Хотя все знали, что жена не может родить, – но все равно спрашивали. Вдруг что-то изменилось, знаете? Надо ведь напомнить.

И муж постоянно стал говорить о детях. Нет, он не обвинял и не попрекал, он очень любил свою жену. Не представлял жизни без нее. Но просто стал постоянно мечтать вслух и говорить, что счастье без детей какое-то неполное. Не хватает топота детских ножек и веселого смеха. Некому покупать игрушки и водить в садик… Жена изо всех сил старалась и не вылезала из разных клиник, делала мучительные процедуры, глотала горстями лекарства, уколы ставила, получала терапию в полном объеме… И искусственно забеременеть пыталась, конечно. Но каждый раз дело заканчивалось провалом.

И однажды измученная лечением жена потеряла сознание на улице у дома. И попала в больницу, чуть не погибла, лежала бледная и обескровленная. И муж молился о том, чтобы она выжила. Просто выжила, и все. Потому что жизни без нее нет, потому что она – его главный человек. Потому что она и есть его счастье… А детей можно усыновить. И вообще, не это главное; главное, когда жив твой самый близкий и любимый человек. Это наивысшее счастье, если смерть его минует…

А дети у них потом появились. По мрачной иронии судьбы, родственница, которая чаще всех заводила разговор о детях, разбилась в аварии. И ее троих детей взяли эти муж с женой, потому что другим чадолюбивым родственникам и друзьям, которые так много говорили о детях, эти сироты оказались не нужны. Чужие дети мало кому нужны, хотя все активно советуют побольше детей заводить. Другим…

И таких историй про неполное счастье немало. То от мужа нужны большие деньги для полного счастья. То от ребенка – сплошные победы на соревнованиях. То от родителей нужно самопожертвование доктора Гааза и мудрость царя Соломона, вот тогда будет полное счастье. Или чтобы у жены грудь была чуть побольше, всего-то и надо лечь под нож. Или чтобы муж занял должность повыше, всего-то и надо взятку дать и кое-какие условия выполнить. Вот тогда да! Тогда целое, полное счастье наступит, без изъяна!

Как Толстой писал, всегда не хватает для полного счастья еще одной комнаты и ста рублей денег. Их всегда не хватает. И человек как-то на этом застревает, ему нужен этот недостающий пазл, без него счастье неполное! Пусть любимый человек постарается и раздобудет этот недостающий кусок. Пусть немного постарается и достанет звезду с неба, вот же она, давай, лезь проворнее!

Тут-то вся конструкция и рушится обычно. Если вовремя не одумается тот, кто перестал ценить просто счастье. И выронил его из рук в погоне за недостающим кусочком. Счастье упало и разбилось, как яичко из сказки…

Знаете, почему нас иногда так дешево ценят?

Даже совсем не ценят. Съедят все, что мы выставили на стол, а потом еще покритикуют? Я вам объясню сейчас.

Писательница Л. Васильева приехала в Англию. И пригласила в гости англичан. Она очень постаралась, как раньше было положено: салат с белыми душистыми грибами сделала и еще много других закусок. Селедочку пряного посола, малосольные огурцы. Пирожков напекла, сделала холодец вкусный-превкусный. Пожарила цыплят табака по всем правилам. И еще кучу всего вкусного выставила на стол, все свежайшее, с пылу с жару! И торт, конечно. Изобилие! Гости плотно поели и ушли, поблагодарив.

А соседка-англичанка потом расспросила писательницу о том, как прошел обед. И пришла в ужас. «Ах, – говорит, – что же вы наделали, широкая русская душа! Какую фатальную ошибку вы совершили! Теперь вас не будут считать аристократкой и ценить высоко. Да разве же можно такие обеды подавать?» Оказывается, надо было сварить немного моркови. Немного горошка – по два на ложку. Открыть баночку шпрот на всех. Можно еще какие-нибудь сухие крендельки в вазочке подать. И немного напитков. Все. Тогда гости были бы удовлетворены изысканным обедом. Это аристократично, понимаете? Когда всего по чуть-чуть, понемножку. И гость сидит и грызет черствый кренделек или жует шпротину. Медленно и изысканно. Вот это аристократический обед для привилегированных людей, ценный и изящный. Нельзя стол уставлять закусками, пирожками, холодцами и колбасами. Это дешево смотрится и ценится… Хотя съедается, да. И домой уносится в пакетах.

Вот оно что! В этом проблема многих добрых, искренних, щедрых людей. Они вываливают все сразу на стол. Они делают слишком много добра. Они слишком много дают и слишком часто помогают другим. Они делятся всем, чем могут. Они расточают свою энергию чересчур обильно и живут для других, себе ничего не оставляют. Задаром раздают свой талант и свои способности. И гости с аппетитом это едят. Потребляют. А потом критикуют и посмеиваются над простодушной щедростью того, кто дает. И не ценят полученное.

А кучку вареной моркови и две горошины они оценят. Раз так мало, значит, дорого и изысканно. А вкус противный – так это же деликатес, деликатес дают понемногу, и на вкус он такой, оригинальный. Поэтому картину прекрасного художника задаром посмотрят и три копейки заплатят. А крошечный мазок краски на холсте сочтут гениальным произведением и заплатят миллионы…

Не надо давать слишком много тем, кто это не оценит. Съест, добавку возьмет, а потом посмеется над вашим простодушием и щедростью. Вы слишком простой и добрый. Слишком много на стол поставили, чересчур много приготовили яств. Вам не за что платить. И благодарить вас не за что. Даже наоборот; раз вы так много и щедро даете, вы никакой не аристократ. Не гений. Не талант. И можно брать, есть, утаскивать домой и даже считать, что сделали одолжение. Поели, попили у вас, почтили своим присутствием. И нашли время на критику.

Не давайте слишком много. Душевная широта и щедрость не ценятся. Вы сами обесцениваете свое добро, когда так великодушно его делаете. Надо по чуть-чуть, по горошинке. И при этом рассказывать, как дорого вам этот горох обошелся.

Вот тогда будут ценить. Пусть это печально, но чаще всего это именно так. Только душевно щедрый человек не может измениться. И снова выставляет на стол все, что у него есть. Все, что он своим трудом заработал, создал и приготовил старательно…

Поганый денек начинается исподволь,

с мелких пакостей. Не ту кнопочку нажал, замок забарахлил, кофе залил плиту, позвонили в самый неудобный момент, итог – разбитая чашка, на дороге сплошной красный, а потом еще и перерыли дорогу-то. Надо ехать в объезд. И налоги не те заплатил, неправильно. Молния на сапоге сломалась. Колесо спустило. Пустяки.

А потом ветер судьбы усиливается,