— Хи-хи-хи! — рассмеялась Маргарита. Ее светлые очи с любопытством глядели на забавную фигуру сидевшего на корточках Малчо. Парень вертел бутылку под струей, словно початок кукурузы на углях. — Ты очень смешной! — продолжала она. — От всего сразу отказываешься! Я же тебя обманула!

Малыш молчал. Как бы опять не попасть впросак. Еще, чего доброго, разозлится, разорется, прогонит из сада. Попе и Длинный на смех подымут. Малыш тоже не вчера родился. Он лучше помолчит, пока не поймет, куда она в конце концов клонит.

— Прости, пожалуйста, если я тебя обидела, — тихо сказала Маргарита. — Все же ты не имеешь права сердиться. Залез в сад через ограду, учишься у этого твоего приятеля.

— Пешо? — спросил Малыш.

— А он невоспитанный! Прятался от меня, когда залез, так ведь.

— Но…

— И не оправдывайся, ни за что не поверю! — Маргарита упрямо шлепнула ногой по воде, и вода разбрызнулась по нагретому цементу. — Я все поняла по твоему поведению. Выходит, вы с приятелем решили, что я уже настолько эгоистка, что и пива остудить не позволю.

— Неправда! — изумленно воскликнул Малчо. — Мы с Пешо к тебе со всем уважением… Честное слово!.. — Малыш прижал свою мокрую руку к рубашке, пока влага не охладила его разгоряченную грудь.

— Не хочу, чтобы ты клялся, я тебе верю! — сказала Маргарита. — Но я… Я не заслуживаю, чтобы меня уважали! Мой отец врач и дал мне медицинскую справку, чтобы мне не ехать в стройотряд. Утром, когда приезжали из штаба, пришлось прятаться тут! Как это унизительно! — Она опустила голову, и русые волосы упали ей на лицо. Покрасневшие плечи нервно подергивались.

— Да, это унизительно! — согласился Малыш. Ему показалось даже, что девушка плачет, захотелось как-то утешить ее. — Я видел, как ты пряталась под водой, но не выдал тебя…

— Глупости! — Маргарита тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по спине. Она не плакала. Смотрела на Малчо сухо и ядовито. — Я не пряталась, а купалась!.. Так и скажи своему приятелю! Мне было жарко, и я купалась!.. Вот и сейчас мне опять жарко… — Маргарита прыгнула в бассейн, легла на спину и забултыхала по воде ногами. Тяжелые брызги разлетелись во все стороны. Как будто летний дождь обрушился на Малчо. — Я здорова и завтра же уеду в отряд! — выкрикнула она. Ее белые ноги то сверкали, как рыбы над водой, то исчезали в глубине. Наигравшись, она снова притихла, словно застыдившись чего-то, и виновато усмехнулась: — Ведь я здорова?

Малыш не знал, что ответить. Что девица вполне здорова, он не сомневался, но то, что она вдруг возьмет и уедет, оставив им здесь пустой шезлонг, это казалось ему верхом несправедливости.

— Что ты спрашиваешь! Если твой отец врач, ему лучше знать.

— Нет, нет, нет! Я здорова! Вот видишь… — И Маргарита снова забарабанила ногами. Потом вдруг остановилась и, задыхаясь, сказала: — Знаешь, что я решила?

Малыш поднял плечи, и его голова до половины ушла в них.

— Хи-хи-хи! — Его поза рассмешила девушку. — Наверно, у вас на стройке весело… Так что я, пожалуй, пойду к вам. Возьмете?

— Разумеется! — расплылся в улыбке Малчо. — Это ведь все равно, как если бы ты была в стройотряде. Попе даст тебе справку, что ты у нас работала. А нам как раз нужен человек — ходить за водой. Работа легкая.

— Я не ищу легкой работы! — воспротивилась Маргарита. — Буду носилки с цементом таскать, пусть все видят! — Она вылезла из бассейна и взглянула на дорогу, ведущую в город, словно ожидала увидеть кого-то. Но никого не было. И тут вдруг, забыв про Малчо, Маргарита бросилась в шезлонг и неудержимо разрыдалась. Ее мокрые плечи нервно дрожали.

Теперь она действительно плакала. Но о чем?

Малыш усвоил от отца одно правило: не говорить много. Слова как мозаика. Скажешь много, для одного не найдешь правильно места, теряется весь смысл. Для парня достаточно было того, что он услышал. Он подхватил свои бутылки и пошел к стройке.

— Она хочет у нас работать! — сказал он Попе.

— Идея неплохая, — сразу отозвался прораб, словно только и ждал этого. И, открывая пиво, сказал: — В конторе техническая документация сколько времени не разобрана. Хоть бы разложить по алфавиту…

— Она не хочет работать в конторе. Хочет таскать носилки с цементом!

— Ты с ума сошел! — Попе чуть не поперхнулся пивом. — Что скажет ее сестра, когда увидит ее с носилками. Это невозможно!

Черноволосая выбила из окна какую-то накидку и скрылась.

— Заставить сестру такой женщины носить известь! — говорил прораб, пытаясь заглянуть через открытое окно внутрь комнаты. — Куда мы докатились, Малчо… Какими глазами я буду потом смотреть! Нет, тут надо все обговорить как следует, пока не поздно.

Попе поставил недопитую бутылку на кирпичи и решительно пересек улицу. Быстро поднялся по каменным ступеням и без стука вошел в дом.

Малыш так и не понял, что, собственно, хочет еще обговорить прораб, если Маргарита решила пойти на стройку. Он взглянул на часы, было без пяти два. Он не очень-то доверял Попе и решил, что, если тот не вернется к двум, сам пойдет в синий дом. Он с нетерпением следил за секундной стрелкой, перескакивавшей с черточки на черточку… Не успела она обойти и двух кругов, как звяканье стеклянной двери заставило его поднять голову. Попе, прихрамывая, сходил по ступеням. Еще с середины улицы он крикнул:

— Эти люди как будто говорят на другом языке…

Маргарита надела блузку и застегивала белые пуговицы на красной юбке. Прораб взял свое пиво и показал на сад.

— Или ты ее неправильно понял, или она просто лгала тебе. Они уезжают на море.

— Неправда! — сказал Малчо. — Я своими ушами слышал, что она пойдет к нам.

— Ты не понял… Они с утра ждали кого-то с машиной, чтобы ехать к морю. А она, — прораб снова махнул бутылкой в сторону шезлонга, — она немножко ветреная, как мне объяснила сестра. Разумеется, обиделась, что этот, с машиной, задерживается. Решила ему отомстить — пойти на стройку цемент носить. Есть такие девицы: взбредет что в голову, а после отказываются.

— Не может быть! — повторил Малчо.

Маргарита села в шезлонг и, натянув юбку на колени, опять принялась за книгу.

— Ей не о чем было говорить с тобой, и она просто решила пошутить, — продолжал Попе. — Знаю я этих девиц: увидят, что парень попроще, и начинают издеваться…

Черноволосая закрывала створки окна, и, взглянув на нее, прораб добавил:

— Со мной тоже пытались шутить, но со мной такие номера уже не проходят!.. Стреляный воробей!

И, засмеявшись, Попе пошел к