— И все-таки я не понимаю, почему мы должны идти именно к эльфам.

— Потому что это наиболее удобный для нас вариант.

— Чем гномы или кентавры нам неудобны?

— Хватит пререкаться, Юнтон. Решили уже. Позаботься лучше о том, как ты собираешься туда попасть. Подготовься к походу.

Мы вылетели из кабинета и помчались, куда глаза Юнтона глядели. Насилу догнали его. И только на нашей кухне смогли, наконец, расслабиться.

— Почему ты так зол? — Спросила я, присев рядом с ним и положила ему руку на предплечье, в попытке поддержать.

Он глубоко вздохнул и тихо ответил.

— Я обещал отцу, что ноги моей в эльфийском лесу не будет. Тем более, в центре леса. Это их столица так называется.

— Да? Центр леса, это город такой?

— Нет. У эльфов нет городов и деревень. Есть эльфийский лес. И все. Центр леса это его сердце, место, где живет Владыка с семьей и располагается правительство. Именно там, по мнению отца, я должен жить. Учиться. Работать. Строить семью. Не с людьми. Я поклялся ему, что этого не будет никогда. Теперь же приходится отступать от своего слова.

— Утешься тем, что ты идешь не по доброй воле, а по настоянию человеческого начальства. И расскажи мне, как мы отправимся в эльфийский лес? Только, прошу тебя, не говори, что пешком.

— Нет. Не пешком. Я вызову отца, и он перебросит нас через портальный круг. У него их много самых разных. А если не найдется подходящего, то он построит нужный сам.

— Твой отец знает толк в путешествиях.

— Это да.

Мы просидели на кухне еще почти час, болтая ни о чем, иногда замолкая на долгие минуты. Но, как ни странно, молчать оказалось даже приятно. Под конец наших внезапных посиделок я оказалась практически в его объятиях. Было так спокойно. Будто и нет никакого Дарона, жаждущего превратить этот мир в кровавую пустыню. В тот момент я вовсе не была против того, чтобы выйти за него замуж.

Кэлиниэля Юнтон позвал на следующее утро. Эльф примчался так быстро и выглядел так воинственно, что я посчитала своим долгом его успокоить.

— Все в порядке, ни с кем воевать не нужно.

Юнон улыбнулся краешком губ, но почти сразу же вернул себе серьезность. Он вообще не был намерен разговаривать с отцом по необходимому нам делу. Хватило того, что его едва уговорили в этом деле участвовать. Разговаривать с Кэлиниэлем предоставлялось мне.

На мое замечание Кэлиниэль заметно расслабился. Встречали мы его в кафе и к его приходу уже заказали и травяной сбор, который он так любит пить, и легкие овощные закуски. Эльф взял себе чашку ароматного напитка и с любопытством на нас посмотрел.

— Мы позвали вас для того, чтобы в очередной раз попросить помощи и совета. — Я неожиданно смутилась.

Кэлиниэль ободряюще улыбнулся.

— Я помогу всем, чем смогу, очаровательная Майя.

— Дело в том, что нам надо попасть в Эльфийский лес.

— В Центр Эльфийского леса. — Ворчливо уточнил Юнтон, до этого делавший вид, что его вообще за столом нет.

Кэлиниэль несколько долгих мгновений осмысливал наши слова, а затем с непередаваемой интонацией уточнил.

— В Центр Эльфийского леса нужно вам и Юнтону?

— Да. А еще Деррику. Он меня охраняет по приказу короля.

— И мой сын согласился отправиться в Эльфийский лес? — Проигноривал мои слова о Деррике Кэлиниэль.

— С большим трудом, но да. Выхода нет.

— И что вам там понадобилось, позвольте узнать?

— Нам нужны архивы по религиозным ритуалам. Собственно, нам нужен только один ритуал. Силами слуг Дарона у нас информации о нем не сохранилось, и мы надеялись, что в ваших библиотеках найдется нужное.

Эльф в задумчивости постучал пальцами по столу.

— Возможно, нужная вам информация действительно найдется в наших архивах. Но для того, чтобы попасть в них, вам нужно будет предстать перед Владыкой. Вы к этому готовы?

Кэлиниэль обращался главным образом к Юнтону. Я немного не понимала подоплеку происходящего, но надеялась, мне расскажут.

— Я был и останусь Шиндор. — Резко отозвался Юнтон.

Эльф пожал плечами.

— Сыну графа Шиндор не позволят войти в архивы. В то время как моему сыну во дворце Владыки открыты все двери.

— Этого не будет.

— Мне непонятно твое упрямство. Все равно никто не связывает тебя с родом Шиндор. Всем известно, что ты принадлежишь дому Эльтимналь. Почему ты упрямишься?

— Почему ты хочешь официального признания?

— Потому, что ты мой сын и я хочу представить тебя родне официально.

— Припозднился ты, отец. Я вырос.

— Это тебе только кажется так.

— В чем смысл вашей ссоры? — Влезла я. Оба замолчали.

— Мой сын официально носит фамилию мужа своей матери, графа Шиндор. Если он предстанет перед Владыкой эльфов в этом качестве, в посещении архива ему будет отказано. Мы не пускаем в свою библиотеку чужаков. Принимать мою фамилию и становиться моим сыном официально он отказывается.

— Юнтон. — Произнесла я. Больше ничего не говорила, но одного этого слова оказалось достаточно.

— Хорошо. Твоя взяла. Даже мою невесту на свою сторону перетянул, доволен?

— Чрезвычайно доволен, что твоя невеста умнее тебя. — Затем, наскоро оглядев нас обоих, он без перехода заявил. — В таком виде ко двору Владыки вы не пойдете. Нормальный гардероб есть? У Юнтона есть, я знаю. Но вот леди…

Я не стала встревать в его мысли. Ясно же, что ответ ему не нужен. Нет у меня гардероба, который подошел бы для дворца Владыки эльфов. Более того, оказалось, мне вообще на территорию эльфийского леса в своих шмотках лучше не появляться.

Кэлиниэль настоял на посещении мастера Вербейна и купил там платье из готовых и полный туалет к нему. Я пыталась сопротивляться, ведь все это стоило баснословных денег, то он только махнул рукой на мои блеяния и велел переодеться.

Платье было легким, струящимся, в стиле самого Кэлиниэля. Никаких тяжелых деталей, все воздушное и летящее нежно-голубого цвета. Под него были белые туфли без каблука из мягкой кожи и белая же сумочка.

От мастера Вербейна неугомонный эльф потащил нас к цирюльнику, который уложил мои волосы в сложную прическу и нанес легкий макияж. Словно на бал снаряжают, честное слово.

— Вот так ты можешь появиться в лесу без опасности опозорить дом Эльтимналь. Полный гардероб закажем у нашим мастеров завтра.

Мое мнение в расчет не принималось.

— Ты должна соответствовать статусу нашей семьи. — Все, что сказал мне Кэлиниэль в ответ на мои возражения.