— Твоё дитя? — я ничего не понял. О чём этот чудак толкует?

Когда Маналайс поднес свою рожу ко мне, я разглядел еще одну деталь его внешности, которую не замечал из-за полумрака. У Маналайса в уголках рта были два шрама, тянущиеся через щеки. Прямо как у Джокера.

Интересно, откуда они у него? В плену побывал и подвергался пыткам? Странно, шрамы выглядели как будто бы зажившими, но относительно свежими. Как будто им было не больше месяца.

— Ты будешь говорить? — произнес Маналайс, буравя меня жгучим взглядом сверху вниз. — Спрашиваю в последний раз. После меня с тобой будут общаться жаровня и дыба. И поверь, они куда менее приятные собеседники, чем я.

Я молча покачал головой.

— В пыточную, — приказал Маналайс и отвернулся. Солдаты вывели меня из комнаты и поволокли по темному коридору прочь...

Прошло несколько недель. А может быть и больше. Я потерял счет времени.

Пытки... я испробовал это слово на себе в полном объеме. Меня жгли каленым железом, загоняли под ногти раскаленные иглы, подвешивали на дыбу, отчего мои плечевые кости выходили из суставов... И делали еще много-много чего другого.

Я орал и вопил, не сдерживаясь. Всё-таки я был обычным человеком, а не Конаном-Варваром. Это могучий киммериец ржал бы палачам в лица и просил бы поддать огоньку. Я же был обычным человеком. Со всеми человеческими слабостями.

От дикой непереносимой боли из моих глаз против моей воли ручьем текли слезы. Несколько раз я даже обделался, потеряв контроль над кишечником.

Палачи, профессионалы в своем деле, смеялись надо мной, выдирали щипцами ногти и зубы, били кнутами, жгли каленым железом, покрывая все мое тело жуткими отметинами...

Тем не менее... Палачи терзали меня, но... не причиняли мне непоправимых увечий. Хотя в теории могли. Та же дыба, хотя и причиняет просто невероятную боль, но весь ущерб от неё легко уберет обычный костоправ — просто вернет суставы на место. Выдрали мне ногти на руках и ногах, большую часть зубов, даже голову обрили и изуродовали... Но мышцы и связки не трогали. Пара недель и я, думаю, смогу восстановить свою физическую кондицию...

Это не просто так. Я для чего-то нужен Маналайсу. В здравом уме и в твердой памяти. Поэтому-то он и дал команду палачам не перебарщивать. Они должны сломать меня. Сделать послушным. Но я при этом должен оставаться дееспособным. С рабочей головой.

Я должен выдержать... и не превратиться в послушную марионетку в руках кукловода.

В какой-то момент мой мозг, страдающий от боли и недосыпа (мне также не давали нормально спать), начали терзать галлюцинации. Мне казалось, что я вижу Мей и Аманиту... Они куда-то звали меня, тянули ко мне руки из пепельных облаков тьмы... Я звал их, рвался к ним, но цепи удерживали мои руки...

Мей... Аманита... только благодаря вам, вашим светлым образам в моем сознании, я смог пережить этот кошмар... И не поехать окончательно кукухой...

...Маналайс иногда приходил в пыточную, понаблюдать за тем, как меня терзают. Слуги расстилали для него отдельный стол, он вкусно ел и пил, не отводя от меня глаз. Вид крови, шрамов, ожогов и запах дыма и горелой плоти его нисколько не смущал. Наоборот, этот ублюдок, кажется, даже ловил от этого кайф.

В один из дней, Маналайс, как следует нажравшись, дал отмашку палачам и подошел ко мне лично. Я без сил, обнаженный, висел перед ним на цепях. Глаза застилал кровавый пот... Я вначале только увидел перед собой какое-то белое пятно, а потом, проморгавшись, понял, что это никто иной, как Маналайс.

— Вот скажи, Денис, — с усмешкой произнес он, глядя на меня с торжеством в своих блестящих безумных глазах. — Сильно помогла тебе твоя доброта? Ты помог этим мерзким кот’Э... а ведь именно одна из представительниц их народа сдала тебя и твою подругу. Лерайе через нее передал весточку моим людям, и они успели организовать ловушку для тебя.

Хриплое дыхание вырывалось из моего рта. Мысли путались, но я тем не менее прекрасно понимал, о чем говорит Маналайс. Кажется, да, Лерайе и правда разговаривал с какой-то кошечкой в Грибограде перед тем, как отвести нас в ловушку...

— Ты помог клану Пиклис, истребил множество демонов на их территории... хочешь узнать, к чему это всё привело? — сказал Маналайс и обратился уже к своим приспешникам, палачам и слугам. — Все выйдите наружу. И позовите того, кто ждет за дверью.

Палачи и слуги покинули камеру. Вместо них вошел кое-кто другой. Робкая фигура, закутанная в плащ, ступила на территорию пыточной.

— Ну же, не стесняйся, — со смешком произнес Маналайс. — Чувствуй себя как дома, мой друг.

Неизвестный встал рядом с Маналайсом и откинул капюшон с головы. Это был Миминор. На меня он посмотрел испуганно и даже с опаской. Было видно, что этому ухоженному и утонченному эльфу, пропахшему одеколоном, привыкшему к роскоши, очень неуютно в пыточной. В отличие от Маналайса, который сюда, частенько спускался за кайфом...

— Как дела Миминор? — с усмешкой произнес правитель Махис.

— Всё хорошо вашими молитвами, господин Маналайс, — негромко произнес зеленокожий эльф, неловко переступая с ноги на ногу. Он явно хотел смыться из этого жуткого места побыстрее. — Я успешно выполнил ваш приказ и подсыпал порошок, который вы мне прислали, королеве Кукумис. В итоге она скончалась от удара. Несколько дней назад состоялись похороны.

— Вот видишь, во что вылилась твоя доброта, — довольно улыбаясь, произнес Маналайс. — Теперь бедная Кукумис мертва... А так бы жила и радовалась жизни... Прости, Миминор, что перебил. Что дальше?

— Маги, которые изучали ваш Договор, взяты под стражу верными мне генералами, — сказал Миминор. — Принцесса Кикимби, которая вздумала было поднять шум, заперта в башне. Посол, отправленный к брату Кукумис, перехвачен. На данный момент мы полностью контролируем клан Пиклис. Но ситуация все ещё неустойчивая... Многие генералы подозревают меня в попытке узурпировать власть... Мне нужно вернуться назад как можно скорее, мой лорд...

— Договор у тебя? — спросил Маналайс.

— Да, конечно, — Миминор достал из-под плаща договор с демонами, который мы с Аманитой ранее добыли у Теневого монстра. — Он ваш.

— Я надеюсь, в будущем ты станешь регентом и привьешь юной принцессе уважение к клану Махис и той великой роли, что мы выполняем в Подземелье.

— Конечно-конечно, мой лорд, — Миминор позволил себе слабую улыбку. —