– Я вдвое больше, и что? Для любви я уже стар, для дружбы – слишком молод. А для вечности мой возраст – меньше чем мгновение. Не комплексуй, Ангел, главное не много знать, а много понимать. Пройди свой путь.

Дива благодарно сжала руку собеседника, на плечах которого лежал груз гораздо большей ответственности, чем на её собственных.

– Увидимся.

– Когда ты собралась звонить информатору?

– Могу сейчас.

– Звони, я вызову своих ребят.

Дива взялась за телефон.

* * *

Сливняк предложил встретиться в городском зоопарке, и она согласилась, так как были опасения, что советник Турчанова заартачится, услышав альтернативное предложение, и откажется встречаться.

Тарас сначала озадаченно помолчал, узнав о месте встречи, потом всё же согласился с этим вариантом. Двое оперативников из его команды, приятные с виду молодые люди, свободно говорящие по-украински, присоединились к Диве уже у входа в зоопарк, куда она подъехала на такси за полчаса до встречи.

Киевский зоопарк представлял собой комплекс павильонов, вольер и служебных строений площадью в тридцать четыре гектара, располагавшийся в четырёхугольнике пересечённой местности между проспектом Победы, улицами Зоологическая и Молдавская и переулками Брест-Литовским и Тбилисским. Он имел два входа, центральный, со стороны проспекта, и служебный, со стороны улицы Зоологической.

Сливняк пригласил Диву подойти не к центральному входу, а к служебному, имея на то какие-то свои причины.

Дива подъехала в половине второго, позвонила Тарасу, он ещё раз попросил её быть внимательней, описал своих оперативников, и она узнала парней, беседующих у проходной, с пластиковыми бутылками пепси в руках. На объект охраны они не глянули ни разу, соблюдая правила скрытого сопровождения, и пошли за ней в отдалении, как только она встретила лысого секретаря Совбеза, одетого в тот же мешковатый коричневый костюм и вышиванку, в каком он был в «Бизнес-кафе».

Оперативники Тараса прятаться умели.

Когда Сливняк вышел из старенькой «Таврии» красного цвета, их уже не было у проходной. Дива даже не поняла, куда они подевались, и, лишь заметив парней на территории зоопарка, вздохнула с облегчением.

Сливняк же по сторонам не смотрел.

– Вы одна? – спросил он по-русски, озабоченно, оглядев улицу с припаркованными редкими автомобилями.

– А с кем я должна быть? – поинтересовалась Дива.

– Ну, охрана, всё такое прочее.

– Надеюсь, и вы один?

Сливняк отвёл глаза.

– Разумеется, я рискую не меньше вашего. Идёмте, посидим в кабинете главного врача ветлечебницы, он мой старый приятель.

– Нам не нужны свидетели.

– Никто вас не увидит, я возьму ключ и позову вас.

– У вас есть что сказать по нашей теме?

– А как же, зачем бы я вам звонил?

Прошли через проходную, охраняемую старичком в чёрно-серой форме, как работники зоопарка: Сливняк показал какое-то удостоверение синего цвета, сказал: «Она со мной».

Дива посмотрела на старичка-охранника и поняла, что оперативникам Тараса достаточно было дать ему совсем небольшую сумму гривен, чтобы свободно пройти на территорию зоопарка.

Прошагали мимо столярной мастерской справа и продуктового склада, обогнули кормокухню, от которой за версту несло неаппетитными запахами, миновали гараж, туалет. Вдали показалось неказистое бетонное сооружение, и по новой волне запахов Дива поняла, что это бойня. Однако Сливняк, хмурый и неприветливый, не доходя до бойни, свернул направо и подвёл спутницу к одноэтажному зданию без вывески, которое и оказалось ветлечебницей.

– Подождите здесь, – буркнул советник Турчанова, исчезая за входной дверью.

Дива огляделась, подмечая детали обстановки, как учил Тарас.

Народу по служебной территории зоопарка гуляло немного. И возле ветлечебницы почти никого не было видно. Лишь у небольшого белого фургончика с надписью «Доставка» разговаривали молодой парень в замшевой курточке и девушка в белом халатике, очевидно, медсестра. Да у шеренги кустарника напротив входа возился усатый рабочий в синей спецовке, обстригая кусты.

Парни Тараса, только что появившиеся из-за угла здания, снова куда-то исчезли.

Дива занервничала, начиная ощущать неловкость момента и нетерпение, будто играла в спектакле про шпионов. Обстановка перестала нравиться ей окончательно. Она уже собралась сама войти в здание, но в этот момент появился Сливняк, криво улыбнулся:

– Идёмте, всё в порядке.

Дива оглянулась, никого не увидела, но отступать было уже поздно, надо было играть роль до конца, и она шагнула вслед за провожатым в вестибюль ветлечебницы.

Гостей проводила внимательным взглядом сурового вида женщина за стойкой приёмной.

Окунувшись в насыщенный запахами животных и медицинской химии воздух, Дива двинулась в глубь здания, стараясь не дышать глубоко. Ароматы ветеринарной больницы ей никогда не нравились, ещё с той поры, как она с подругой носила по врачам заболевшего кота Прошку.

Остановились у двери с табличкой «Сенин Б. Б.».

Сливняк достал ключ, повозился с замком, рывком распахнул дверь.

– Прошу.

– За вами, – вежливо улыбнулась Дива, сдерживая желание повернуться и бежать отсюда со всех ног.

Помощник Турчанова осклабился, шаркнул ногой, вошёл в кабинет главврача лечебницы.

Дива шагнула за ним, приостановилась, услышав тихий писк и почуяв дрожь айкома. Коснулась сенсора на браслете айкома:

– Да?

– Уходи оттуда! – вонзился в ухо шёпот: звонил один из оперативников Тараса. – Быстро!

– Что слу… – начала она.

Голос телохранителя прервался кашлем, смолк.

Дива подняла голову, увидела торжествующую ухмылку на вывернутых губах Сливняка, почувствовала укол в шею, и пол кабинета ринулся ей в лицо.

Они собрались в том же составе и в том же помещении, в Центральной церкви христиан-баптистов. Не было только митрополита Слободана, занятого подготовкой саммита UnUn в Лавре.

– Говори, – сказал Турчанов, мрачный вид которого отбивал у каждого, кто с ним разговаривал, желание пошутить или улыбнуться.

– Чего говорить, – пожал плечами Сливняк. – Её сейчас приведут, она сама всё расскажет.

– Как прошло задержание?

Помощник расплылся в самодовольной улыбке:

– Как по маслу. С ней было два телохрана, с ними пришлось повозиться. У обоих были нейтрализаторы МКН, сопротивлялись они яростно, трёх наших хлопцев поломали, началась стрельба.