Со своей стороны президент США также хотел

Однако Рональд Рейган зарекомендовал себя как ярый враг Советского Союза ― «империи зла», по его терминологии. Казалось, встреча с ним мало обнадеживала. Но случилось нечто удивительное.

― рассказывает Горбачёв,―

На этом «понятном» и, по — видимому, доступном только им языке они общались с глазу на глаз. Горбачев вспоминает:

К концу встречи Горбачев почувствовал, что

Примечательна последняя фраза, заимствованная у Тэтчер, которая дала Горбачеву такую же характеристику (Замятин Л. М. Горби и Мэгги… С. 21 Громык о Анат. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля… С. 196). Этот лексический прием как бы намекает, что Тэтчер, Рейган и Горбачев ― люди одного круга, которые «могут иметь дело» друг с другом.

Необходимо заметить, что Рейган прибыл на Женевскую встречу, имея уже некоторые представления о Горбачёве, на которого западные политики и «кремленологи» обратили внимание в 1982 году, во время посещения Канады. Здесь он произвел впечатление политического деятеля,

Последнее приобретает особый смысл, если учесть свидетельства В. А. Крючкова и В. С. Широнина о связях Яковлева с ЦРУ (Крючков В.А. Личное дело. М., 1997. Ч. 1. С. 282–299; Широнин B.C. Под колпаком контрразведки… С. 198―204).

Вскоре произошел довольно примечательный случай, который можно считать, как говорится, «информацией к размышлению». Осенью 1984 года,

Условие по меньшей мере странное, но, впрочем, понятное с точки зрения упомянутого выше имиджа. Москва пошла навстречу британскому премьер — министру: Горбачёв был послан в Лондон во главе делегации Верховного Совета СССР. Свидание Тэтчер с Горбачевым прошло в Чеккерсе ― правительственной загородной резиденции, расположенной в предместье Лондона. И это ― тоже знак, поскольку тогда высоких официальных гостей обычно принимали в резиденции на Даунинг — стрит, 10, а в Чеккерс

Отметим, что на этой «важной и доверительной беседе» присутствовал Яковлев (Там же), который по своему тогдашнему служебному положению директора Института мировой экономики и международных отношений АН СССР едва ли мог претендовать на участие в столь значительной миссии делегации Верховного Совета СССР, а тем более надеяться войти в круг собеседников с «железной леди». Кстати, о привлечении Яковлева к беседе в Чеккерсе просил Горбачёв, тогда как

По — видимому, и в состав делегации он был включен по настоянию Горбачева. Все это, конечно, не случайности.

Итоги визита превзошли ожидания Тэтчер. Подводя их перед журналистами, она обронила свою знаменитую фразу:

Так что Рейган, когда выражал желание встретиться с Горбачёвым, отчасти уже знал, с кем будет иметь дело. Вот почему в Женеве оба лидера легко нашли общий язык, демонстрируя с самого начала обоюдную симпатию (Там же. С. 22).

Итак, встреча в Женеве стала, можно сказать, прологом бесед в Рейкьявике, куда Горбачев и Рейган явились с чувством взаимного расположения и доверия, с чувством причастности к «общему делу», далекому, кажется, от национальных интересов СССР. Это и дало им возможность в переговорах наедине зайти «так далеко, что обратно повернуть было нельзя». И Горбачев как будто предвидел это и потому взял с собой нового переводчика, по всей видимости, лично преданного ему. Иначе трудно понять, почему он превращает рядовой, казалось бы, случай с переводчиком (мало ли таких!) в событие, достойное специального упоминания:

Тон почти заискивающий, обусловленный, вероятно, тем, что Палажченко, присутствовавший в качестве переводчика на приватных переговорах своего шефа, знает его некоторые секреты. Что касается встречи в Рейкьявике, то именно секретные договоренности, как можно догадаться, составили главный итог тайной «дипломатии» Горбачева в исландской столице, где произошла, так сказать, «спевка» генсека с американским президентом. Но вот что интересно.

По возвращении в Москву из исландской столицы Горбачёв, информируя членов Политбюро о встрече в Рейкьявике, говорил о том, будто Рейган