– А куда мы пойдем? – спросил Тим.

– Лично я иду к Волоколамскому шоссе и буду искать развалины церкви. Я же тебе вчера говорила, помнишь? Возможно, там Егор меня ждет. Если, конечно… – Она помолчала. – Ну, там видно будет. Так или иначе, надо до Кремля добираться. А у тебя какие планы?

Она обернулась и внимательно посмотрела на Тима. Он растерялся. Добираться до Кремля?

– А Кремль это… – Вчера Алена чего‑то упоминала про этот Кремль, но он толком не вник. – Это крепость такая?

– Да, крепость. Говорят, в центре Москвы. Там нормальные люди живут.

– А вы откуда про них узнали?

– Земля, Тим, слухами полнится. О Кремле маркитанты рассказывали. А еще Егор, брат мой, однажды сказителя слушал. Так этот старик о Даниле Кремлевском сказывал – славном воине. Ну, это долго… Ты‑то чего собираешься делать?

Тим молчал. Не думал он еще об этом. С другой стороны… Куда ему теперь деваться? И не может же он отпустить Алену одну?

– Чего молчишь?

– Нет у меня планов. Я с тобой иду, вместе. Разве не так?

– Вместе? – Алена отложила мешок в сторону и произнесла резко изменившимся голосом: – Нет, Тим, со мной ты не идешь. Здесь наши пути расходятся.

Тиму показалось, что он ослышался.

– Я не понял… Почему? Мне некуда идти… Почему?

– Почему? – Она не смотрела на него. Но зачем‑то стала тщательно рассматривать свои ладони. – Видишь ли, Тим, я не хотела тебе говорить… Вернее, сначала не знала, говорить или не говорить. Но теперь думаю, что ты должен это знать… Видишь ли, я уверена, что ты из Капитолия.

– Почему?

– Да потому что я видела вчера твое плечо. Ну, когда осматривала рану. Там у тебя выколота татуировка. Это очень важная татуировка – орел с распростертыми крыльями. Понимаешь, что это значит?

– Нет.

Тим вывернул шею и приподнял правый локоть, приближая к глазам плечо. Немного ниже вчерашней раны, которая уже почти затянулась, превратившись в алый рубец, он и в самом деле разглядел черную татуировку. Она была покрыта потеками засохшей крови, и все‑таки он различил рисунок орла с повернутой головой.

– А я знаю, – сказала Алена. – Такую татуировку накалывают всем представителям высшего сословия Капитолия. Оно у них называется Элитой. Вернее, не у них, а у вас. Так что, Тим, ты птица высокого полета. И тебе надо возвращаться к своим. Наверное, они тебя давно ищут.

Тим ошарашенно молчал. Вот те на! Вот это новость. И что же теперь?

– Ты… точно в этом уверена?

– А чего тут сомневаться? Слишком многое сходится. Ты на меч посмотри, который вчера у дампа забрал. На рукоятку. Ну?

Тим дотянулся до меча, лежавшего на полу в метре от него, и подтянул к себе. В животе неприятно похолодело. Навершие было выковано в форме фигурки орла. Вот оно что! Хотя…

– И чего?

– Как чего? Ты же видишь, что это орел?

– Вижу. Но это же Гажа меч.

– Тим, ты чего, придуряешься?.. Это не Гажа меч, а капитолийца, это лысому ежу понятно. Думаю, что меч был у тебя, когда ты попал к дампам. Они его забрали, а потом отдали этому Гажу. Понял?

Тим не ответил – не знал, что сказать. А еще он подсознательно понимал, что эта новость не сулит ему добра. Хотя и не сложил пока в одно целое всю информацию.

– Вот увидишь, ты и сам вскоре кое‑что вспомнишь, – продолжила Алена. – Уже начинаешь вспоминать. Странные слова, лица, лестница… Кстати, это могла быть лестница в подземном бункере Капитолия. Ты капитолиец, лишь непонятно, как ты мог очутиться у дампов. Но со временем, может, ты и об этом вспомнишь.

– Я – капитолиец, – почти по слогам произнес Тим. – Ну и… Что из того?

– Как что? Это же твое прошлое. Нельзя жить без прошлого, оно… Короче, попробуй вспомнить подробности. И возвращайся к своим.

– Я не хочу об этом вспоминать. – Тим насупился. – И возвращаться не хочу. Вернее, мне все равно. Я хочу идти с тобой.

Алена тяжело вздохнула.

– Нет, Тим, это не все равно. Когда ты вспомнишь, ты наверняка захочешь вернуться домой. Ты ведь не знаешь, кто там тебя ждет. Возможно мать, отец, друзья… Даже девушка какая‑нибудь.

– Нет у меня никакой девушки! – горячо возразил Тим.

– Откуда тебе знать? Ты вон какой… – Она внезапно усмехнулась. – Особенно, если в бане отмыть… Кроме того, я все равно не могу взять тебя с собой. Потому что, если меня у церкви ждет брат… Понимаешь?

– Нет.

– Чего тут непонятного? Мой брат тебя убьет, лишь только узнает, что ты капитолиец. Да еще из Элиты. Он вас дико ненавидит, всех. Вы уничтожили нашу общину. Да и я… Знаешь, мне бы тоже следовало тебя убить. Но раз уж так вышло… Давай просто разойдемся по‑хорошему.

– Алена, – начал Тим. – Но я ведь…

Он замолчал. Его категорически не устраивало предложение Алены, потому что он не хотел расставаться с ней. Очень не хотел! И в то же время в словах Алены была некая… правда, что ли. Он ничего не знает о своем прошлом, кроме отрывистых и непонятных воспоминаний. Правильно ли все бросить и отправиться в неведомый Кремль?.. Но Алена?.. А ее брат?..

– Ну, подожди. Давай, я тебя хотя бы провожу до этой церкви. Вдруг… и вообще…

– Нет. – Алена упрямо мотнула головой. – У нас говорят: долгие проводы – лишние слезы. Расстанемся здесь. Тебе – на запад, мне на восток. И точка.

– Ну, Алена…

– Прекрати! – Алена резко поднялась на ноги. Глаза ее при этом рассерженно блеснули. – Как ты не понимаешь? Ты для меня – капитолиец! Наш кровный враг. Знаешь, скольких вы наших убили?.. Игоря, вон, убили…

– Какого Игоря?

– Не важно. – Глаза ее смотрели мимо Тима. – Много кого убили.

– Но я же… Я же не убивал.

– Еще чего не хватало. – Она фыркнула, как рассерженная кошка. – Я бы тебе тогда сразу кишки выпустила… Короче, закончен разговор. Я возьму арбалет? Я тут болты нашла… Вообще‑то он ваш.

– Чей «ваш»?

– Дамповский, – с ехидцей пояснила Алена. Она словно специально хотела его задеть. Но Тим не стал заводиться – энергии не было. Демонстративно отвернулся от дверного проема, где стояла Алена, и буркнул:

– Забирай. Тебе нужнее.

– Спасибо. Тогда я пошла, а то уже совсем рассвело.

– Иди. Не заблудись, восток вон там. – Он показал рукой на пролом.

– Я знаю, с какой стороны солнце всходит. Но я вокруг обойду, чтобы по кирпичам не лезть. Счастливо, Тим!

Голос ее дрогнул. Однако Тим не обернулся. Лишь пробормотал:

– Счастливо.

Алена вышла, а он продолжал сидеть у стены и смотрел в пролом, где наливалось солнечным светом утреннее небо. А вот на душе было темно и погано. Вернее, не погано, а просто никак, словно в том месте, где положено находиться душе, образовалась дыра.