За первые две недели пребывания в должности Военного Главнокомандующего Сципионского Округа – простиравшегося до самых верховьев озера и до самого Национального Лесного Заповедника – самое лучшее, по-моему, было то, что я сделал некоторых солдат пожарниками. Кое-кто даже был пожарником на гражданке, и я дал им возможность ознакомиться с хозяйством нашей пожарной части, которая не пострадала во время осады. Нам притом еще и сказочно повезло: у всех пожарных машин баки были доверху заполнены бензином. Казалось бы, в обществе, где народ, от подонков и до верхушки, тащит все, что не прибито гвоздями, кто-то должен был подсуетиться и пересифонить весь бесценный бензин до последней капли.

Случается, и нередко, что среди полного хаоса, «потока и разграбления» вы вдруг натыкаетесь на поразительное и необъяснимое проявление чувства гражданской ответственности. Быть может, изверившиеся люди еще хоть капельку доверяют только своим пожарникам.

____________________

Я наблюдал также за эксгумацией тел, зарытых возле конюшни. Они пролежали в земле всего несколько дней, а потом Правительство в лице Коронера и Медицинского Эксперта из Полиции Штата, того самого специалиста по распятиям, приказало нам выкопать их обратно. Правительство было обязано добыть их фотографии и отпечатки пальцев, а также описание зубоврачебной работы над их зубами, ран на теле, если таковые найдутся, и так далее. Нам не пришлось выкапывать Шульцев, которых уже один раз перезахоранивали, чтобы освободить место для Павильона.

Тогда мы еще не нашли черепа молодой женщины. Еще не вкопались достаточно глубоко, чтобы наткнуться на то, что осталось от пропавшей Королевы Сирени.

____________________

Правительство, в лице всего лишь 2-х приезжих, – коронера и судебно-медицинского эксперта, велело похоронить все трупы глубже, чем раньше, когда они их обработают. Этого требовал закон.

– Мы не хотели бы нарушать закон, – сказал я.

Коронер был Черный. Но я бы нипочем не догадался, если бы он мне сам не сказал.

Я спросил, не сможет ли он устроить так, чтобы Округ или Штат или еще кто-нибудь взял на себя заботу о телах до тех пор, пока близкие родственники, если они найдутся, не решат, что с ними делать. Я надеялся, что их увезут в Рочестер, а там их можно или набальзамировать, или заморозить, или кремировать, или, на худой конец, хотя бы похоронить в порядочных гробах. Тут они лежали просто в одежде, которая на них оказалась.

Коронер заверил, что подумает, но не советовал мне особенно на это надеяться. Он сказал, что Округ разорен, и Штат разорен, и страна разорена, да и сам он остался ни с чем. То немногое, что у него было, он потерял на Космическом Телемаркете.

____________________

После того как Правительство отбыло восвояси, передо мной встала проблема – как бы половчее вырыть более глубокие могилы. Я не решался предложить Национальным Гвардейцам снова взять в руки лопаты. Они и так неохотно согласились выкапывать трупы, и делались все мрачнее по мере того, как им становилось ясно, что гражданская жизнь им не светит. Честь и слава боевых наград линяла на глазах.

Я не мог использовать и труд заключенных с того берега. Это тоже было предусмотрено законом. И тут я вспомнил, что в колледже был экскаватор, работавший на дизельном топливе, цена которого на черном рынке не взлетела под потолок, как цена бензина. Оставалось только найти этот экскаватор и посмотреть, не осталось ли там хоть немного топлива.

Солдат нашел экскаватор, и бак был полон!

Чудеса!

Я вас еще раз спрашиваю: «Долго ли мне оставаться Атеистом?»

____________________

Бак был полон потому, что в Сципионе оказался всего один дизельный автомобиль к началу всеобщего исхода. Это был «Кадиллак» фирмы Дженерал Моторс, выпущенный примерно в том году, когда нас вышвырнули из Вьетнама пинком под зад. Он до сих пор на месте. Раскатывать на этом драндулете – все равно что ехать на воскресную загородную прогулку на египетской пирамиде.

Он был собственностью одного из Таркингтоновских родителей. Тот ехал на выпускной бал своей дочери, когда драндулет сломался окончательно возле кафе «Черный Кот». Он уже не раз останавливался сам собой по дороге сюда из Нью-Йорк Сити. Родитель пошел в скобяную лавку, купил кисть и желтую краску, размалевал свою развалюху и сбыл ее Лайлу Хуперу за 1 доллар.

И этот человек был в Совете Директоров фирмы Дженерал Моторс!

____________________

В тот короткий период, когда все тела снова оказались на поверхности, за 1 из них приехал человек на катафалке Тойота, с гробовщиком, из Рочестера. Это был доктор наук Чарлтон Хупер, тот самый, которого приглашали в баскетбольную команду «Нью-Йорк Никербокерз», а он предпочел стать Физиком. Как я уже говорил, он был 2-метрового роста.

Долговязый!

Я спросил у гробовщика, где он раздобыл бензин на эту поездку.

Он сначала не признавался, но я взял его измором. Наконец, он сказал:

– Загляни в крематорий на задах Медоудсилского Кинокомплекса. Спросишь Гвидо.

____________________

Я спросил Чарлтона, неужели он приехал прямо из Техаса, из Ваксахачи. У меня были сравнительно свежие новости о том, что он заведует мощным атомным ускорителем, «Сверхвышибалой», в тех местах. Он сказал, что Сверхвышибала сожрал все фонды, и он перебрался в Женеву, штат Нью-Йорк, а это не так уж далеко отсюда. Он преподавал Физику на первом курсе в колледже Хобарта.

Я его спросил, не собираются ли переоборудовать Сверхвышибалу в тюрьму.

Он ответил, что при желании можно загнать туда десяток-другой нехороших мальчиков, а потом врубить установку, так что у них волосы встанут дыбом, а температура подскочит на пару градусов по Цельсию.

____________________

Примерно через неделю после того, как Чарлтон увез тело своего отца, а остальных мы перезахоронили на предписанной законом глубине при помощи экскаватора, я проснулся от оглушительного треска и скрежета, непривычного в нашем некогда мирном городке. Я тогда жил в Ратуше и любил соснуть после обеда.

Шум доносился отсюда, с холма. Рычали циркулярные пилы. Стучали молотки. Судя по звукам, там орудовала целая армия. А насколько я знал, там должны были дежурить всего 4 часовых, на случай пожара.

Солдата, который дежурил в моей приемной, чтобы сообщать, если меня потребуют по важному делу, и след простыл. Он побежал на холм, чтобы разведать, что там творится. Нас ни о каких шумных мероприятиях не предупреждали.

Так что я побрел по Клинтон-стрит в полном одиночестве. На мне были ботинки гражданского образца и маскировочный костюм, который мне уступил Генерал Флорио, как и две генеральские звезды со своего плеча. Это и была моя форма.