– Излагай, что там за невзаимосвязываемость такая.

– Начну с того, что загоризонтная связь за пределами воображаемой оптической видимости возможна лишь на коротких волнах, до 30 мегагерц, и с этим у военных как раз всё в порядке. Но да-альше-е-е…

– Что дальше?

– Дальше начинается полный разнобой. По порядку пойду, какие диапазоны использовались в нашей необъятной стране, и какие рации могут быть у ваших потенциальных противников и союзников.

Первое. Так называемый гражданский диапазон, он же СиБи. 27 мегагерц. Таких радиостанций ОЧЕНЬ МНОГО. В каждой фуре стоит, у половины таксистских машин да плюс разные прочие частники, на этот диапазон был упрощённый порядок регистрации, да и его не соблюдали, раций хватает. НО!!! Больше НИ С КЕМ эти рации связаться не могут, а этих многих больше, чем дохрена. И все разные.

Вторыми идём мы, военные. У нас диапазон Low-Band от 30 до 65, грубо говоря, мегагерц. Но и помимо нас в нём сидела скорая помощь, некоторые таксисты, в некоторых городах газовщики и электрики, плюс некоторые сельхозпредприятия.

– Ох, нифига!!!

– А ты думал. И это я ещё до середины даже не дошёл.

– Третье. Авиация. От 108 (на практике от 118) до 136 (у военной авиации и до 140 встречаются) мегагерц. Да, имейте в виду, что у лётчиков модуляция АМПЛИТУДНАЯ, учебники почитай про виды модуляции, пригодится.

– А лётчики нам зачем?

– Ну, самим вам болтать с ними, может, и не о чем, а наверх доложить, что слышали переговоры авиации, по нынешнему времени полезно. Тем более слышно их далеко, иной раз за 200 с лишним километров, они же выше любой телебашни летят и мощность раций у них приличная.

– Это ясно, а дальше.

– Четвёртое. Диапазон «двойка» от слова два метра, длина волны на нём примерно такая… Простирается от 136 до 173 мегагерца. И у кого только таких раций не было. Тут и радиолюбители на 144–146, и пожарники на 148, и железнодорожники на 151–154 примерно, и моряки на около 156, и наземные аэродромные службы с МЧС на около 165, и милиция на самой верхушке, выше 170…

– Уй, ё!..

– Пятое. Речной флот. 300–346 мегагерц. Ну, эти вам вряд ли понадобятся.

– Слава тебе, Господи.

– И, наконец, шестое. Семидесятка. От примерной длины волны в 70 сантиметров образовано это название. Простирается от 400 до 470 мегагерц. Ниже 430 кого-либо особо не сидело, зато выше… Магазинные ходиболтайки бывают 433–434 мегагерца, да плюс к этому 446 мегагерц. Радиолюбители сидели 430–440, милиция кое-какая выше 450. Но вообще радиостанции этого диапазона, если не совсем говно, обычно 420–470 мегагерц захватывали, а некоторые и от 400 начинались.

– Всё?

– Нет! Есть ещё двухдиапазонные радиостанции, и соответственно антенны к ним. Захватывали двойку и семидесятку.

– Теперь всё?

– Опять нет. К радиостанции каждого диапазона должна быть своя и настроенная антенна.

– Настроенная, это как?

– А вот так. Есть такой зверь – КСВ. Коэффициент стоячей волны. Если антенна не настроена, и КСВ выше трёх, то мощность передатчика не в эфир летит, а в антенне и кабеле отражается и возвращается на выходной каскад, грея его. В результате чего, он, каскад этот, выгорает, и рация на передачу работать перестаёт.

– И как её настраивать?

– По приборам, специалист нужен.

– Ну, и какой из всего этого вывод, – спросил я, поняв, что в голове полная каша.

– Нужна вам, братцы, ВСЕВОЛНОВАЯ радиостанция и ШИРОКОПОЛОСНАЯ антенна. Ну, или автоматически настраиваемая. Или несколько антенн через коммутатор или смеситель.

– А у вас…

– А у нас, военных, ничего этого нет. Один LOw-Band только.

– М-да…

– Ага, так что пользуйте то, что есть для связи с Фортом, Си-Би у вас есть, для связи меж собой да с другими мародерами. Вечером будет сеанс связи с Кумертау, я поинтересуюсь у коллег, может, они что подскажут.

– Хорошо, спасибо за чай.

– Будет если информация, я записку передам с посыльным.

– Спасибо, – я пожал руку Николая и побрел домой.

После ужина отправил Костю и Виктора на склад ГСМ с заправочным листом, забить под пробку «Выстрел» и наполнить все емкости. Спать легли пораньше и особо не засиживались, так как с рассветом решили поехать в Северный, присмотреть себе новое жилище.

14 Апреля. Форт Джанет – пос. Северный.

– И куда вы в такую рань? – Изосимов, зябко кутаясь в бушлат, сидел за столом и записывал наш выезд в журнал.

– Поедем Северный осмотрим, как раз пока докатим, рассветет.

– Да? Ну, тогда мне для участка присмотрите «офис».

– Договорились…

Ехать в БМП-97, то есть в «Выстреле», было вполне комфортно, единственное – шум. Звукоизоляции, естественно, никакой, и чтобы что-то сказать, приходилось значительно повышать голос. Я впереди, рядом с Костей, а Виктор и Иваныч в «салоне», спинами к нам уселись в креслах. Находиться в этой бронированной капсуле было даже приятно, и пока доехали до брода, я уже начал строить планы на мародерку в Оренбурге. Что-то запал мне разговор со связистом, и я понял, что хорошая радиостанция будет неплохим товаром. Костя рулил уже очень даже уверенно, и с его лица не сходила едва заметная улыбка. Лед на Янгизе частично вскрылся, а на месте брода была уже открытая вода.

– Чего задумался? – спросил я Костю, когда он остановил машину.

– Щита нет на дереве.

– Хм… Витя, высунься с пулеметом в люк, я схожу, посмотрю.

Действительно, щит, который мы прибили на дерево после заселения лагеря, валялся у берега. Я присел у кромки воды, на песке следы… Резина внедорожная, УАЗ, похоже.

– Давай не слишком быстро, поехали в поселок, – сказал я Косте, когда вернулся на свое место, – мужики, внимательно.

Проехали по хорошо укатанной грунтовке до конца населенного пункта, а потом объехали его вокруг, снова вернулись на грунтовку и свернули на центральную улицу.

– Вроде никого, – сказал Костя, глядя по сторонам.

Я снял оружие с предохранителя, дослал патрон, открыл люк над головой и высунулся. Витя последовал моему примеру и вылез в свой люк, громыхнув сошками пулемета по броне.

– Ну что, Влад, какой выберем? – спросил он, оглядывая дома.

– Вон тот неплохой, из красного кирпича.

– Двухэтажный?

– Ага, и сараек много, прям как ты хотел, – ответил я и присел в люке, – Костя, вон к тому дому подъезжай.

– И река рядом… Интересно, а рыбы тоже становятся зомби?

– Не знаю, – ответил я и заметил краем глаза какое-то движение, – внимание, справа!