Повисла долгая пауза. Затем Руиз спросил:

— Ну что, дашь мне какой-нибудь мудрый совет?

Малыш криво улыбнулся.

— Вряд ли. Мне ужасно хочется попросить, чтобы ты не делал глупостей, которых не стал бы делать я, но я никак не могу решить, дурацкое это желание или серьезное. — Лицо его приняло смущенное выражение.

Бывший агент поднялся, раздумывая, стоит ли пожимать руку самому себе.

— По-моему, дурацкое, — сказал он.

Глядя сверху вниз на сидящего в кресле двойника, Руиз подумал: какое ранимое создание, даром что у него руки душителя. Гнев его погас и превратился в некое подобие жалости. Повинуясь этому чувству, он произнес:

— Трахунки сообщили мне, что Низа сейчас находится в крепости Юбере. Что ты думаешь по этому поводу?

Малыш резко вскинул голову.

— Правда? Это интересно. — Он на миг задумался. — Но, по-моему, это значит, что крепость в руках Кореаны. Или принадлежала ей раньше, а потом досталась тому, кто оптом скупил имущество ведьмы.

— Ну, этими предположениями возможности не исчерпываются, — заметил Руиз.

— Конечно нет, — скорее всего нет. — Малыш смотрел на него как-то странно, и разведчик поймал себя на том, что снова не имеет представления, о чем думает его клон.

— Но если мы наткнемся на нее, пока будем искать Механического Орфея или когда будем заняты его разрушением… допустим, мы оба выживем… у Низы не возникнет проблемы выбора, а?

— Наверное, — выдавил Руиз, во рту у него пересохло.

Взгляд Малыша изменился, и Старик наконец понял, в чем дело. В этом взгляде слились зависть и желание, смущение и решимость одновременно.

— Честно говоря, мне тут не особенно нравится, — заметил клон.

— Ну, мне тоже не хотелось здесь задерживаться.

— Да. Интересно, как повернется дело, если выживем мы оба. Сдается мне, я — тот, кто спас ее от Кореаны. А ты — тот, кто завез ее на Родериго, а затем отдал обратно Кореане. — На лице двойника застыла вызывающая улыбка.

— Твоя правда, — медленно кивнул Руиз. В нем закипала ярость, и ему приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы это не отразилось на лице. Неужели он был до слабоумия наивен, полагая, что может доверять собственному клону?

Малыш обмяк в кресле и закрыл лицо руками.

— Прости. Прости. Все дело в том, что я-то потерял ее при еще более диких обстоятельствах, я имею в виду, для себя… Наверное, именно поэтому я так себя веду.

Ярость Руиза пропала так же внезапно, как и появилась.

— Я понимаю, — проговорил он. — Понимаю.

Уходя, бывший агент оглянулся: двойник продолжал сидеть в той же позе, спрятав лицо в длинных ладонях убийцы.

Геджас стоял на мостике истребителя, лицом к ветру, на губах его застыла недобрая ухмылка. Он ощупал повязку на шее, куда гетманы прикрепили допросное устройство, вспомнил про Руиза Ава, и оскал его сделался еще шире.

Глубоко внизу, защищенные броней корабля, покоились десять манипул киборгов-убийц, прошедших лоботомию. Они лежали, обвитые коконами статисных полей, — стальные семена… Скоро они прорастут кровью и муками.

Как родеригианец и предполагая, гетманы направили его в Моревейник. Через глашатая, который смотрел на него с завороженным отвращением, они изрекли:

— «Голос» Геджас, ты позволил убить свое божество. Искупить вину ты можешь одним-единственным путем: принеси нам спрятанное в Моревейнике сокровище.

— Так я и сделаю, — ответил он.

Но в сознании его гнездилась тайная мысль, целиком и полностью посвященная Руизу Аву. Какой же сладостной и согревающей душу она была!

Руиз напялил перекрашенную броню, затягивая ремни с какой-то машинальной ожесточенностью. Мыслями он был далеко от «Глубокого сердца» и опасного задания, к выполнению которого собирался приступить.

Его преследовало воспоминание о Низе, купающейся в фонтане возле канала на следующий день после того, как они удрали от Кореаны. Ее светлое, совершенное тело, улыбка, сверкающие струи воды, сбегающие по коже, — прекрасные и сладкие видения. Слишком прекрасные, чтобы быть правдой.

Бывший агент пожал плечами, чтобы поудобнее устроить желатиновые амортизаторы, разгладил кожную маску на лице и взглянул в зеркало, чтобы оценить, хорошо ли она сидит. Затем слегка подправил ее, кивнул своему отражению и поднял шлем. «Пора», — подумал он.

Улицы-каналы были так же пустынны, как и два дня назад. Руиз вел реактивную лодочку по городу, и не встретил ни души, пока не очутился примерно в километре от небоскребов Спиндинни. Тут он увидел нечто, заставившее его быстро отпрянуть в затененную часть канала.

С небес, описывая на дикой скорости виражи вокруг вершин небоскребов, по спирали опускался старинный звездный катер. Бывший агент узнал этот угрюмый, вычурный стиль — сплошные острия и завитушки. Корабль напоминал своих хозяев, шардов, — древнюю расу, которая владела Сууком и навязывала его обитателям своеобразные и порой весьма эксцентричные законы.

Промелькнуло омерзительное лицо инопланетянина в рубке, затем взвыл включенный мегафон и загремел искусственный металлический голос:

— Внимание, низшие расы! Закон шардов должен соблюдаться неукоснительно, как бы сильно ни давили на вас ваши враги. Все снаряды должны поражать цель только в пределах видимости. Ядерное оружие запрещено. Ни одно наземное средство транспорта не может превышать скорость двести километров в час. Никаких перемещений в воздухе с момента местного заката и до восхода. Суда водоизмещением более десяти стандартных тонн могут передвигаться группами не больше трех единиц. Нарушители будут подвергнуты немедленной смертной казни!

Корабль исчез за ближайшими небоскребами, чтобы повторить сообщение в соседних кварталах. Руиз был поражен. Насколько он знал, шарды никогда прежде не спускались с орбитальных станций, чтобы поучать арендаторов принадлежащей им планеты. Насколько же взрывоопасной сделалась ситуация! Похоже, хозяева в кои-то веки заинтересовались судьбой своих владений.

Разведчик двинулся дальше, соблюдая еще большую осторожность, и наконец благополучно достиг лагуны Спиндинни.

Бухта располагалась под одним из самых крупных небоскребов города и, что примечательно, была забита кораблями. В багровом свете прожекторов на корпусах судов явственно проступали отметины жестоких боев. Свободные места у причалов отсутствовали. Руиз медленно вел катер вдоль рядов лодок, привязанных к береговым кнехтам по две-три на каждый. Откуда такое скопление народа?

Когда катер разведчика проплывал мимо крупного судна, похожего на оснащенного торпедными установками кита, на бронированную палубу последнего из люка, покачиваясь, вылез человек. Единственной одеждой ему служил протертый до дыр комбинезон, носивший следы многочисленных сражений. В качестве заплаток использовались обрывки флагов и вымпелов неведомых армий. Руизу сразу стало ясно, что перед ним наемник — на лице человека застыла хищная напряженность того, кто живет насилием. К локтю крепился парализатор, но он не был нацелен на вновь прибывшего.