Я просидел в ошейнике до самого утра, боясь заснуть. А вдруг во сне мои настройки полетят и я стану полностью зависимым от шейного браслета?! Страшно! Но сон меня все-таки сморил под утро, так и не удостоив в очередной раз сновидениями.

И все-таки я проснулся сам! Очнулся от сна перед обедом: под головой подушка из плотной ткани, набитая сухой травой (идея моя, исполнение Хэрна), сверху накрыт маленьким одеялом, рядом горит огонь, над костром подвешены котелки, в них что-то булькает. Хэрна рядом не видно, ушел куда-то. Вставать неохота. Пьянящая радость наполняет сознание: я победил, я выиграл этот забег с беспамятством, я выжил! Тело поет и требует действий, а ссадины на руках, ногах и туловище, что каждую тренировку добавляются в мою «коллекцию», исчезли, синяки и ранки не саднят. Меня отлично подлатали, я стал как новый рубль. Интересное наблюдение. Может, много времени прошло и я все время был безумной рабочей машиной? Вряд ли! Пещера та же, вон мой черненький кинжальчик лежит, я точно помню, куда его вчера клал. Со стороны тренировочного зала раздалось кряхтение, и из серого проема туннеля появилась уставшая, но довольная физиономия Хэрна.

— О, господин, наконец вы проснулись. Прошу вас, давайте сейчас же пройдем к бобу, иначе это блохастое создание меня съест. Прошу вас, господин.

Я от удивления приподнялся на лежанке, и видок у меня был, наверное, до такой степени глупый, что он не выдержал и засмеялся, а следом за ним в пещеру ввалилось и само мохнатое недоразумение.

Вот гады, эти два спевшихся субчика решили меня разыграть! Но на дворе день, а бобик спокойно расхаживает по гостям, значит, перекрыл периметр зоны доступа.

— И вам привет, господа. Чем обязан, господин бобик, вашему посещению наших пенатов? Не соблаговолите ли, судари, изъясниться на сей волнующий меня момент!

Теперь уже они оба представляли собой экспозицию удивленного пограничника с собакой, причем тоже удивленной.

— Рты позакрывали, а то кишки простудите! — От моего высокопарного, аристократического слога не осталось и следа, и я хамски добавил: — Я не понял, в этой халабуде меня кормить кто-нибудь собирается?

Бобик крякнул, и в моей голове раздался его вопрос:

«Ты как себя чувствуешь? Ошейник, смотрю, снимать не собираешься?»

— Снимать пока не собираюсь и чувствую себя на удивление отлично. А ты что тут делаешь? Границы зоны закрыл?

«Да. Хотел узнать, как у тебя дела, и этому ушастому, в случае чего, ноги откусить, чтобы головой думал, когда позволил тебе добровольно надеть блокиратор».

— Какой еще блокиратор? — переспросили мы одновременно с Хэрном, а потом с удивлением уставились друг на друга.

«Артефакт долов, магия Хаоса, древняя штучка. Использовалась ими в медицинских целях. Блокирует боль, растягивает силы пострадавшего до прихода помощи, удерживая тяжелораненого на этом свете. При применении к самому себе — восстанавливает силы, залечивает раны, но в личных целях злоупотреблять не стоит. Эффект привыкания, как ты выражаешься, малыш, наркотическая зависимость».

Я сидел пораженный, а затем… никогда прежде так вслух не выражался… ну а потом меня осенило: бобик по-тихому у меня в голове копался, когда я о чем-то надолго задумывался; он ведь говорил об этой своей особенности в первых наших беседах.

За обедом, что приготовил Хэрн, бобик поведал нам об ошейнике все, что знал. Оказывается, этот артефакт должен настраиваться на личность носителя. Запоминал его параметры и в сражении, если тот получал раны, — залечивал их, а если раны были не совместимы с жизнью — блокировал жизнедеятельность организма, доводя все процессы до минимума, давая таким образом на остатках жизненных сил продержаться до прихода посторонней помощи. Носитель выживал в большинстве случаев. А при необходимости помощи постороннему ошейник просто блокировал все мысленные процессы, отключая мозг, и по возможности с помощью заложенных лечебных плетений лечил пациента. Но разумный все равно становился безмозглой скотиной, не способной думать. У меня же получилось самостоятельно настроить шейный браслет на свои личностные характеристики, что немало удивляло блохастика, а Хэрн был и вовсе поражен.

Так, под беседу и неспешный перекус, и просидели до самого вечера. Потом проводили бобика на его пост, дружки развлекали себя разговорами, а я, умаявшись за день, пригрелся под боком у бобика и заснул.

Как я не люблю ночные побудки!.. Обычно ничего хорошего они не приносят.

«Малыш, малы-ыш, проснись! У нас опять гости и, похоже, среди посетителей старые знакомые. Проснись, говорю, они сейчас уже будут здесь. Хэрн, забери у него одеяло и спрячься в кустах, а это чудо охранку включит, за него не беспокойся».

Спросонья ничего не соображая, еле продрав глаза, уселся на алтарь, прижавшись к правому боку бобика. Нажатием на белый камень кольца включил свою охранную систему, и она, как уже бывало, распознав насыщенное содержание вокруг алтаря магии Порядка и определив ее как враждебную, укутала меня в невидимый туман.

— Бобик, что ты там говорил о старых знакомых — герцог решил нас посетить, да?

— Нет, ни герцога, ни герцогини в округе не ощущается. А вот господа, что подарили тебе Хэрна, снова хотят пройти, причем заплатив за проход и работу могильщика очередной жертвой.

— И часто тебе приносят жертвы?

— Бывает.

— И тебе это не противно?

— Что противно?! Я посланник древних, и кровь для меня — лучший подарок. Ты, наверное, заметил, что когда мы прикончили вождя с пигмеем-магом, то поверхность алтаря под трупами была чистая. Заметил?

— Да… что-то такое припоминаю.

— Вот! Алтарь поглощает живительную влагу, и чем ее больше, тем мне лучше. Тут уж извини, но я с собой ничего поделать не могу, меня таким создали. И в свое время монстрик делился со мной добычей: ему мясо, мне кровь… хотя от мяса я тоже никогда не отказывался.

— Однако!.. И как часто тебе нужна кровь? — с содроганием от представленной картины жертвоприношений спросил я.

— По возможности. Могу впитать хоть озеро, могу существовать без нее годами… я же тебе говорю — по обстоятельствам. И хватит болтать, не отвлекай, посетители уже коней около тропинки привязывают и сюда направляются, и будь, пожалуйста, посдержаннее, а то очередного Хэрна получишь.

Непонятное предупреждение, но стоит к нему прислушаться, уж очень не хочется вляпываться в чужие разборки.

Тем временем на тропинке, в полосе спокойного зеленоватого света, отбрасываемого алтарем, появилась группа из четырех разумных, волоком тащивших еще два тела, в одном из которых я узнал белокурого эльфа, в свое время отдавшего приказ на убийство Хэрна. Только теперь он сам был мертв.

Среди четверки я сразу узнал двоих бывших посетителей. Угрюмый детина с косым шрамом через все лицо, который дарил серебро, и смелый громила, собиравшийся нагло отрезать бобику уши. Еще двое плечистых ребят были мне незнакомы, но держались оба очень достойно. Все четверо одеты в кожаные доспехи, на поясах мечи, кинжалы, у одного за спиной арбалет. Я, тут же решив попрактиковаться, поочередно просветил плетением контроля всех участников вечеринки, выясняя наличие навыков. Очень серьезные ребята здесь собрались. У каждого по семь-восемь навыков, причем у троих некоторые навыки доходили до девятого холла. Магов среди них не было. Самое интересное, что второе тело, которое волокли незнакомые ребята, было живое, но только крепко связанное. Понятно, вот и кандидат в жертвы нарисовался.