«Переговоры» ограничивались выкриками со стороны дэпээсников, в то время как водитель и не думал показываться, выжидая. Он определенно понимал, насколько мизерны его шансы скрыться. То, что вокруг простиралось море других транспортных средств, было и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо, потому что злодеи не смогли уйти далеко, застряв в пробке, а плохо, так как начнись перестрелка, случайных жертв не избежать. Оставалось надеяться на благоразумие похитителей – в конце концов они ведь не сумасшедшие и не маньяки-убийцы, а люди, работающие по найму.

– Эй, ты кто, мужик? – окликнул Захара один из гайцов. – Давай-ка дуй отсюда – не видишь, мы бандитов зажали?!

– В машине мой босс в заложниках, – покачал головой Захар. – Я никуда не уйду: решай, старшой, будешь бандитов брать или меня задерживать? Только имей в виду, твои люди пострадают, а нам обоим, по-моему, это не нужно!

Больше не обращая внимания на старшего лейтенанта и его яростную жестикуляцию, Захар спешился и медленно направился к машине. Под джинсовой курткой, на спине, он ощущал приятный холодок рукоятки пистолета, сознавая, однако, что вряд ли успеет им воспользоваться. Боковое стекло медленно опустилось, и в него просунулось дуло.

– Не приближайся! – услышал Захар хриплый голос. – Если, конечно, не хочешь проблем!

– Отпусти женщину! – крикнул он в ответ, останавливаясь шагах в тридцати. – Тебя заблокировали, и скрыться все равно не удастся!

– А может, и получится, ведь у меня козырь в рукаве! А она ничего, баба твоя, – шоколадная такая, гладкая…

Кулаки Захара самопроизвольно сжались, но лицо его хранило беспечное выражение. Он боялся, что у гайцов могут не выдержать нервы или, еще хуже, кто-то решит погеройствовать – тогда Регине вряд ли светит выбраться из передряги живой. И ему самому – тоже.

– Отпусти ее! – снова повторил Захар. – Тебе это зачтется!

– На суде? – уточнил похититель. – Что-то как-то… не греет!

– Сам подумай, чего ты добьешься, убив заложницу?

– Зачем мне ее убивать? И не думал даже, ведь она понятия не имеет, во что вляпалась! Но она нужна мне для прикрытия. Я выйду, ладно?

До сих пор Захар понятия не имел, один ли похититель, ведь Михаил говорил, что нападавших было двое. Если второй останется внутри с Региной, бесполезно избавляться от первого – его напарник убьет Регину, а там – будь что будет!

Однако первым, что увидел Захар, когда дверца «Тойоты» приоткрылась, стали стройные женские ноги. Правда, не в лучшем состоянии – без обуви и в рваных, окровавленных на коленках чулках. Злодей был невысокого роста, однако Регина еще ниже, поэтому полностью спрятаться за ней у похитителя не получилось. Тем не менее он крепко держал ее за длинные волосы, намотав их на левую руку, так что Регина при всем желании не смогла бы вырваться. Ее голова находилась на одном уровне с подбородком бандита, и даже для снайпера, которого определенно не было среди гайцов, такой выстрел показался бы верхом мастерства. В правой руке преступник держал пистолет, направленный в сторону Захара.

– Твой «жеребец»? – скосив глаза куда-то за спину Захара, поинтересовался похититель.

Так вот чего хочет убийца – его «Hoss Boss»! Конечно, на мотоцикле ему будет куда как сподручнее скрыться от преследования, да и заложница отлично поместится спереди! Но Захар не собирался отдавать ему своего «коня», как не намерен был отпускать Регину.

– У тебя ведь есть ствол, верно? – продолжал злодей. – Медленно положи его на асфальт!

Захар и так понимал, что огнестрельное оружие в данной ситуации бесполезно, поэтому без слов выполнил требование.

– Теперь толкни его ко мне!

Захар подчинился.

– Подбери! – На этот раз приказ предназначался Регине. Не выпуская ее волос, похититель немного подался вперед и наклонился, повторяя движения женщины. На мгновение их взгляды встретились, и Захар сделал едва заметное движение губами. Глаза Регины широко распахнулись, в них мелькнуло понимание. Всего на долю секунды похититель отвлекся на пистолет Захара, но тому требовалось ровно столько времени: нож, закрепленный на предплечье, плавно скатился в ладонь. Замах – бросок – удар, как учили в цирке, где прошли его детство и юность. Тяжелое зазубренное лезвие, раздробив тонкие кости ладони злодея, заставило пальцы разжаться, и пистолет, печально звякнув, треснулся об асфальт. В этот момент Регина сделала то, чему Захар ее учил, полагая, что мечет бисер перед свиньями, – резко нырнула вниз. От боли бандит ослабил хватку, и ее волосы оказались на свободе. Действуя инстинктивно, ногами она загнала оба ствола под машину, упала и откатилась за капот «Тойоты», оказавшись в относительной безопасности. В этот самый момент, подчиняясь команде старшего, гайцы ринулись вперед. Похититель, осознав бесполезность дальнейшего сопротивления, поднял в воздух здоровую руку, в то время как правая безвольно болталась вдоль тела, обильно поливая асфальт кровью.

Захар рисковал, но это был сознательный риск: зная, с кем он имеет дело, трудно надеяться на случай. Человек, взявший в заложники Регину, несмотря на его обещания, намеревался ее убить, ведь ему не требовались свидетели. Оставался один маленький шанс, что при точном попадании преступник не успеет нажать на спусковой крючок и, парализованный болью, вряд ли сумеет воспользоваться другим способом убийства. В собственной точности Захар не сомневался ни секунды, но, как и в любой ситуации с двумя неизвестными, половина его успеха, к сожалению, зависела от противника. На его лице Захар видел понимание того, что этот раунд однозначно проигран, но едва заметная улыбка, вопреки здравому смыслу скривившая его губы, подсказывала, что сама игра далека от завершения.

Однако Захару было на это плевать: пока гайцы, словно свора гончих, почуявших кровь, набросились на злодея и повалили его на асфальт, он подбежал к Регине, скорчившейся за капотом. Когда он обнял ее за плечи, развернув лицом к себе, то почувствовал, что ее бьет мелкая дрожь.

– Марусь, ты как?

– Н-нормально… – пробормотала Регина, с трудом разжимая челюсти. Вцепившись в воротник его джинсовки, она наконец дала волю чувствам и обессиленно привалилась к Захару, спрятав лицо у него на плече. Она знала, что выглядит ужасно, и знала, что ему все равно. И она была ему благодарна – не только за спасение, но и за такое отношение.

– П-почему ты его н-не у-убил?

– Хватит с меня смертей, – тихо проговорил он, целуя Регину во взлохмаченную макушку. – Кроме того, он живой интереснее, чем мертвый… Ну не дура ли ты, а? Я же говорил, чтоб без меня никуда не совалась – говорил? Дура и есть!

– Дура, дура, – всхлипнула она, крепче прижимаясь к горячему телу Захара. При таком близком контакте она с удивлением ощутила, что и его потряхивает – от пережитого стресса, видимо. – Но, не будь я такой беспросветной идиоткой, мы не заполучили бы флешку…

– Так вот зачем ты ездила… Погоди, разве тебя не обыскали?