только отец починил глушитель, они отправились в Нью-Олбани. Там к ним присоединилась Кристал, а позже и Аманда. Лори не помнила всего о том дне. Она вспомнила, как ходила в "Тако Белл" поесть, как ходила в торговый центр. Она сказала, что когда они с Мелиндой пытались заснуть той ночью, она не могла, потому что ей продолжали чудиться крики Шанды.

Шиппли спросил Лори, кто зажёг спичку, но она не помнила наверняка. Она предположила, что, возможно, это сделала Мелинда.

Позже в интервью Лори сказала, что, находясь дома до того, как собака начала лаять, она разозлилась на Мелинду за то, что та причинила боль Шанде, утверждая, что сказала ей "это того не стоит".

– Так почему же на этом все не закончилось? – cпросил Шиппли.

– Я боялась.

– Боялась? Кого?

– Никто бы не понял, если бы не оказался в подобной ситуации. Такое может произойти с каждым, необязательно с нами. Это могло случиться с самыми прекрасными людьми на Земле, среди которых затесался один плохой человек. Я думала, мы просто напугаем её, а Мелинда хотела её избить. После того, как Шанда потеряла сознание, и вся эта кровь и всё такое, они подумали, что она умирает. Мы боялись брать её куда-либо. Я боялась. Не знаю за них. Но я боялась, потому что, если бы я отвезла её в больницу, мне бы стали задавать вопросы "как она стала такой".

– Как она вынесла эти травмы? – спросил Шиппли.

– Не помню.

Шериф напомнил ей о предыдущих показаниях, что Мелинда ударила Шанду коленом. Лори сказала, что тогда Шанда на самом деле не пострадала. Она понятия не имела, как появились рваные раны. Ничего подобного не происходило, насколько она могла вспомнить.

– Мы точно ничего не делали, – настаивала Лори. – Мы не калечили её, мы ничего ей не делали. То есть, всё было не так.

– Итак, Лори, ты хочешь сказать, что не знаешь, как она получила травму ануса, верно? – вмешался Генри.

– Не знаю.

– Ты видела, как это происходило?

– Что именно?

– Это было явное нанесение телесных повреждений. Ты видела, как это происходило той ночью, когда она лежала на земле?

– Нет, на ней всё время было нижнее бельё.

Лори предположила, что той ночью Шанда, возможно, занималась сексом с кем-то ещё. Другого объяснения ей не приходило в голову.

– Шанда выходила на дорогу босиком? – спросил Генри.

– Нет.

– У неё все ноги в грязи и дорожном известняке. Можешь вспомнить, когда она вставала на ноги? Она пыталась убежать?

– Нет, не пыталась.

Когда Генри спросил её о том, как Шанда получила травмы затылка, Лори сказала, что не знает, но предположила, что это могло произойти, потому что "Шанда много стучала в багажнике".

– Звук был такой, будто она колотила ногой по машине, – добавила Лори. – Я ещё удивлялась, откуда у неё столько сил.

– Так ты говоришь, что ни ты, ни Мелинда не били её по голове шиномонтажным ключом или чем-то ещё? – спросил Шиппли.

Лори отрицательно помотала головой.

Отвечая на другие вопросы, Лори отрицала, что вела какие-либо разговоры в присутствии Кристал и Аманды о том, что она делала что-либо, чтобы навредить Шанде.

– Мелинда не говорила, что это сделала я, она вообще этого не говорила. Она рассказывала, что произошло. Она рассказала и Аманде, и Кристал и Лесли Джейкоби, что убила её. Только после того, как нас арестовали, она заговорила по-другому.

– Как отреагировала Аманда, когда узнала, что Шанда мертва? – спросил Генри.

– Она просто заглянула в машину. Наверное, увидев кровь, поверила. Она ничего не сказала, не улыбнулась, она просто молчала, а потом сказала: "Я больше не могу на это смотреть", – и закрыла багажник.

– Ты открывала для неё багажник?

– Да, у меня были ключи.

– Ты говоришь, что когда Шанда лежала на земле, Мелинда облила её бензином. Кто-нибудь курил?

Лори кивнула.

– Кто?

– Я и Хоуп.

– Кто-нибудь бросил в Шанду сигарету?

– Я не знаю, как это всё загорелось. Я склонилась тогда над ней. Если у меня сигарета упала, я этого не заметила. Помню только, что пламя полыхнуло мне в лицо. То есть, мне чуть лицо не обожгло. Как я вообще ожог не получила… Мне тогда волосы опалило.

– Она умерла прямо там?

– Я оглянулась – она пыталась встать. Больше я не оглядывалась.

– Когда вы высадили двух девочек и поехали "на покатушки", или как вы там это называете, кто-нибудь вас видел? Вы кого-нибудь видели? Или там не было ни души? – спросил Шиппли.

– Мы видели, может быть, три машины. Нам казалось, одна из них нас преследует.

Лори сказала, что во время их "покатушек" Мелинда несколько раз подходила к багажнику одна.

– Как она открывала багажник?

– Она сняла с кольца ключ от багажника.

– Можно ли с уверенностью предположить, что если бы она ударила Шанду, ты бы услышала?

– Звук глушителя был громче, чем крики, а она кричала довольно громко. Я ничего не слышала.

– Если ты не слышала, почему тогда говоришь, что она кричала?

– Потому что в машине это ясно слышалось. Но когда стоишь снаружи, ничего слышно из-за глушителя.

– Откуда у тебя кровь на пальто?

– Наверное, испачкалась, когда смотрела на неё. Потому что я прислонилась к задней части машины, а там всё было в крови, и кровь была какой-то жидкой, наверное, из-за росы.

– Шанда находилась внутри багажника?

– На улице было очень холодно, а багажник обогревался. Кровь снаружи машины была очень жидкой. Воды было больше, чем крови. И мы с Мелиндой всё это смыли, потому что нельзя же, когда багажник в крови. Мы всё это смыли, а я всю ночь была в пальто, то есть, всё время. Я снимала его, только чтобы поспать.

Когда Лори снова спросили о поездке в Канаан, она сказала, что больше ничего не помнит.

– Много чего могло произойти, ты не помнишь? – спросил Генри.

– Ага, потому что после Канаана уже прошло много времени. Помню, что начало светать. Когда мы вышли из моего дома, было ещё темно, а когда вернулись, было уже светло. Вот как я поняла, что прошло много времени. Когда пытаюсь всё это вспомнить, кажется, вечность прошла. Кажется, мы были там вечно.