Доктор Доул была невысокого мнения о своей стране. Она с возмущением говорила о неслыханном росте самоубийств, и убийств, и наркомании, о чудовищных показателях детской смертности, о низком уровне образованности, о том, что у нас в местах заключения находится больший процент населения, чем в любой другой стране, не считая Гаити и Южной Африки, что мы потеряли способность производить что бы то ни было и вкладываем в науку и начальное образование меньше средств, чем Япония или Корея, да и любая страна в Восточной или Западной Европе, и прочее в таком духе.

– Зато у нас по крайней мере есть свобода слова, – сказал я. А она сказала:

– Это не то, что кто-то преподносит вам сверху. Этого приходится добиваться самим.

____________________

Пока не забыл: во время собеседования, когда она поступала на работу, она спросила Джейсона Уайлдера, какой институт он окончил. Он ответил: «Йейль».

– Знаете, как надо бы назвать это заведение?

– Нет, – сказал он. А она ему:

– «Техникум для Плантаторов».

Она мне рассказывала, что, когда жила в Берлине, приходила в ужас, видя вопиющее невежество Американских туристов и солдат – они не знали ни истории, ни географии, ни одного иностранного языка, никаких обычаев других народов. Она меня спросила:

– Почему большинство Американцев гордятся своим невежеством? Они ведут себя так, будто невежество придает им особое очарование.

Этот же вопрос, вполне серьезно, мне задавал и Элтон Дарвин, когда я работал в Афинской тюрьме. Там одновременно на всех телеэкранах запустили фильм времен 2 мировой войны. Фрэнк Синатра попал в плен к немцам, и его допрашивал майор СС, который говорил по-английски не хуже Фрэнка Синатры, играл на виолончели и рисовал акварелью в свободное время, и он признался Синатре, что ждет не дождется, когда кончится война и он вернется домой, к своей первой любви, лепидоптерологии.

Синатра не знал, что такое лепидоптерология. А это наука, изучающая ночных и дневных бабочек. Майору пришлось объяснять ему, что это такое.

И Элтон Дарвин задал мне вопрос:

– Как это получается, что во всех фильмах Немцы и Японцы всегда такие дошлые ребята, а Американцы – шуты гороховые, а под конец все же Американцы выигрывают войну?

____________________

Дарвин не считал, что его лично это касается. Все кадровые Американские солдаты были Белые. И не то чтобы это была пропаганда Белых. Это соответствовало исторической правде. Во время «Последней Петарды» Американские боевые части были разделены по расовому признаку. В те времена полагали, что Белые будут считать себя отбросами общества, если им придется жить, питаться и прочее вместе с Черными. Да и у штатских было то же самое. Для Черных были отдельные школы, их не пускали в большинство отелей, ресторанов и парков, где развлекались Белые. Их пускали только на сцену да в кабинки для голосования.

Их также периодически вздергивали или жгли живьем или как-то иначе напоминали им, что их место – на самом дне общества. Когда их заставляли надеть солдатскую форму, считалось, что у них нет ни решительности, ни инициативы в боевой обстановке. Так что их обычно заставляли заниматься неквалифицированным трудом или водить грузовики, в то время как на переднем плане Дюки Уэйны и Фрэнки Синатры совершали героические подвиги.

Была, впрочем, эскадрилья истребителей, целиком состоявшая из Черных. Многие почему-то удивлялись, но сражались они отлично.

Видал, как Черномазый летает на аэроплане?

____________________

Вернемся к вопросу Элтона Дарвина – почему Фрэнк Синатра оказался победителем, хотя ничего не знал. Я сказал:

– Мне думается, Фрэнк заслужил победу, потому что он похож на Дэви Крокетта при Аламо.

Фильм Уолта Диснея про Дэви Крокетта гоняли в тюрьме почем зря, и все заключенные знали, кто такой Дэви Крокетт. Было бы полезно на заседании суда подчеркнуть, что я никогда не говорил заключенным, что Мексиканский Генерал, атаковавший Аламо, пытался безуспешно сделать то, что впоследствии удалось Аврааму Линкольну, – а именно сохранить единство своей страны и покончить с рабством.

– Чем же это Синатра похож на Дэви Крокетта? – спросил меня Элтон Дарвин. И я ответил:

– Он чист сердцем.

____________________

Вот такие дела. Мне еще есть о чем рассказать. Я только что получил от моего адвоката сообщение, которое едва дух из меня не вышибло. После Вьетнама я думал, что мне все на свете нипочем. Я считал, что привык к мертвым телам, чьи бы они ни были.

Опять ошибся.

Ну и ну!

Если я сейчас вам скажу, кто умер и как этот человек умер, а умер он только вчера, моя история будет как бы закончена. С точки зрения читателя, мне останется только написать:

КОНЕЦ

Но я хочу еще кое о чем рассказать. Поэтому буду писать дальше, как будто это известие до меня не дошло, буду продолжать. И вот что я пишу:

Подполковник, возглавлявший атаку на Сципион, а потом не пустивший никого из местных в вертолеты, кончил мою Академию, может, лет на 20 позже меня. Когда я назвал ему свое имя и он увидел кольцо моего класса, он вдруг понял кто я такой и кем я был раньше.

– Боже ты мой да это Проповедник! – воскликнул он.

Если бы не он, я не знаю, что бы со мной было. Возможно, я последовал бы примеру большинства жителей долины, отправился бы в Рочестер, или Буффало, а то и подальше, в поисках любой работы, за самую низкую плату, конечно. Весь район Медоудейлского Кинокомплекса был и до сих пор находится на военном положении.

Офицера звали Харли Уилок III. Он поведал мне, что и сам он, и его жена не могли иметь детей, поэтому усыновили двух сирот, двойняшек, из Перу, что в Южной Америке, а не из того Перу, что в штате Индиана. Это были славненькие девчушки, Инки. Но ему почти не удавалось вырваться домой, его дивизион все время был в деле. Он уже собирался съездить в отпуск домой из Южного Бронкса, когда получил приказ отправиться сюда, подавить бунт в тюрьме и освободить заложников.

____________________

Отец его, Харли Уилок II, был в Академии на 3 курса впереди меня, и погиб, как я уже знал, от какого-то несчастного случая в Германии, так что служить во Вьетнаме ему не пришлось. Я спросил Харли III, как именно погиб Харли II. Он рассказал, что его отец утонул, пытаясь спасти шведку, которая решила покончить с собой, открыв окно своего «Вольво» и пустив его с пристани прямо в реку Рур, в городе Эссене: кстати, это был родной город основателей первой компании по производству крематориев «А. И. Топф и Сын». Как тесен мир!

____________________

И вот Харли Уилок III сказал мне:

– Ты что-нибудь знаешь про эту яму с экскрементами?