Через несколько дней после матча Лиги чемпионов в Милане и выхода на замену в игре с «Вильярреалом» Ибра окончательно сорвался. В своей биографии он описывает, что и как сказал Пепу в раздевалке стадиона «Эль-Мадригал», и рассказывает, как, пребывая во власти ярости, свалил на пол трехметровый шкаф. «[Гвардиола] пялился на меня, и у меня сорвало крышу. Я думал: «Вот он, мой враг, чешет свою лысую голову!» Я крикнул ему: «У тебя яиц нет!» и, вероятно, кое-что похуже. Я добавил: «Ты обосрался от страха перед Жозе Моуринью. Можешь катиться ко всем чертям!» Я совершенно обезумел. Я швырнул коробку, полную тренировочной экипировки, на пол, а Пеп, ничего не сказав, стал собирать все вещи в нее обратно. Я не какой-нибудь отморозок, но на месте Гвардиолы я бы испугался».

После вылета из Лиги чемпионов Гвардиола вновь решил поменять «девятого номера» своей команды на будущий сезон. По факту же Пеп вынужден был признать, что присутствие шведа в команде мешает укреплению Месси в роли «ложной девятки». Пеп также знал, что предал самого себя, решив не придерживаться собственных идей, и касалось это не только матча с «Интером», но и, вероятно, всего сезона. Чтобы одновременно использовать и аргентинца, и шведа на поле, он потратил целый сезон, налаживая какие-то маленькие детали и нюансы, но по сути пытался спасти всех в неразрешимой ситуации: ровно до той поры, когда его команда стала сбиваться с пути, на который встала сезоном ранее. В конце концов это стало лишним подтверждением необходимости все выстраивать через Месси.

Для Гвардиолы это был непростой период. Продажа игрока, который за огромные деньги перешел в клуб, могла и должна была рассматриваться как большая ошибка. Но это решение следовало принять.

Второй сезон Пепа во главе команды приближался к концу, и настал момент, когда Ибрагимович и Гвардиола должны были открыто и честно поговорить друг с другом. Момент выдался перед заключительным туром чемпионата. Пеп вызвал Ибру в свой офис. Атмосфера была накалена до предела. Ни один из них словом не обмолвился с другим с того самого эпизода в Вильярреале, когда швед рвал и метал. Гвардиола раскачивался на своем стуле, сидя на самом его краю.

– Я не знаю, что с тобой делать, – сказал он Ибре. – Решать, что случится далее, тебе и Мино[10]. Ну то есть, ты же Ибрагимович, ты не из тех парней, что играет раз в три матча, правда ведь?

Швед ничего не ответил, даже не пошевелился. Но он прекрасно понял суть послания: его просили уйти. Пеп продолжал нервно говорить:

– Я не знаю, что с тобой делать. Тебе есть что сказать? Каково твое мнение?

– Это все? Спасибо.

Ибрагимович покинул офис, не сказав больше ни слова.

Это был последний контакт между игроком и тренером в том сезоне.

После летних каникул произошла другая беседа. К удивлению многих, успокоившись за время летнего отпуска, Златан жаждал получить второй шанс, не сумев понять, что сожженные мосты не подлежат восстановлению и что в команду уже пришел другой форвард, призванный его заменить, Давид Вилья. Он был убежден, что по-прежнему является частью одного из самых больших и любимых в мире клубов. А значит, стоит рискнуть, чтобы получить второй шанс.

В первый день предсезонки Ибра даже не успел надеть бутсы, как Пеп уже вызвал его в свой офис. И вновь обстановка была неприятной. По свидетельству Ибрагимовича, разговор развивался в таком ключе:

– Ты как?

– Очень хорошо. Не терпится начать.

– Ты должен быть готов к тому, чтобы сидеть на скамейке.

– Я знаю, я понимаю.

– Как ты знаешь, мы подписали Вилью.

– Хорошо, буду работать еще упорнее. Я буду пахать как проклятый, лишь бы только выиграть место в команде. Я смогу убедить вас, что достаточно хорош.

– Я знаю, но как мы сможем продолжать?

– Как я и сказал, упорным трудом. Я буду играть на любой позиции, на которую вы меня поставите. Перед или позади Месси. Где угодно. Вам решать.

– Но как мы будем продолжать работать?

– Я буду играть на Месси.

– Но как мы будем продолжать работать?

Форвард полагал, что вопрос относительно того, хороший он игрок или нет, не стоит вовсе: «Это было что-то личное. Вместо того чтобы прямо сказать, что он не может совладать с моим характером, он пытался скрыть это в смутном вопросе. И тогда я решил: я больше никогда не буду играть под началом Гвардиолы».

Ибрагимович не понял ничего из того, что произошло с ним в «Барселоне». Пеп совершил ошибку, подписав его, потому что недооценил силу его характера и масштабы его эго. Если кто-то раздражает Ибру, его ответная реакция сурова и неотвратима. Если кто-то раздражает Пепа, эмоциональная связь между ним и человеком пропадает, и он начинает обращаться с игроком как с еще одним профессионалом, не более. Такие отношения никогда не зайдут далеко.

Когда Пеп вопрошал: «Как мы будем продолжать работать?», он вежливо открывал перед Ибрагимовичем дверь, а тот предпочитал более прямой подход.

Когда вопрос трансфера в «Милан» еще не был улажен, Ибрагимович отвел в сторону одного из вице-президентов «Барселоны» и предупредил: «Если вы вынудите меня остаться, я дождусь момента, когда мы окажемся с тренером перед телекамерами, и ударю его… Я сделаю это, я обещаю!» Когда Сандро Россель стал президентом «Барселоны» в то лето, первым вопросом, с которым ему предстояло разобраться, стал уход из команды шведа.

– Я сожалею об этой ситуации, – сказал он президенту.

– В какой клуб ты хочешь перейти?

– В «Реал Мадрид», – ответил Ибра.

– Это невозможно. Куда угодно, но не туда, – сказал Россель.

Так Ибрагимович описывает ситуацию со своим переходом в «Милан». «Россель, Галлиани, Мино, мой юрист, Бартомеу и я присутствовали на встрече. И тогда Сандро сказал мне: «Я хочу, чтобы ты знал – это худшая сделка, которую я когда-либо заключал в своей жизни». На что я ответил: «Таковы последствия провального лидерства».

Ибрагимович стоил клубу шестьдесят шесть миллионов евро (Это’о, последовавший в «Интер», был оценен в двадцать миллионов евро, а остальные впечатляющие сорок шесть миллионов были выплачены «Интеру» деньгами), а затем перешел в «Милан» на правах аренды, после чего «красно-черные» выкупили его за двадцать четыре миллиона. В «Барселоне» Ибрагимович выиграл четыре трофея, забив двадцать один гол и сделав девять голевых передач.

После продажи швед уже не сдерживал себя. «Моей проблемой в «Барсе» стал философ. Пеп думает, что он изобрел футбол «Барсы»… Моуринью мотивирует меня, он победитель по духу. Гвардиола несовершенен. Я был в «Барселоне», лучшей команде мира, несчастлив». А потом последовало еще больше откровений: Ибра обвинил Гвардиолу в нежелании как-либо сглаживать углы и противоречия в их отношениях. «Если у тебя проблема со мной, ты должен ее решить. Ты лидер команды, ты ее главный тренер. Нельзя нормально ладить с двадцатью игроками команды, а на двадцать первого даже не смотреть».