— Я хотела, хотела…Неважно! Я не буду отвечать на глупые вопросы!-

— Страх, он говорит сейчас за тебя, и он ставит свои условия затмевая собой всё остальные чувства. Ты боишься Марина и поэтому стараешься всегда убежать, если вдруг что-то пойдет не по твоему желанию. Вложив жизнь в рамки придуманных правил, ты угнетённая страхом от неминуемого возмездия и разоблачения не живёшь, а лишь пытаешься жить! Твои попытки одна за другой обречены на провал, и сколько бы ты не старалась и не убеждала себя в правильности выбранного пути — так будет всегда. Мы живём не для того чтобы проплыть амёбой по тихой реке достатка, богатства, дозволенности, власти и безнаказанности, изредка причаливая к берегам сладкой похоти, наркотического наслаждения и гламура, освещённого золотом софитов. Наша жизнь прежде всего — путь от рождения то тризны, а любой путь есть не что иное как борьба. Я буду всегда бороться, чтобы белые и светлые периоды моей жизни становились длиннее чем тёмные и грустные. Работа с тобой Марина, как с профессионалом в одной команде есть светлое чувство надежды, помощи и опоры. Оно будет всегда превосходить жалкие попытки увенчанные ложью, предательством и высокомерием в сомнительной надежде заменить любовь.-

— Хватит, замолчи! Надеюсь, что ты подумал, о чём говоришь? Нет коварнее и злее врага, чем обиженная женщина, запомните это Евгений Олегович!-

Ни истерики, ни криков с клоками и пучками вызванных волос, синяков и ссадин, даже дверь в её руках не отозвалось грохотом расставания. Женя сидел за столом и смотрел в пустоту, туда, где ещё мгновение назад была Марина. Тяжёлое расставание прошло на удивление быстро и безболезненно — так во всяком случае думал оставшийся наедине с собой Евгений, закрывая усталые глаза в комнате где сладко спала Александра. Очевидно, что ему стоило бы прислушаться к последней фразе, брошенной впопыхах для жалкой попытки самоутверждения обиженной и расстроенной женщины.

Пролетев по коридору мимо регистрационного поста, Марина что есть сил, ринулась наверх по лестнице в свой кабинет. Ей было над чем поразмыслить и подумать…

Золотые часы на тонком изящном запястье показывали начало третьего, а сна не было ни в одном глазу. Погрузившись с головой в воспоминания, она не заметила, как отступил назад сковавший её страх, оставив после себя пустоту, уныние и отрешённость. С ним ушли и все другие чувства — сомнение, переживание, нерешительность и даже радость. Жёлтый, тёплый свет уличных фонарей лютым холодом отсвечивал в пустых глазах Марины, где маячило одно незыблемое, неисчезающее чувство — мести!

Уйдя в ту ночь от него, она не плакала и не терзала себя в кабинете пустыми упрёками и упорами. Она не впала в депрессию и не бросилась к заветной баночке с транквилизаторами и антидепрессантами. Марина проигнорировала и заветное, проверенное средство в виде сигареты со стаканом виски, что ожидало её в ящике рабочего стола. Убив в себе все чувства к Евгению в том числе и обиду, она впустила в своё сознание холод мести и неизбежного триумфа, сделав его врагом номер один!

— Зря, очень зря Женечка, что в ту ночь ты меня не понял. Откажись ты тогда от своих мыслей и всё, буквально всё в твоей жизни сейчас было бы совсем по-другому! Но ты выбрал свой, правильный и светлый путь, вот теперь и иди по нему как нищий бродяга. А я ещё посмеюсь над тобой вдогонку, ох как посмеюсь!-

В эту ночь в гостиничном комплексе «Комета» помимо обслуживающего персонала и сотрудников службы безопасности бодрствовал ещё один человек. Уложив шестилетнюю Сашу в постель, он включил ночник и вышел. Нарушив биологический цикл, организм требовал сна, а мозг скрипя шестерёнками по-прежнему старался выстроить логическую цепь, хоть как-то поддающуюся объяснению. Включив бесполезный телек, Женя хотел понять лишь одно — что, чёрт возьми происходит вокруг него?

Крайний разговор с Плотниковой никак не вписывался в общую картину его жалкого существования. Понять сейчас то, что замыслила Татьяна Федоровна не возможно, для этого нужно время и терпение. То и другое у него в избытке, ну по крайней мере на несколько дней.

Исчезновение Анжелы, вот что его так пугало. Убеждение всё той же Плотниковой насчёт её отъезда, сквозили некой недосказанностью. Бросить Сашу с ним наедине, на подобный шаг она никогда бы не пошла. Ежечасный контроль и постоянное невидимое присутствие — это самое малое, что могло быть с её стороны. А в итоге он с дочерью в отдельном номере бизнес-класса, и помогла ему всё также Татьяна Фёдоровна. А огромная гора пакетов с новыми вещами для Саши, понятно одно, что Плотникова потратила не один час и не одну тысячу на покупки. Но с какой целью?

Окажись у него под рукой блокнот, Женя систематизировал бы свои мысли по мере их важности. Однако на поверхность как скала с морского дна выступала сущность того, что он ничего не понимает, и чем сильнее он пытается разобраться, тем меньше улавливает суть происходящего.

Бросив бесполезные попытки, Женя погрузился в приятное состояние теплоты и лёгкого головокружения, в сочетании с частым сердцебиением, и улётной эйфории. В то состояние когда встречаются два взгляда, когда между ними чуть ли не проскакивают искры от наэлектризованности, когда ты готов остановить время лишь бы остаться с ней рядом, пусть и на один миг, но только с ней, когда ты готов на всё, кроме одного — признаться самому себе в неизбежности случившегося.

Два дня назад, во дворе, днём он нашёл в себе силы сказать ей про татуировку на ноге, а в ответ увидел её взгляд. В нём не было ничего страшного и необычного, и всё же он успел прочитать искренное, неподдельное удивление, когда полагаешь, что всем вокруг на тебя наплевать. Удивление от того, что кто-то, о ком ты и подумать не мог, вдруг протянул тебе руку помощи и поддержал в трудную минуту. Удивление от взгляда Кристины не могло заменить другого неизбежного, вырвавшегося из глубины души давно забытого и от того очень желанного чувства. Оно заставляет мужчину становиться полным дураком, и таять при одном упоминании о ней как восковая свеча на раскалённых углях. Оно двигает женщиной как марионеткой, принуждая совершать необъяснимые поступки. Оно рождается лишь однажды, чтобы потом всю оставшуюся жизнь держать двоих на расстоянии вытянутой руки, на расстоянии недосказанного слова, на расстоянии тепла измождённых тел, на расстоянии одного удара сердца. Оно лишь ничтожный скачок из прошлого, где был он и она, в будущее, где будут уже они! Оно дешёвый очерк в многотомной научной работе профессора-неудачника, попытавшегося дать объяснение необъяснимому. Оно то, что не может быть загнано в рамки тщедушных мирских законов, потому что его невозможно обуздать, принудить, искоренить. Оно появляется вне зависимости от титула, социального положения, количества денег и качества власти, так как все мирские блага сотворённые человеком для самообмана, попросту меркнут перед ним. Оно даёт человеку крылья, вознося на одну ступень с богами, исполняя его заветную мечту — взлететь, но и оно же заставляет его броситься вниз в страшную пропасть с высокой скалы. Оно увы не продаётся, и не становится разменной монетой в плотских утехах живых, тщетно пытающихся убедить себя и других в бесполезности своего существования. Оно заставляет жизнь быть настоящей, насыщенной, бурной, головокружительной и беспечной, ломая при этом всякое представление о судьбе как великих и выдающихся людей, так и простолюдинов. Оно есть не что иное, как настоящая неподдельная — любовь.