фотографиям с камер видеонаблюдения, которые засекли Оуэна Стокса у квартиры Гевина, а потом на улице, где жила Мари.

Иону охватила злоба.

– Так вы знали, что Стокс за ней следил? Господи, вы поэтому меня выпустили?

– Вас выпустили, потому что вскрылись новые обстоятельства.

– Да хрень собачья! Вы знали, что Стокс здесь был, и устроили засаду, надеясь, что он вернется! А меня использовали как приманку!

– Сработали мы неплохо, иначе вы теперь истекали бы кровью в канаве. – Флетчер воинственно вздернул подбородок. – Мы увидели возможность взять Стокса под стражу, и мы ею воспользовались. Просто мы не ожидали, что вы и ваши юные друзья так восхитительно все обломают. После сегодняшнего фарса Стокс станет за километр обходить ваш дом.

– Я ничего не обламывал, я ничего не знал! – Иона понял, что кричит. – Какого черта вы мне раньше не сказали?!

– Не доходит, нет?! – рявкнул в ответ Флетчер. – Мы не заодно, вы не в следственной бригаде. Вы подозреваемый! И думаете, что мы станем вас заранее ставить в известность?

От этих слов Иона словно налетел на каменную стену. Он перевел взгляд с Флетчера на Беннет. У той, по крайней мере, хватило совести отвести глаза.

– Все еще подозреваемый? Даже после сегодняшнего? Вы по-прежнему считаете, что я мог убить Корин Дели?

– Насколько мне известно, вы вляпались по уши в грязь, как и Маккинни, пока мы не докажем обратного.

В последний раз бросив на Иону испепеляющий взгляд, инспектор встал и направился к двери. Когда Беннет последовала за ним, Иона почувствовал, как его злоба улетучивается. Слова инспектора почти попали в точку. Не так, как тот предполагал, но теперь совесть Ионы была далеко не чистой.

– Подождите.

Сыщики остановились. Иона заговорил, тщательно подбирая слова. Ему стало трудно смотреть им в глаза:

– В последние несколько дней я кое с кем разговаривал. И услышал… услышал, что Гевин участвовал в расследовании, которое закончилось провалом. Пять или шесть лет назад убили полицейского информатора. Женщину из Сирии.

Флетчер взглянул на Беннет, потом снова на Иону.

– Вы о чем?

– Я о девушке из пакгауза. Надин, – медленно продолжал Иона. – Тут может быть связь.

– Может быть связь? С убитым много лет назад информатором? – Флетчер впился в Иону злобным и пронизывающим взглядом. – Вы что-то знаете, так?

– Просто думаю, что вам нужно этим заняться, вот и все.

– Чушь собачья. – Флетчер вернулся в гостиную и уперся пальцем в грудь Ионы. – Что бы вы там ни скрывали, Колли, сейчас самое время мне рассказать. Потому что я все узнаю, а когда узнаю, мало вам не покажется.

Иона едва ему все не выложил. Слова почти сорвались с его языка, но он не смог заставить себя их произнести. Флетчер пристально посмотрел на него, затем кивнул.

– И не говорите, что я вас не предупреждал.

Он резко развернулся и вышел. Беннет задержалась в дверях, посмотрела на Иону и покачала головой:

– Вы и вправду козел отпущения.

Услышав, как за ними закрылась входная дверь, Иона устало опустился на диван. Блин. Ему не хотелось компрометировать Элиану Салим, но что-то сказать было необходимо. По крайней мере, сейчас они поднимут дела Гевина и с одного взгляда на фотографию Салим заметят ее сходство с младшей сестрой. А дальше сами сделают выводы.

Иона надеялся, что поступил правильно.

Господи, как же все болит. Иона осторожно потянулся за костылями. Они оказались сильно побиты, а один немного погнулся во время драки, но Иона слишком устал, чтобы приводить их в порядок. Слишком устал, чтобы хоть что-то сделать, кроме как встать под горячий душ и лечь спать.

Он проспал восемь часов кряду, что по его стандартам было рекордом. Когда проснулся, тело по-прежнему болело и плохо слушалось, но не больше, чем после интенсивного занятия физкультурой. А с коленом, если вспомнить случившееся, он просто счастливо отделался. В окна квартиры било яркое солнце, и, пока завтракал, Иона почувствовал прилив сил. Настроение поднималось, картина начала складываться. Несмотря на все сказанное Флетчером, кадры с камер видеонаблюдения снимали с него подозрения в убийстве Корин Дели. Избавившись от нависавшего над ним дамоклова меча, Иона мог сам начать копать немного глубже. Может, как и журналистка, выйти на друзей Даниэля Кимани и самому послушать то, что они скажут.

Он все еще прикидывал, как лучше к этому подступиться, когда ожил телефон. Звонила Крисси, однако слов ее Иона разобрать не мог. Она впала в истерику.

– Говори помедленнее, я ничего не понимаю, – сказал он.

Когда до Ионы дошел смысл ее слов, планы его рухнули.

Глава 30

Роза зависала в соцсети, наслаждаясь утренним солнцем. Наступили каникулы, и в этот ранний час в парке стояла тишина, только близняшки устроили перебранку. Они почти все время вели себя хорошо, разве что иногда препирались. Роза обычно не обращала внимания на их маленькие ссоры, пока те не становились слишком бурными и не грозили перерасти в потасовку. Что временами случалось, и не дай бог, если Роза приведет их домой хоть с единой царапиной. В последний раз ей еще повезло не лишиться работы, а ее потеря обернулась бы куда бо́льшим геморроем, чем капризы их спесивой мамаши. Розе требовались и хорошие отзывы, и деньги.

Хотя она иногда задумывалась, а стоили ли они того.

Шум детской возни усилился и начал раздражать. Роза подняла глаза от телефона.

– Гарри, пожалуйста, оставь сестру в покое.

Мальчишка изобразил оскорбленную невинность.

– Я только объяснял ей правила.

– Да, только вот почему ты их устанавливаешь? – возмутилась сестра.

– Потому что это – одно из правил.

– Нет! Так нечестно!

Роза вздохнула и опустила телефон.

– Пожалуйста, не ссорьтесь.

Мальчик задумался.

– А мама с папой ссорятся.

– Все время ругаются, – согласилась сестра, вдруг приняв его сторону. – Мама всегда побеждает.

– Ну, это… – Роза попыталась придумать убедительный контраргумент, но потом бросила: – Это потому, что они взрослые.

Дети переглянулись, словно разговаривая на одном им известном языке.

– Почему им можно, а нам нельзя?

– Потому что они ваши родители, так ведь? Мне рассказать им, что вы снова ссорились?

Близняшки задумались, потом улыбнулись почти одинаковыми улыбками:

– Нет.

Внешностью они все в мать, подумала Роза. Но, к счастью, не характерами. Она улыбнулась одними губами.

– Ну, нам вообще-то пора домой.

Раздались стоны, но так, для проформы. Близняшки лениво двигали ногами, собирая игрушки. Зажав в руке телефон, Роза повела детей к воротам парка. На дорожках гуляющих оказалось меньше, чем бегунов и велосипедистов, так что Роза машинально зашагала с внешней стороны от детей. Из-за