывали до тихой комнаты. Пайпер вгляделся в темные углы и внимательно посмотрел на Туркина и Фельску.

И тут наконец его осенило. Девятый Неизвестный увидел это, кивнул и с ухмылкой сказал:

– Та часть Арленсуль, что впитал в себя вознесшийся, обладает весьма полезной информацией о своем наполовину смертном незаконнорожденном отродье. Она изо всех сил его оберегала. Когда Похитительница Павших погибла, сын ее все еще был жив.

– Тогда искать проще. Вряд ли в мире найдется много людей старше вас, да еще и таких, что время от времени демонстрируют божественное могущество. У него ведь есть божественное могущество?

– Превосходно, Пайпер. Да, кое-кто есть. Но скорее всего, он сам не знает, что он такое. Мать ему не сказала. Он ее никогда не видел. Видимо, считает себя просто очень необычным сиротой.

– Но что-то же он должен подозревать, – вмешался принципат Делари. – Если хоть немного знает мифы. Ты бы вот, родившись в тех краях необычным и вроде как бессмертным сиротой со странными способностями, ничего бы такого не заподозрил?

– Разумеется, Муно. Насколько мне известно – а частичка Арленсуль внутри вознесшегося не очень-то разговорчива, – этот бастард вполне может оказаться крестьянином или дровосеком-долгожителем откуда-нибудь из северо-восточных пределов Граальской Империи. Младенца подкинули в сакристию одной лесной церквушки в Харльцских горах в Мархорве, это в сотне миль от Грюмбрага.

– А это не тот человек, который притворяется братом Пайпера? – спросила Анна.

Кловен Фебруарен с усмешкой приложил палец к губам: сейчас это обсуждать не следует.

– А откуда вам это все известно? – поинтересовался Хект.

– Вознесшийся знает почти все, что знала Арленсуль. Хотя она не может помочь нам разыскать сына. Или не хочет.

– В каком смысле?

– Даже теперь независимый дух изгнанной Похитительницы все еще жив. Крошечная частичка, но в ней вся сущность того, кем она была.

– Дедушка, работа-то несложная, – снова вмешался Делари. – Просто переместись в ту деревенскую церквушку, а дальше расширяй круги – расспроси каждого встречного, не стукнуло ли ему четыре сотни лет. Как найдешь такого – это он, наш бог-полукровка.

– Какой хитроумный план, Муно. Пайпер, этот паренек вечно пытается пробиться к самой сути через все препоны. Но я придумал более простой и быстрый способ.

– Человек, проживший четыре сотни лет, должен как-то скрывать свой возраст, – предположила Анна. – В противном случае за ним бы уже охотилась куча стареющих мелких вельмож, жаждущих выведать тайну долголетия.

– Или же его проткнули бы колом, – добавила Герис.

– Быть может, легенды о вампирах с него и начались? – спросил Хект.

– Легенды о вампирах начались с вампиров, – отозвался Девятый Неизвестный. – Созданий Ночи, которым по вкусу кровь. А ваш ум, юная госпожа, – Фебруарен кивнул Анне, – сравнится только с вашей красотой. Нет, не следует мне такое говорить, а то получится, вы и вовсе богиня. Остановимся пока просто на уме. Скрывать свое долголетие ему наверняка было весьма нелегко.