— Красивая, — вынужден был признать парень, — любишь.

— Да. А ты все на нее смотришь. А ведь она не твоя. И не будет твоей, никогда. И скоро вообще — не будет!

Глаза ее горели диким огнем, она говорила тихо, но зло. Олег сжал ее плечи, но девушка лишь рассмеялась.

— О чем ты вообще?

— Пойдем. Они уже близко.

— Да кто, дьярх тебя раздери?!

— Те, кого так ненавидит ваш маг.

Голова после крепкого сна и безумного секса соображала плохо, но вдруг разом все выстроилось в цепочку. Авила, что всем силами тащила из лагеря, и сам лагерь, погруженный в глубокий сон. Те, кого ненавидит маг…

Позавчера, когда велели собирать вещи, Олег не ушел в дом. Он увязался за греном Лусаром, ожидая объяснений. И получил их. Конечно, им сказали лишь то, что сочли нужным, но весть о Псах Тория, полученная из «надежного источника», дошла и до него.

— Ты… Авила, ты что натворила?!

— Я? Собрала славный букет для сегодняшней ночи. Ромашка, мелисса, парочка корешков, нужные слова и капелька магии, — промурлыкала она, явно довольная собой, и дотронулась до груди, где висел маленький амулет из прозрачного камня. — Оставь их. Идем со мной, такие мужчины, как ты, нам нужны.

— Нет.

— Вот, значит, как, — медленно проговорила Авила, меняясь в лице.

Поодаль раздалось странное пение, гортанное и очень ритмичное. Олег обернулся, выискивая в предутреннем сумраке источник звука.

— Значит, ты сдохнешь, как и они! — раздалось за спиной, и было что-то в голосе девушки, от чего он дернулся, уходя вправо.

Почти успел. Нож, направленный меж лопаток, соскользнул, пропарывая рубаху и кожу, и вошел в плечо. Спина взорвалась болью, потемнело в глазах. Парень отпрянул, и рукоять вывернулась из ладони девушки.

— Прощай, — бросила она и, подобрав юбку, помчала в лес.

— Вот ведь с-сучка, — выдохнул, глядя ей вслед.

Злость в груди шевелилась вяло, будто нехотя, задавленная усталостью и чувством, что он может лечь и уснуть прямо здесь, у корней. И чем таким Авила их напоила? Олег привалился к сосне. Стиснул зубы и попробовал дотянуться до ножа, но тот вошел под таким углом, что самому не вытащить.

Левое плечо горело огнем, ладони стало мокро и горячо, а поодаль все выводили слова боевой молитвы. А потом кто-то заорал так, что ударило по голове. Парень дернулся и зарычал от нового взрыва боли. Оглянулся еще раз на лес, в котором скрылась девушка, и качнулся в сторону лагеря.

Из-за дерева вынырнул кто-то рослый. Олег отпрянул, лапнул ножны на поясе, но те оказались пусты.

— Вот же дьярхова девка, — прошипел он, осознав, что она всадила в него его же нож.

— В лагерь! — рявкнул мужчина голосом тэна Рейнара, — оружие забирай и к мосту! Все к мосту!

— Нож, — выдохнул Олег и развернулся спиной.

Миг — и по телу прокатилась новая волна боли: Рейнар выдернул нож из раны. И тут же толкнул парня в сторону, отводя клинком меч врага. Лязгнуло, послышалась ругань на чужом языке, а Олег, запнувшись о корень, едва устоял на ногах. Прижался к дереву.

Нападающих было двое. Оба не очень высокие, куда мельче рослых северян, бритоголовые, в темных свободных одеждах. Мечи на пару ладоней короче джеррских, кинжалы в пару. Наручи, поножи и какой-то стеганый доспех под плащом.

Мелькнула мысль, что надо бы помочь Рейнару, но гьярравар справился без него. Скользнул к одному противнику, насаживая его на его же кинжал, закрылся телом от второго, а когда тот попытался обойти, с низкой позиции ткнул мечом в живот, вспарывая доспех.

— Ты еще здесь? — рыкнул он, оглядываясь на Олега.

Тот не ответил — по дереву, прямо над плечом, чиркнула стрела. Щепки хлестнули по щеке, парень присел, задев раненой рукой ствол. От боли перехватило дыхание и потемнело в глазах, и он упустил тот момент, когда гьярвен ринулся глубже в лес, явно за лучником, бросив привычное: уходи.

Ни уйти, ни попробовать помочь Олег не успел. На него налетел ториец, и от немедленной смерти спасло лишь падение на бок. Меч, нацеленный в грудь, воткнулся в дерево, и сила удара была такова, что острие застряло в стволе, даря пару секунд передышки. Олег пнул мужчину по голени, противник оступился, припадая на колено, а парень перекатился и, едва встав на ноги, ринулся в бой.

Ториец освободил меч, но от удара в лицо не ушел. Кулак Олега врезался в нос противника, что-то хрустнуло, руку дернуло, отдавая болью в спину и левое плечо. Отпрянул, пропуская мимо клинок врага, и шагнул обратно, с силой впечатывая сапог в грудь мужчины. Тот повалился навзничь, и Олег подскочил ближе, пинком выбивая меч из ладони. Добавил ногой в бок и, когда противник попытался ударить кинжалом, еще раз, в лицо.

Подобрал меч, занес над мужчиной и… замешкался.

Перед ним лежал враг, который, без сомнения, уже убил бы его, окажись чуть более расторопным. Его нельзя было оставлять за спиной, выпускать из поля зрения — взгляд торийца, пылающий злобой, обещал немедленную расправу всем зазевавшимся. Но… этот враг — лежал. Безоружный, с окровавленным лицом. И Олег медлил, не решаясь оборвать его жизнь.

Утреннюю дымку прорезал низкий тревожащий гул — сигнал боевого рога. Парень вскинул голову, огляделся цепко. Кажется, на этом участке леса остался лишь он и поверженный ториец. Рейнар будто растворился в кустах и все никак не желал возвращаться, ближе к реке слышался бой, а тут было почти тихо. Камни, мох, папоротники по пояс.

— Ты же сам не уймешься, да? — кривясь, спросил Олег.

Противник, явно понимая, что к чему, оскалился разбитым ртом. Приподнялся на локте, затараторил что-то, явно не на джерре, и парень несильно ткнул его острием в грудь.

— Э, давай без этих штучек торийских!

Мужчина замолк и откинулся назад, прикрывая глаза.

Сбоку зашуршало, Олег обернулся на звук. Ничего, лес как лес. Краем глаза заметил, как дернулся ториец, будто что-то бросал. Отпрянул, но поздно: небольшой шарик ударил в грудь, раскололся, и парня окутало серым облаком. От неожиданности он моргнул, вздохнул — и тут же пожалел об этом.

— Что за… — взревел он, чувствуя, как начинает печь глаза и драть горло.

Заморгал, но стало лишь хуже: взгляд будто густым туманом заволокло. Больно было так, словно горсть песка насыпали. Покатились слезы, пытаясь вымыть эту дрянь, и боль поутихла, но видно лучше не стало. Скорее, наоборот.

Противник ударил по голени, правое колено прострелило, парень качнулся, но устоял. Ткнул мечом наугад, и еще. Промазал.

— Зря не убил, — раздалось со