Был лишь один способ не разлучаться. Синклер задумчиво потер подбородок, на котором уже выросла щетина. Он мог взять Юджинию за руку, чтобы вместе пойти по жизни. Люди, конечно, будут усмехаться им вслед, но на это не стоило обращать внимания.

Им никто не сумеет сделать больно, пока они этого сами не позволят.

Два дня они плыли по каналам и чувствовали себя изолированными от мира. Капитан Джонно занимался своим делом и не обращал на них никакого внимания. «Лорд Ридли сделал правильный выбор, наняв этого человека», — думала Юджиния, поглядывая на него. Ей порой казалось, что дядюшка Синклера неспроста отправил их в это путешествие. Может быть, это было проявлением его таланта сводника? Неужели лорд Ридли намеренно устроил для них идиллию, решив сделать приятное своему любимому племяннику?

Синклер сделал множество набросков с полуодетой Юджинии. Все они, по ее мнению, льстили ей. Один рисунок особенно понравился Юджинии. На нем было изображено ее лицо вполоборота, улыбка чуть тронула ее губы, ресницы были опущены так, словно она думала о чем-то соблазнительно-приятном.

Мысли о наслаждении действительно не покидали ее. И все это благодаря Синклеру. Они часами занимались любовью, засыпали в объятиях друг друга и просыпались только для того, чтобы снова предаться страсти. Юджиния никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой, и ей казалось, что Синклер мог бы сказать то же самое.

Они не разговаривали о будущем, боясь разрушить гармонию. Реальность не должна была вторгаться в их сказку. Они наслаждались каждой минутой, проведенной вместе.

Но конец путешествия был близок. Когда капитан Джонно сообщил им, что они подходят к последнему шлюзу на их пути и скоро прибудут в Уэксхем, Юджиния пережила настоящий шок. Она больше не могла обманывать себя, притворяясь беспечной, плывущей по течению жизни девушкой, не думающей о завтрашнем дне.

Синклер, по-видимому, чувствовал то же самое. Он стал более замкнутым и подолгу молчал, погрузившись в свои мысли.

Она, разумеется, не докучала ему с расспросами о причинах его задумчивости.

Шлюз состоял из камер, в которых изменялся уровень воды, и двух деревянных ворот. Начальник шлюза запустил барку в камеру, ворота за ней закрылись, и уровень воды пришел в соответствие с уровнем того канала, который предстояло пройти барке. После этого следующие ворота открылись, и суденышко вышло из шлюза. Теперь оно могло продолжить плавание.

Синклер и Юджиния во время путешествия уже миновали несколько шлюзов, поэтому им было неинтересно наблюдать за изменением уровня воды. Они предпочли выйти на берег и прогуляться по бечёвнику — дороге для бечевочной тяги, проложенной вдоль канала. По ней двигался Руфус. За дорогой тянулись луга и поля, а посреди них на огражденном участке земли стоял дом начальника шлюза.

Солнце припекало, кругом цвели полевые цветы. Юджиния ждала, что Синклер заговорит сейчас о лошадях дяди, которые находились в конюшне в Уэксхеме, и о продолжении путешествия по суше. Но он упорно молчал.

Неподалеку от ворот шлюза, у болота, росли ивы. Синклер и Юджиния сели в их тени и стали наблюдать за птицами. Синклер надел ботинки на босу ногу, штанины и рукава рубашки у него были закатаны. Он сильно изменился. Глядя на него, можно было подумать, что Синклер всю жизнь провел на баржах. Впрочем, он в любую минуту мог снова превратиться в надменного герцога Сомертона.

Эта мысль приводила Юджинию в ужас.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал, Юджиния улыбнулась. Она смотрела на него с любовью, не скрывая своих чувств. Вздохнув, Синклер поднялся на ноги. Юджиния последовала его примеру. Солнце клонилось к закату, день угасал.

Юджиния, похолодев, содрогнулась при мысли, что, возможно, это был ее последний счастливый день. Синклер заметил, что она вздрогнула, но не стал задавать лишних вопросов, а лишь крепко обнял за плечи.

Жена начальника шлюза заметила их и пригласила в дом выпить чаю. Ее звали миссис Бердок. Усадив гостей за маленький стол в кухне, она выставила свой лучший сервиз — голубые фарфоровые чашки с узором из розовых цветов. Юджиния плохо понимала миссис Бердок, которая говорила с сильным северным акцентом.

— Сейчас-то тепло, — произнесла она, — а вот зимой здесь стоит жуткий холод. По утрам каналы покрываются коркой льда.

Хозяйка дома подала гостям собственноручно испеченные тарталетки с джемом. Юджиния с удовольствием съела одну, хрустя корочкой и наслаждаясь сладкой ароматной начинкой.

Синклер похвалил кулинарный талант миссис Бердок, и она настояла, чтобы он съел еще одну тарталетку.

— Капитан Джонно сказал, что вы художник, сэр.

— Я… — промолвил Синклер, но тут же осекся, а потом, бросив на Юджинию смеющийся взгляд, сказал: — Да, художник.

Обувь на босу ногу обычно носили представители творческой богемы.

— А ваша жена? — продолжала расспрашивать миссис Бердок. — Вы тоже художница, мэм?

Юджиния покачала головой. Ее волосы были зачесаны назад и стянуты на затылке лентой. Кудри трепетали при каждом ее движении. Синклер сплел во время прогулки венок из маргариток и надел его ей на голову.

Юджиния чувствовала на себе его взгляд, и ее бросало в жар при мысли о том, чем они займутся, когда вернутся на барку. Хотя теперь ее радость была омрачена надвигавшейся разлукой. Еще день или два, и они навеки расстанутся.

— Глядя на вас, душа радуется, — сказала миссис Бердок, — вы такие молодые, такие влюбленные. Когда мы с Джеком только поженились, мы тоже постоянно ходили, держась за руки. Сначала мой отец был против нашей свадьбы, но мы преодолели все трудности и вот уже сорок два года живем вместе в любви и согласии. Как оказалось, не стоит придавать большого значения мнению окружающих. Надо поступать так, как велит сердце, и тогда будешь счастлив.

— Это правда, — шепнула Юджиния и ласково дотронулась до натруженной руки миссис Бердок. На ее глазах блеснули слезы. — Спасибо за эти слова.

Миссис Бердок нахмурилась.

— Что с вами, дорогая? — всполошилась она.

Юджиния тряхнула головой. Комок подкатил у нее к горлу, и она не могла говорить.

— Вы, наверное, слишком близко принимаете все к сердцу, — продолжала хозяйка дома. — Не важно, что думают и говорят другие. Главное, что вы любите друг друга. И если вы сплотитесь и будете держаться вместе, то преодолеете все трудности. Поверьте мне, ведь я все это пережила.

Внезапно раздался громкий гудок, а затем с улицы донеслись голоса. Это была нервная перебранка мужчины и женщины.

— Кто бы это мог быть? — с недоумением промолвила миссис Бердок. — К нам сюда редко захаживают гости.

Юджиния сразу же узнала голоса тех, кто ссорился на улице.

Синклер тоже узнал их и быстро поднялся на ноги. На барке он ходил босиком и так привык к этому, что теперь ботинки жали и натирали ступни. Он успел полной грудью вдохнуть живительный воздух свободы и даже обувь воспринимал отныне как досадное ограничение. Обязательное ношение обуви было одной из общественных установок, которые вызывали у Синклера чувство досады. Ему хотелось освободиться от них.