8. Слева, в направлении Лубы и далее к югу, действуют части 6 кд.

9. Части 2 сд ведут сдерживающие бои в районе Руда. Противник с силой до одного пп. Граево взято противником.

10. Создается резерв КСК в составе 1 сб. от 261 сп.

11. Связи со штабом армии 10-й в течение дня нет ни по радио, ни телеграммой. С дивизиями — телефонная, с частями — с перебоями. Потери в частях уточняются».

Командир 1-го стрелкового корпуса генерал Ф.Д. Рубцов, находившийся с утра в частях 8-й дивизии, на простом бумажном листе в клетку писал красным и синим карандашами командующему 10-й армии генералу Голубеву К. Д.:

«Активных средств ПВО я не имею, имею сведения, что Вы мой зенитный артдивизион оставили в районе Белостока.

Вторично прошу завтра с рассветом дать два звена истребителей над районом переправ Визна и Стрелькова Гура.

Целый день бьюсь с тем, чтобы связаться с Вами, и до сего времени связи нет…

В 262-м корпусном артиллерийском полку из-за отсутствия тракторов и прицепов в Червонном Бору осталось 12 орудий. (А как их не хватало стрелковым частям! — Авт.). Прошу оказать помощь».

Это донесение Рубцов отправил со связным, но тот попал в плен, и никакой помощи части 1-го стрелкового корпуса не получили. Полки 8-й сд, разрозненные группы красноармейцев в невероятно тяжелых условиях, под бомбежкой и массированным огнем противника, без поддержки артиллерии и авиации вели бои, погибали, теряли своих боевых друзей. С болью и горечью в сердце, со слезами на глазах части 8-й стрелковой дивизии начали поздно вечером 22-го отходить в направлении Белостока и на Осовец.

В 2 часа ночи 22 июня в штабе 86-й стрелковой дивизии, которой командовал Герой Советского Союза полковник Зашибалов М. А., получили по телефону сообщение от коменданта пограничного участка о том, что, по информации с застав, немцы начали непосредственную подготовку к форсированию р. Западный Буг и в районе г. Дрогичин спускают на воду переправочные средства. “Полковник Зашибалов приказал поднять по тревоге все части и подразделения дивизии. Стрелковые полки — 169-й, 284-й и 330-й, выдвинутые к границе еще в ночь на 20 июня в район Залесье, Костельное, Hyp, где планировалось в последующие дни проведение ночных учений 5-м стрелковым корпусом, — вышли в леса на заранее установленные сборные пункты и заняли круговую оборону.

Уже в 3 часа 30 минут немецкая артиллерия открыла огонь по расположению стрелковых частей, находившихся вблизи границы. Ответить было нечем. Через Буг начала переправляться вражеская пехота. В воздухе появилась немецкая авиация. 31-му зенитному артдивизиону, хотя он и находился здесь же, ответить тоже было нечем. Снаряды к зенитным орудиям отсутствовали. Карабинов имелось — один на троих. Погибли командир дивизиона старший лейтенант Чернилов, политрук Геляткин…. И зенитный артдивизион, покинув позиции, вынужден был отойти.

Вскоре определилось, что противник основной удар наносит в направлении Мокиня Гурна, Замброва, вводя в бой все новые силы.

Учитывая остроту ситуации, командир дивизии приказал 330-му стрелковому полку ликвидировать угрозу прорыва немцев к Замброву, оставив для обороны Цехоновца полковую школу. В течение нескольких часов воины полка под командованием полковника Лященко вели упорные бои с превосходящими силами противника. Ценой огромных жертв полку удалось приостановить продвижение гитлеровцев. Исключительное мужество и стойкость проявили при обороне Цехоновца курсанты полковой школы. Вместе со своими командирами сражались до последнего патрона, нередко бросаясь в рукопашную схватку. Рукопашная — страшный вид боя. Перед глазами мелькают дико перекошенные лица, сверкают окровавленные острия штыков, вокруг раздаются хриплый рык, ругань, смертельные вскрики. Дерутся стоя, лежа, катаются по земле. Сознание жжет только одна мысль — убить, уничтожить врага. Из такой схватки; порой длившейся несколько минут, молодые бойцы, оставшиеся в живых, выходили поседевшими, но не сломленными, психологически более подготовленными к новым схваткам. Первый бой курсанты и их командиры выдержали, хотя им и пришлось отступить. Когда около 11 часов курсанты, вооруженные карабинами, гранатами и штыками, встретились с новым отрядом немцев под д. Трыннище, они решительнее и смелее набросились на врага. Забросав гранатами неприятеля, курсанты одним броском попытались смять ряды фашистов. Однако немецкие пулеметчики не дремали и встретили курсантов плотным огнем из станковых пулеметов. Затем к ним подошло подкрепление, вызванное по рации. И вскоре немецкие танки окружили лесок, где находились оставшиеся в живых советские воины, и до наступления вечера 22 июня перебили их, до последней минуты не выпустивших оружие из рук.

Под д. Трыннище возле шоссе Чижев — Цехоновец в братских могилах и в леске, под березами, среди цветов и в болотной воде, не найденные, не погребенные, никогда и никем не учтенные, где не стоят обелиски, где не горят церковные свечи, отдали за Отчизну свои молодые жизни 1500 курсантов и их старших товарищей из школы младших командиров 86-й стрелковой дивизии.

Наступавшего вдоль шоссе Острув-Мазовецкий-Замбров врага встретил 284-й стрелковый полк (подполковник И.Н. Иванов). И здесь воины сделали все что могли, чтобы сдержать продвижение противника. Около 8 часов полк держался, истекая кровью, погибал, но не сдавался, и последние бойцы, уходя по приказу на восток, надеялись вернуться и отомстить за тех, кто погиб, навсегда оставшись здесь молодыми.

_ Погиб и 169-й Краснознаменный стрелковый полк (майор Котлов), вступивший с ходу в бой, который длился до тех пор, пока в подразделениях полка оставались боеприпасы, были живые…

К 17 часам штаб 10-й армии, находившийся у д. Старосельцы, западнее Белостока, докладывал в штаб Западного фронта: «10-я в течение дня вела сдерживающие бои на всем фронте армии…

От 8, 13, 86, 113 сд сведений не было. Штаб 1 ск -предположительно — Визна. 6 кк — южнее Ломжи, 5 ск — Замбров, 13 мк — в районе 6 км западнее м. Брянск. Материальной части нет. 6 мк в боях не участвовал, вел разведку. 29-й мед поставлена задача подготовить оборонительный рубеж восточнее р. Нарев на фронте Желтки, Сураж.

155 сд в 12.40 получила приказ выступить из района Барановичи в район Волковыск…»

Итак, войска Западного фронта уже с 4-х часов 22 июня вели тяжелые бои. Война шла полным ходом. Противник делал все, чтобы извлечь из своих преимуществ максимум выгоды. А генерал армии Павлов только в 5 час. 25 мин. попытался взять ситуацию под контроль, отдал штабам 3-й 4-й, 10-й армий боевое распоряжение: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю поднять войска и действовать по-боевому».

Это приказание свидетельствовало лишь о незнании командованием округа того, что делалось на границе в первые часы войны. Первые сообщения о боях на границе были восприняты в округе как вооруженная провокация со стороны немцев. И лишь через 1,5 часа там убедились, что началась война.

Оперативной обстановки в полосе армий командующий фронтом не знал до 14 часов. Это ясно даже из переговоров заместителя командующего Западным фронтом генерал-лейтенанта В.Н. Курдюмова, находившегося на вспомогательном пункте управления (ВГП) в Обуз-Лесьне со штабом фронта, располагавшемся в Минске: