Для карлика наше противостояние виделось чем-то вроде шахматной партии, где каждый игрок руководствовался правилами и трезво просчитывал шансы на победу. И каково же, наверное, было удивление посредника, когда загнанный в угол враг вдруг совершил не предписанный регламентом ход и свел на нет логику всей игры. Понять такое мог лишь человек, в чью природу было заложено эксцентричное поведение. Поэтому мне оставалось только посочувствовать обделенным в этом плане чемпионам.

На четвереньках я ощущал себя еще вполне уверенно и, слушая вполуха разглагольствования Чича, подполз к переднему борту светопланера. После чего глянул вниз и прикинул расстояние до инжектора. Черный овал находился на «солнечной» стороне и потому отчетливо просматривался в тумане. Дотянуться до «глаза» не представлялось возможным. Но совать в него руки я все равно не намеревался, пусть даже рук как таковых у меня уже не было. А что было, так это два сгустка тумана, которыми я мог манипулировать до тех пор, пока они полностью не исчезнут.

Рип знал, что инжектор можно повредить, иначе он вряд ли просил бы меня стрелять по преследователям. Навязчивая идея, что свербела у меня в мозгу, проистекала именно из нереализованного плана компаньона. Я сильно сомневался, что моя вариация на данную тему удастся. Но разве выброшенный из родной реальности шатун Свекольников мог быть сейчас в чем-либо уверен?

Конечно, есть большая разница в том, стреляешь ты по цели из пистолета или просто швыряешь в нее горсть патронов. Хотя в некоторых случаях это не имеет принципиального значения: к примеру, когда целью является ревущая самолетная турбина. Световой инжектор ассоциировался у меня именно с ней – идеально сбалансированной, мощной двигательной системой, малейший дефект которой мог привести к серьезной поломке. Мне было неведомо, что таилось в глубине черного овала, повредит ли его начинке взрыв дюжины патронов и взорвутся ли они там вообще. Но одно я знал абсолютно точно: никто и никогда не швырял в инжекторы светопланеров снаряженные пистолетные магазины. А значит, у меня был шанс устроить диверсию и замедлить ход вражеской посудины. А коли посчастливится, то и остановить ее…

«Все без толку!» – лежа на краю платформы, подумал я. Прицельно брошенный мной магазин «зиг-зауэра» исчез в глазнице инжектора, а результат так и не наступил. Миновало пять секунд… десять… пятнадцать… Я обессиленно уронил голову на руки и закрыл глаза. Мне уже не хотелось видеть окружающий мир, но это не помогло. Я продолжал наблюдать перед собой тот же туман, будто какой-то живодер отрезал мне веки и я лишился последней возможности отрешиться от безумной действительности. Не иначе, эта белесая субстанция, что замещала собой мою реальность, проникла мне в мозг, а зрение было всего лишь остаточной иллюзией. Как свет погасших звезд, что долетал до Земли, в то время как его источники давным-давно сгинули во мраке Космоса.

И когда погас последний огонек надежды, прямо подо мной, где-то внутри платформы, раздался долгожданный гром. Туман на выходе из инжектора окрасился на миг в огненный цвет, а светопланер содрогнулся, словно скребанул днищем о невидимое препятствие. Затем до меня донесся истеричный крик Чича. Бедняга вопил, не переставая, хотя пострадать от взрыва он вроде бы не мог – детонация была не настолько сильной, чтобы расколоть светопланер.

– Что, съел?! – злорадно проорал я в ответ, однако голоса своего почему-то не услышал. Решив повторить попытку, я набрал в грудь побольше воздуха, но вместо него мне в легкие как будто влили жидкий азот. Лютый холод обжег меня изнутри, но позывов к кашлю не вызвал. Я так и замер на вдохе с обледенелыми легкими, боясь выдохнуть и тем самым разбить их в осколки.

А через мгновение холод уже сковал мне сердце, заморозил кровь и парализовал сознание. Рябой туман полностью утратил прозрачность, и теперь я пялился на него, словно на экран телевизора, у которого выдернули антенный кабель. Так вот, значит, как на самом деле выглядит Ядро! Не сказать, что его истинное обличье стало для меня откровением, но, если честно, я все же ожидал чего-то большего.

Выходит, опоздал я со своей диверсией и светопланер посредника только что вышел из зоны действия Концептора. А может, наоборот, был выброшен за ее пределы с моей непосредственной помощью. Впрочем, не все ли теперь равно?..

«Уважаемый последний представитель человечества! Земная реальность закончила свою трансляцию. До будущих встреч в другой Вселенной! Во избежание перегрузок не забудьте выключить ваше сознание! Не забудьте выключить ваше сознание! Не забудьте выключить…»

К сожалению, сейчас придется разочаровать всех, кто читает эти строки, ибо свое плаванье в Ядре, так сказать, без «акваланга» я помню очень и очень смутно.

То был мир сплошных парадоксов. Вокруг сверкали цветные всполохи, но видеть я их не видел. Изредка раздавались бессвязные звуки всевозможных тональностей, но слышать я их не слышал. В сознании, которое вопреки интуитивному позыву так и не отключилось, царил тотальный сумбур. Но тогда я понятия не имел, что такое – связное логическое мышление.

«Я мыслю, стало быть, я существую!» – воскликнул кто-то из древних. Святая наивность! Я в тот момент ни хрена не мыслил, не видел, не слышал, не дышал и не чувствовал, а поди ж ты! – тоже осознавал, что существую. Невообразимо? Для человека – да. Для шатуна, очутившегося в Ядре в своем натуральном обличье, – обыденное явление.

В памяти отчетливо отложился только холод. Но я ощущал его не в привычном для Трудного Мира представлении. Отныне холод и я составляли единое целое, и он уже ничем не мог мне навредить. Наверное, таковой и была истинная форма обитателей этой Вселенной: облачко ледяного пара, тянущееся к Свету с единственной целью – оттаять в его лучах и познать высшее наслаждение – тепло. И пусть я находился вблизи от Источника, мороз все равно пронизывал меня до… э-э-э… глубин нынешнего естества. (Как сложно, однако, подобрать адекватное сравнение за неимением у шатуна «мозга костей» и способного промерзнуть насквозь тела!) Либо для приобщения к теплу мне требовался некий «входной билет», либо я просто еще не успел оттаять. А может, я мерз по какой-то иной причине – кто теперь разберет…

Я мерзну, значит, я существую!..

Да, именно холод вселял в меня эту уверенность, что по всем остальным пунктам выглядела безосновательной. Любопытно, много бы нашлось на Земле приверженцев у религии, которая обещала бы после смерти не райскую жизнь и объятья знойных гурий, а вечное скитание души в ледяном тумане? Как, однако, разительно отличалась правда от радужных посулов земных пророков и других уникумов, якобы контактирующих с высшими сферами. Прав был старик Грибоедов: все врут календари…

В принципе на этом можно и завершить экскурсию по Ядру глазами новорожденного шатуна. Человеку смотреть здесь было абсолютно не на что. Гармонии, в посягательстве на которую нас обвиняли чемпионы, я тут в упор не замечал. Чтобы адаптироваться к этой реальности, обитателям Трудного Мира потребовалось бы, наверное, столько же времени, сколько строилась современная человеческая цивилизация. Но Держатель не собирался впускать нас сюда, в «райские кущи», а насильственно переселял в другую Проекцию, где, по его мнению, бывшего человека ожидала не менее сладкая жизнь.