Долго сидел Бекер на берегу, давно прекратились крики на шхуне. Он задремал. А когда проснулся, шхуна была далеко в море. Он поднялся на ноги и огляделся. Куда идти, он не знал. Просто пошёл по направлению к стойбищу. На душе было тревожно, но в то же время необычно легко. Он шёл навстречу своей новой жизни. И не заметил, как из дальней яранги вышла девушка. Это была Туар. Они поравнялись. Он опять заглянул в её глаза. Туар взяла его за руку.

– Пойдем к моему старшему атэ.

Армагиргын стоял около яранги, готовый к путешествию.

– Атэ, я хочу взять этого таньги с собой. Он не захотел уйти со шхуной. Он остался с нами. И он хочет жить в оленном стойбище.

Армагиргын пристально посмотрел на чужеземца. В это время Бекер думал: «Я люблю твою внучку и хочу жениться на ней. Поэтому я остаюсь с вами и буду жить как чукча». Других мыслей он не пускал в свою голову. Он обратил серьёзное внимание на то, что Туар сказала о способностях шамана читать чужие мысли.

– Туар, он хочет жениться на тебе. Тебе нужен мужчина для жизни. Но он не наш. Ты согласна выйти за него замуж? Он через год-два раздумает. Ему надоест жить в тундре. А ты будешь горевать. Останешься с раненым сердцем.

– Атэ, – сказала Туар по-чукотски, – я не похожа на наших чукотских женщин. Ты сам говорил, что я вылитая Лиза, которую ты любил в большом стойбище Петербурге. Я не хочу всю жизнь жить в яранге. Я хочу, чтобы этот мужчина увёз меня на большую землю.

Как ни отговаривал Армагиргын правнучку от такого рискованного шага, но она стояла на своём. В конце концов Армагиргын сказал:

– Пусть отработает год. А там видно будет.

У чукчей существовал обычай, если жених идёт в семью невесты, то прежде чем жениться, он должен отработать за невесту в этой семье год или даже два. При этом, если невеста пожелает, жених живёт с ней в общем пологе. И всё зависит от женщины. Бекер сумел так понравиться молодой чукчанке, что она родила девочку ещё до конца срока отработки жениха. Эта девочка и была Пыткыванна, одна из любимейших праправнучек Армагиргына. Она была похожа на свою мать, а значит, на Лизу. Только глаза у неё были голубые, как у отца.

Так началось знакомство Армагиргына с Герой. Первый его период продолжался два года. За это время Гера многое узнал из рассказов и преданий чукчей. Побывал в серебряной горе, на золотоносных реках Ичувеем, Паляваам, Баимки, Нана-Ваам, Алазея, Омолон. Узнал он о необыкновенном курьёзе Чукотки: здесь золото соседствовало с оловом. А по утверждению многих геологов, золото и олово не могут жить на одной территории.

В летнее время Бекер искал золото. Через два года он знал многое о недрах этой земли. Он решил, что достаточно времени провёл здесь. Армагиргын первым понял, что он хочет расстаться с Чукоткой. Теперь он твёрдо знал, что ему здесь надо и где это искать. Он намерен был с помощью связей своей семьи получить от русского правительства концессию на добычу полезных ископаемых Чукотки. Однако революция нарушила его планы. Осенью 1903 года Армагиргын помог им отправиться в Ном. В Номе они жили недолго. Из Канады они отправились в Америку. В Сан-Франциско Бекер купил Туар дом, оставил ей хороший капитал за счёт намытого в тундре золота, поручил своему другу американцу заботиться о них и внезапно скрылся. Туар умерла через три года. Армагиргын считал, от тоски и одиночества. Перед смертью попросила американского друга найти своего прадеда и отдать ему Пыткыванну. Американец выполнил волю покойной. Пыткыванне было сейчас тридцать семь лет. У неё были своя семья и дети. И проходимец, как считал Армагиргын, явился неспроста. Шаман хотел знать точно, кто он и откуда. Зачем прибыл к нему через столько лет?

* * *

Через час после ужина Михаил и Кулил выехали в семейное стойбище. Олени быстро домчали их до места.

Кулил сказал:

– Одевай, Михаил, маску. Пока по тундре ехали, она была не нужна. А сейчас мы зайдём в ярангу Армагиргына. Я зайду вперёд, ты за мной. Ничего не говори. Только смотри на гостя. Если узнаешь, тронь меня за плечо. Мы сразу выйдем. А не узнаешь, кашляни. Мы тоже сразу выйдем.

Михаил быстро надел маску. Кулил посмотрел и пошёл вперёд. Михаил вошёл в ярангу за ним. Ярко горел костёр, гость сидел весь им освещённый. Армагиргын стоял напротив, спиной к входу.

– Кто там?

– Етти, – сказал Кулил. – Атэ, гость приехал издалека. Куда его вести?

Михаил сразу положил Кулилу руку на плечо.

– Веди в семейную ярангу. Я приду не скоро. Окажи внимание гостю.

Армагиргын обернулся и бросился навстречу важному гостю.

– Еттык! Пыкертык![31] Я рад! Ну, идите, идите с Кулилом. Я приду. Я скоро приду.

Михаил обнял старика. Затем молча повернулся и вышел вслед за Кулилом. Кулил отвёл Михаила подальше и спросил:

– Ну что? Узнал.

– Да, узнал. Это немец, который нас встречал в самолёте. Он руководил полётом и увёз начальника прииска Берга с женой.

Кулил присвистнул и повёл Михаила в семейную ярангу. Там он быстро отгородил ему полог и настелил оленьих шкур.

– Ложись, спи! Придёт Армагиргын, поговорите. Я вернусь к атэ.

– Кто это? – спросил настороженно гость шамана.

– Это знаменитый Акр, сын Акра, владельца острова Аракамчечен, шаман и друг людей, – ответил Армагиргын. – Я пригласил его на свой праздник.

– Я хочу говорить с тобой наедине.

– Что тебе надо, Гера? Как ты посмел явиться сюда? – тихо спросил Армагиргын.

В его голосе были ярость и презрение.

– Значит, ты помнишь меня? Столько лет прошло, а ты узнал. Похоже, ты вечен, шаман? И советская власть тебя не берёт.

– Ты увёз мою дочь и бросил её на чужбине. Она умерла от тоски, от горя, одиночества.

– Она умерла от болезни. А я должен был ехать к себе на родину. У меня было серьёзное важное дело. Я ей говорил. Я не бросил её. Я попросил друга ей помогать. И я обеспечил её и ребёнка. Я любил её, и ты это знаешь.

– Что сейчас тебе нужно? Красное железо?

– Я хочу знать, где моя дочь.

– Тридцать семь лет твоей дочери. Зачем она тебе нужна? Зачем ты ей нужен? Ты чужой, проходимец, случайный человек! За тридцать лет у тебя не было времени поинтересоваться дочерью. Неужели ты думаешь, я поверю, что ты сюда явился единственно увидеть свою дочь?

– Нет, я прибыл на Чукотку по важному делу. Но по пути я заехал сюда. Я вспомнил Туар. Я увидел её лицо. Оно стояло перед моими глазами. Я не мог проехать мимо.

– Убирайся отсюда. Я должен был это сказать сразу, как увидел тебя рядом с Туар.

– Я любил Туар.

– Твоя любовь нужна была тебе только до тех пор, пока ты не собрал сведения о красном железе и не намыл его достаточно.