Дуня опять всхлипнула. Красная птица нежно ткнулась клювом в её щёку, утешая лаской. Дуня всхлипнула громче.

- Пап, - сказал Васька после какого-то длинного размышления. - А что эта красная подруга вся из себя такая загадочная? У всех пострадавших - уроки по смыслу жизни, драмы и даже трагедии, - он кивнул на настенные часы, впитавшие в себя изумрудную сущность гениального и простодушного Михаила, - а наша последняя красотка прям как не родная! Ты кто?

Красная птица потупилась. Иван Иванович задумался. Подошёл к ней и, взяв за клюв, притянул к своему лицу. И заглянул в глаза.

- Вот ты какой, цветочек аленький! - Иван Иванович оттолкнул птицу и выпрямился. - Это, Васенька, наш дорогой Мар Марыч! Не правда ли, уважаемый?

- Что? - изумился Васька. - А впрочем, что уж там... Ну и как вам, гражданин неудачник, в таком виде живётся? Опять к женщинам пристаёте? Ну и ну! Во дела, а, пап? - Васька подпрыгнул и немного полетал вокруг птицы. - Всё получил, боров, что хотел?

Красная птица побагровела. Спрятала голову под крыло, съёжилась.

- Вы о ком, мужики? - заинтересовалась Дуня, чуть отодвигаясь от своей возлюбленной птицы.

Васька объяснил. Со всеми подробностями.

- Бедненький... - жалобно протянула Дуня, снова хватая птицу и прижимая к самому сердцу. - Бабу хотел, вечности хотел, а получил фруктовым ножом по горлу. Ничегошеньки не успел... Милый ты мой!

- Дуня, да он же бандит был, на немереных бабках сидел, на нём туча загубленных душ! Вон перья-то какие кровавые! - Васька сердито наблюдал за объятиями Дуни с бывшим Мар Марычем.

- Правильно, Васенька, - кивнула Дуня, - за то и принял мученическую кончину. А теперь ему в награду - я. Баба. Вечная. Где ему ещё взять такую? Нигде. Идите в Москву!

- Простите меня, Иван Иванович, - наконец проскрипела красная птица, вжимаясь в Дунину грудь. - Прости, Вася. А если когда-нибудь увидитесь с Ильзе, попросите и её за меня. Прощайте. Я пока тут побуду. Меня нигде больше не берут. Ни те, ни эти. Вот только Дуня...

- Да-а... - протянули Ужовы, - неисповедимы.

* * *

Когда они ушли в сторону Москвы, Дуня с краснопёрым Мар Марычем сели у окна и стали смотреть, как Фёдор выращивает загубленные человечеством растения. Эта работа, интенсивно поддерживаемая неутомимой синей птицей, поставщицей правильных деликатесов, давала грандиозные плоды. Вся окрестность цвела, как Едемский сад. И круги царственного цветения этого мира широко расходились во все страны, и благоуханные потоки удивляли всех людей.

К полудню 3 сентября судмедэксперты из обычной городской службы прекратили работы по Аристарху Удодовичу. Дурацкая авария с похмелья. Дочь куда-то уехала с богатым супругом. Родственники не объявляются. Квартиру, с кем-то проконсультировавшись, милиция опечатала. Тело пребывало в ужасном, но понятном состоянии; пора в последний путь.

Но ровно в двенадцать часов явился симпатичный молодой человек Дмитрий, назвался двоюродным племянником и быстро избавил всех от проблем по Аристарху. На улице его поджидал верзила, похожий на слона, и они вдвоём оприходовали скорбный груз. Сотруднице морга, случайно выглянувшей в окно, запомнилась мрачно-живописная сцена: дюжие добры молодцы, стараясь не смеяться, суют в микроавтобус большой металлический ящик, подталкивая коленями, потом внезапно роняют его на асфальт, хохочут, снова хватают, толкают, не обращая внимания на предположительное положение тела внутри. И так два раза. Со стороны казалось, будто сам ящик противится размещению в этой машине.

Дима мчал свою "Газель" по самым безлюдным московским задворкам, а Слон, задёрнув занавески, проводил экстренный эксперимент, порученный ему Саней. Последний-таки самоназначился главным и велел срочно найти хотя бы голову Аристарха, в любом состоянии. Он не мог позволить бывшему шефу покинуть этот мир вместе с документами, дающими полную власть над фармакологией двадцать первого века. Он думал, что все патенты на все участки всех геномов хранились у Аристарха дома. Если их нашла милиция - надо будет разбираться с милицией: у сотрудников этой лаборатории давным-давно были заготовлены препараты на все случаи прижизненного воздействия на людей.

Теперь предстояло проверить возможность посмертного воздействия. Без юридического набора, созданного Аристархом Удодовичем, секретным подземельным учёным долго пришлось бы доказывать миру свои авторские права. Ну не рассекречивать же их святилище! Ну и не Ужову же Ивану Ивановичу отдавать все приоритеты! Как вы помните, подпись Ужова на каких-то бумажках появилась в момент установки в его квартире подарочной двери в прошлом году. Рассеянный Ужов и не подозревал, что расписался на авторской заявке, чем обеспечил себе вечную жизнь в прямом и переносном смысле - и по длительности, и по деньгам. И тем же росчерком пера взял на себя всю ответственность за все негативные последствия: таковой документ Аристарх заготовил в первую очередь. Как вы помните, завхоз был очень начитан в сатанинской литературе.

Короче говоря, ребятки ушлые решили отклонировать кусочек Аристарха и выяснить у него - где бумаги, прямо ведущие их всех к неисчислимым богатствам, вечной жизни, бессмертному здоровью и абсолютной власти над миром.

В местную московскую командировку за кусочком Аристарха отправили Диму - как гонца, принесшего весть о гибели старика. Для укрепления здоровья Дима, как вы помните, кольнул себя остатками Саниного препарата. Видимо, остаток был маловат: ни новых зубов, ни прекрасной осанки у Димы не обнаружилось. Так, чуть замутило вначале, а потом стало очень хорошо, сил физических действительно прибавилось, как у Слона. На перепроверку результатов не оставалось времени, и коллеги понеслись в город. Нашли в морге тело шефа и помчались назад, прямо в машине сортируя останки Аристарха и отбирая пригодные для работы части. Очень спешили в светлое будущее.

В другой же секретной лаборатории, очень специализированной, в Москве, шёл мозговой штурм: как воспользоваться мёрзлым брикетом, состоящим из одной молодой бессмертной женщины, одной старой (а степень бессмертности пока не известна), одного водителя средних лет и сплющенного такси.

Особо крепко группа мозгующих застряла на трёх технических вопросах. Первый: не оказало ли соприкосновение металлических или иных частей раздавленного такси какого-либо негативного действия на качество крови Марии? То есть: а вдруг она всерьёз умерла? Второй: не перешло ли потенциальное бессмертие с Марии на водителя и на старушку? Третий: где взять специалистов, чтобы взять пробу?

На третий вопрос можно было ответить двояко: позвонить американцам-криобиологам, но таким образом частично рассекретить работу, или попробовать самим, но подвергаясь абсолютно неизвестным опасностям. А инструменты? А реактивы? А борьба с прессой?

Старший офицер подумал и выбрал свой путь. Он пока что верил в отечественную психиатрию. Он поехал в психушку к генералу Кузьме Африкановичу Сидорову, к единственному, кто знал по данной проблеме всё, что только можно считать знанием.