— Чудесно! Именно это-то я и хотел услышать.

— В каком смысле? — не понял Данко.

— В таком, что, значит, всё не безнадёжно. Если бы у вас был план, то я бы сказал, что он гарантированно провалится. Вы не настолько могучие стратеги, чтобы придумать по-настоящему рабочий план, и не настолько крутые бойцы, чтобы всё исправить, когда он начнёт рушиться.

Машина остановилась неподалёку от старого кладбища; я заглушил мотор.

— Но вот старая добрая импровизация — да, это, пожалуй, может и сработать. Так что продолжайте в том же духе… и не вздумайте строить планы, даже если в какой-то момент вам покажется, что это удачная идея.

— Как скажешь, Йошида, — откликнулся в ответ Данко с заметным облегчением в голосе; кажется, он всерьёз опасался выволочки. — Мы, собственно, и не собирались.

— А что до меня, — заключил я напоследок, — то я присоединюсь к вам — совсем скоро, надеюсь. До этого же момента постарайтесь собрать как можно больше полезной информации обо всём, что подвернётся. Никогда не знаешь, что и в какой момент пригодится.

— Хорошо, — легко согласился Данко. — Если доберёшься до порталов без проблем, присоединяйся. Но даже если что-то опять пойдёт не так, то… ничего страшного. У нас тут, вроде как, всё и так неплохо… пока.

— Пока, — согласился я. — Что ж, будет видно. Ждите меня, но действуйте так, будто меня не ждёте.

С этими словами я закончил звонок.

— Великий Мастер… возможно… — начал было Голицын.

— Да? — я вновь глянул на него.

— Возможно, стоило сказать им быть осторожнее, не лезть на рожон и всё такое? — предложил Голицын. — Я понимаю, что лично вам осторожность ни к чему, но они-то не вы.

— Не я, — согласился я. — Но говорить было совершенно бессмысленно.

— Почему, Великий Мастер?

— Да потому что, — пояснил я, вылезая из машины, — если отряд настолько безбашенный, что лично, не дожидаясь меня, попёрся в Англию через портал, чтобы выкрасть долбаную английскую королеву из её же собственного дворца… то напоминать им об осторожности уже бесполезно.

Голицын, уже начавший было привыкать к происходящему вокруг, снова вытаращил глаза; кажется, такого он не ожидал.

Я хлопнул дверцей, оглядывая местность. В прошлый раз я видел старое кладбище в первой половине для, сейчас же стоял ранний вечер; было по-летнему светло и тепло, до заката оставался ещё не один час, и, тем не менее, здесь стояла какая-то особая вечерняя умиротворённость. Может, это потому, что местечко безлюдное и тихое?

Хотя… какое ещё тихое? Вон там, совсем близко отсюда, в Императорском Парке, располагался совсем недавно пёстрый цыганский табор. А если чуть отойти в другую сторону — дойдём до места, где снимали кино с Иланой Медведевой. Ну и само кладбище, конечно же. Да уж; когда всё это закончится, когда я разберусь с Теонором и вернусь в космос, будет что вспомнить.

Какое-то время мы тихо шли пешком, окружённые ароматами буйствующей зелени и жужжанием комаров; вначале Голицын показывал дорогу, затем я завидел вдалеке знакомые могилки и поспешил к ним, а повар засеменил следом за мной, стараясь не споткнуться о многочисленные надгробия и тёмные корни, торчащие из земли.

— Так, — я упёр руки в боки, оглядывая кладбищенский пейзаж. — Вон то место, а где у нас вход в подземелье?

Хм. Место, конечно, не самое прогулочное, но всё-таки в городе, и совсем недалеко от центра. Да и люди здесь бывают. Для того, чтобы укрыть здесь аж целый выход в катакомбы, нужно очень хорошо его замаскировать.

Впрочем, на сей раз искать долго не пришлось. Прямо под одной из могильных плит зияла здоровенная дыра, в которой виднелись ступеньки, круто уводящие вниз. Голицын вытаращился туда, нагнав меня.

— О-он открыт, Великий Мастер!

— Угу, я вижу, — согласился я.

— Кто-то… зашёл туда и не закрыл за собой дверь?

— Не счёл нужным? — протянул я. — Или не знал, как это делается? А может, ещё что-нибудь? Уйма вариантов.

Так-так. Вариантов-то уйма, да только все они сводятся к одному факту: внизу кто-то есть. В смысле — ещё кто-то. Помимо всех, о ком мы уже знаем.

— Я закрывал его — тогда, в последний раз, — почесал макушку Голицын, пришедший к тому же выводу. — Значит… кто-то вошёл туда уже после нас с Игнатом, Великий Мастер.

— И-и-именно, — медленно протянул я, сощурившись. — И у тебя… нет никаких догадок, кто это мог бы быть, Голицын?

— Ни малейших, — ответил тот.

Из-за моей спины так же спокойно и размеренно появилось несколько чёрных щупалец; когда спускаешься в тёмное подземелье, где бродит невесть кто, лучше быть настороже. Сегодняшние события уже это доказали, кстати говоря. Ступая тихо и осторожно, я спустился вниз, в коридор; Голицын, закрывший могилу-люк, следовал за мной.

Минут пять мы шли тихо, по прямой; коридор был тёмным и пустым, не считая обычных мышей и насекомых. Ну, а затем вдалеке — как и тогда, в первый раз — раздались приглушённые голоса.

Чёрт; я застыл, сделав жест Голицыну соблюдать тишину, и прислушался. В конце концов, это ведь может быть и… Вэйли.

Но нет. Кажется, голоса были мужские — опять. Чёрт, чёрт. Сколько ещё народу здесь может шататься? Это вообще тайные подземелья или проходной двор? Мой отряд, Голицын с Игнатом, Хидео Мори, теперь ещё кто-то…

— Может… это ваш отряд? — прошептал Голицын, мотая головой по сторонам, точно силясь что-то разглядеть во тьме. — Возможно, они оставили здесь часть, на всякий случай…

— Может, — так же тихо согласился я. — А может, и нет. И проверить сложновато.

Я щёлкнул пальцами.

— Ну-ка. Какие ещё полезные вещицы есть у тебя в арсенале? Если есть то заклинание тьмы, то, может, найдётся и что-нибудь на неслышимость?

—