– У меня кровотечение?

– Ага. «Скорая» уже едет.

– О боже, что происходит, Лия? Что со мной происходит?

– Все нормально, – начала успокаивать его Лия. – Ты будешь в порядке. Как думаешь, встать сможешь?

– Да, – сказал он. – Нет, я не знаю. Думаешь, стоит попробовать?

– Да.

– О боже, – сказал Тоби, глядя в пол. – О боже. Тут везде рвота. Это меня, что ли, так стошнило?

– Ага, – бросила Лия.

– Ой, как противно. Прости. Тебе пришлось делать мне искусственное дыхание, несмотря на всю эту блевотину? – ужаснулся Тоби.

Лия улыбнулась и помогла ему встать на ноги.

– Нет, – сказала она. – Тебя стошнило тогда, когда я уже сделала тебе искусственное дыхание.

– Ну, слава богу.

Тоби взял у сидевшего рядом мужчины окровавленное полотенце, которое тот прикладывал ему ко лбу.

– Спасибо, – сказал он. – Спасибо вам всем. И простите меня, – повернулся он к спасателю. – За беспорядок.

Лия и Тоби двинулись к раздевалкам. По пути Тоби наступил ногой в рвоту. Поскользнувшись, он чуть было не потерял равновесие и вцепился в Лию, прижавшись своей кожей к ее коже. Лия притянула его к себе за талию и удивилась, насколько упругим оказалось его тело. Оно было сильным и живым, в отличие от несколько вялого тела Амитабха. Лия подумала, что сотни раз видела Тоби в окне его комнаты, на улице, и каждый раз он кутался в какие-то странные шмотки, непонятные шапки, собственную густую шевелюру, прикрываясь слоями одежды, словно стесняясь самого себя. Даже летом Тоби старался прикрыть свои ноги, руки, голову. Странно, но видеть его обнаженным, без волос, одежды и ауры аристократа было почему-то приятно и даже любопытно. Теперь она видела реального Тоби – не просто очередного персонажа мыльной оперы своей жизни, а мужчину.

Кто-то принес из раздевалки одежду Тоби, и сейчас они с Лией сидели около ресепшена, ожидая «Скорую помощь».

– Придется, наверное, наложить шов, – сказала Лия, оглядев рану Тоби под окровавленным полотенцем.

– Ох, – поморщившись, произнес Тоби. – Видимо, с развлечениями на этой неделе придется повременить.

– Мне правда очень жаль, – ответила Лия. – Во всем виновата я.

– Что ты! – Тоби посмотрел на нее с беспокойством. – Не смей себя винить!

– Нет, я виновата. Это же я предложила тебе пойти в бассейн. А теперь ты ранен. Ты мог погибнуть, Тоби, – сокрушалась Лия.

– Нет, – сказал он. – Во всем виноват я сам. Я напился текилы перед походом…

– Ты?!

– Да. Мне стыдно признаться, но да. Не потому, что увлекаюсь алкоголем. На самом деле, если у меня и есть какие-то проблемы с алкоголем – так это то, что я пью слишком мало. Хотя, судя по последним моим появлениям перед тобой, ты, наверное, подумаешь иначе. А потом у стоматолога, бог знает что мне там вкачали. Газ, воздух, наркотики и… – начал Тоби.

Он вздрогнул:

– Я такой дурак. Но я просто с нетерпением ждал встречи с тобой…

– В самом деле?

– Да, мысль об этом грела меня всю неделю. Как свет в конце туннеля, – честно ответил Тоби.

– О нет. И посмотри, как все это закончилось, – вздохнула Лия.

Тоби улыбнулся.

– В конечном итоге все хорошо, – сказал он. – Теперь у меня есть шрам, который добавляет мне брутальности. К тому же меня поцеловала красивая женщина. Хотя я этого почти не помню.

Лия улыбнулась, чувствуя странный восторг от того, что Тоби назвал ее красивой.

– Мне понравилось, – сказала она. – Ты хорошо целуешься.

– Даже в коме? – хихикнул Тоби.

– Да.

– Ну, это полезная информация, – ответил Тоби. – Если в следующий раз мне вздумается целовать кого-то в бессознательном состоянии. И я так благодарен тебе за то, что ты не дала реанимировать меня этому жуткому спасателю.

– Спасателю? – не поняла Лия.

– Да. Я был бы в ужасе, если бы пришел в себя и увидел над собой этого толстяка! – со страхом в голосе произнес Тоби.

Лия рассмеялась:

– Вот почему я ему и не позволила. Я знала, что ты был бы в ужасе.

Он улыбнулся, и Лия вдруг поразилась тому, насколько иначе Тоби выглядел без волос и бакенбард.

– Знаешь, – сказала она, – я была не права. У тебя прекрасная форма черепа. На самом деле, без волос ты выглядишь лучше.

– Ты правда так думаешь? – удивился Тоби.

– Да, – сказала она. – Раньше ты выглядел как Том Бейкер. Теперь ты больше похож на Кристофера Экклстоуна.

– О, – произнес Тоби. – Именно так сказала и Мелинда. Выходит, все хорошо?

– Да, – ответила Лия. – Правда. Тебе очень идет.

Подъехала «Скорая», и Лия села в фургон вместе с Тоби.

– Ты ведь знаешь, что тебе не обязательно ехать со мной, не так ли? – спросил он.

– Да, – ответила она. – Знаю. Но я хочу.

– Хорошо, – сказал Тоби.

Он взял ее за руку.

– Хорошо.

Когда десять минут спустя «Скорая» подъехала к зданию клиники, Лия и Тоби все еще держались за руки.

Тоби выглядел так, как, наверное, выглядят бездомные уголовники воскресным утром. На его лбу красовалось восемь свеженаложенных швов, а глаз распух, и цвет кожи вокруг него напоминал поздние стадии заката где-нибудь на Карибах. Люди сторонились, когда Тоби шел по улице, даже несмотря на то, что он надел новый пиджак Agnès В и замшевые туфли-дезерты. Людям он все равно казался всего лишь верзилой-скинхедом с подбитым глазом, следами хирургического вмешательства на лбу и без переднего зуба. Тоби специально решил надеть майку со словами «Я поэт» спереди и «Я учился в престижной школе» на спине. Все окружающие при виде его с отвращением отстранялись. С одной стороны, это его злило, с другой – он чувствовал себя свободнее.

Все это напоминало Тоби рождественский бал-маскарад, где каждый участник мог оказаться кем угодно. Он чувствовал, что может застать всех врасплох и разом разрушить все шаблоны своей жизни, просто появившись на людях без шапки.

И, может быть, именно поэтому Тоби вдруг оказался в состоянии взять в свои руки положение в собственном доме. До следующей недели нужно было рассказать своим жильцам, что он продает дом и что они вскоре должны съехать. Потом у него будет еще три недели, чтобы доделать ремонт в комнатах (и неважно, будут ли там по-прежнему жильцы или нет) и закончить отделку. Позволить себе возиться дольше Тоби не мог. Чем дольше он будет откладывать неизбежное, тем хуже для всех.

Сначала он заглянул к Кону с Мелиндой. В прежние времена он бы счел невежливым вот так припереться посреди дня в комнату к своим жильцам, но новому Тоби все было нипочем.