Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно, — произнёс мальчик из иллюзии, когда лис так и не ответил. — Ты голоден?
На этот раз лис активно закивал головой.
— Хорошо, пойдём. Может, миссис Курт ещё не спит. Она говорила, что сегодня будет готовить лазанью.
Лис издал низкий тявкающий звук и опустил уши.
— Мама меня не пустит обратно, — сказал мальчик, почесав ушибленный локоть. — Она вообще не вспомнит обо мне ближайшие пару дней… Хочешь, погостим у миссис Курт? У неё, правда, тоже не всё хорошо, так что нам придётся помочь ей. Может быть, приберёмся. Что скажешь?
Лис тявкнул и, подскочив на лапы, активно замахал хвостом. Мальчик улыбнулся, поднялся на ноги и взял лиса на руки.
— Вот и договорились, — сказал он, почесав лиса за ухом. — Кстати, как тебя зовут? Я — Николас, но ты можешь звать меня Нико.
Глава 10. Что, если мои слова лишены смысла?
— Себастьян, ты уже пятнадцать минут выбираешь вино. В два часа дня, — уточнил Август, многозначительно подняв брови.
— Погоди, не отвлекай. Бургундское или из Бордо — это, между прочим, серьёзный выбор, к которому нужно подойти со всей ответственностью.
— В два часа дня, — повторил Август.
Себастьян, не сдержавшись, раздражённо закатил глаза и опустил меню.
— Не моя вина, что ты вытащил меня ради какого-то идиотского обеда. Я не хочу терпеть тебя на трезвую голову.
— Ты мог отказаться.
— Я делаю это ради мамы.
Что, впрочем, описывало всё их взаимодействие в последние недели.
Августа это не злило, скорее… разочаровывало. Да, именно так. Август был разочарован, но не Себастьяном, а тем, что всё сложилось именно так, а не иначе. Всё зашло настолько далеко, что решения проблемы, возможно, и не существовало.
Хотя, конечно, была Кристин. Она стойко терпела все выпады Себастьяна и без устали напоминала Августу, что он не может пустить всё на самотёк. Август, вообще-то, и не собирался, но был один факт, который менял абсолютно всё.
Себастьян — вылитый он в его возрасте, а сам Август стал точной копией отца.
Боги, его тошнило от этого.
Когда Кристин об этом сказала, он решил, что она устала терпеть их ссоры и готова даже уколоть одного из них достаточно сильно, чтобы попытаться положить этому конец. Но оказалось, что она была права. Всё, что делал Август, так это повторял ошибки своего отца, хотя бы уверен, что этого никогда не случится.
— Ну ладно, — наконец сказал Себастьян, подозвав официанта. — Давайте что-нибудь на ваш вкус. Из бургундских.
У Августа дёрнулся глаз.
Да, точная его копия. Уверенность, манера держаться, голос. Даже взгляд был точно таким же. Когда они только пришли в этот ресторан, который Август тщательно выбирал весь вчерашний вечер, Себастьян сразу же сказал, что будет сам платить за себя, и его не волновало, какие заоблачные цены тут были. Август был уверен, что, если бы выставленный ему счёт был равен всему бюджету, которым располагал Себастьян, он бы, ни на секунду не задумавшись, расстался с ним, лишь бы не позволить отцу платить.
— Долго ты планируешь тут сидеть? — спросил Себастьян, впервые за почти пятнадцать минут посмотрев на него. Вплоть до этого момента он предпочитал рассматривать французские улочки за окнами, других посетителей ресторана и даже драу, которые то и дело запрыгивали на пустые стулья и столы и устраивались спать, игнорируя всех вокруг.
— Пока мы не поговорим, — честно ответил Август.
Себастьян громко хмыкнул.
— Ладно, удачи. Я напишу маме, попрошу её купить любимых конфет Салем, а то сам уже не успею. Мы же тут до ночи будем, да?
Август медленно вдохнул и выдохнул.
«Прости, но это правда, — сказала Кристин несколько дней назад, когда терпение Августа почти достигло предела. — Ты делаешь то же, что делал твой отец. И Себастьян так же, как ты, ничего не понимает. Мне он уже не верит».
— Помнишь что-нибудь о дедушке? — спросил Август.
К его удивлению, Себастьян ответила быстро и без сарказма:
— Нет, ничего.
— Жаль. Хотя, может, и не жаль. Он говорил, что ты лучший ребёнок из всех, кого он когда-либо встречал. Но, наверное, это из-за того, что ты был куда спокойнее и послушнее меня.
— Мне не интересны истории из твоего детства, — достаточно резко добавил Себастьян. — Я согласился на обед только для того, чтобы успокоить маму, но я не буду с тобой любезничать.
— А если я скажу, что хочу извиниться?
Себастьян моргнул и, как был уверен Август, мгновенно растерялся.
— Я тебе не верю.
Август рассчитывал на подобный ответ. Извинения — это не то, к чему он привык. В конце концов, он был Гривелли, главой семьи и временным главой Ордена.
«Ты Гривелли, — говорил отец, когда видел, что Август никак не может сопоставить улики, собранные во время поиска. — Гривелли, а не жалкий мусор. Давай, Август, думай».
Гривелли — лучшие искатели Ордена. Всегда впереди, всегда успешны, всегда уверены. Август свято верил в это всю свою жизнь, но оказалось, что он ошибался. Кристин всегда была умнее него, а он её не слушал.
— Я знаю, что из меня вышел отвратительный отец.
Совсем не то, с чего он хотел начать, но судя по лицу Себастьяна, Августу удалось привлечь его внимание. Ну конечно, это ведь и впрямь неожиданно: Август Гривелли, один из лучших искателей Ордена, признавал свои ошибки. Должно быть, завтра случится настоящее чудо или же боги наконец ответят на их зов.
— Если ты говоришь это только из-за того, чтобы мама перестала волноваться, то не надо, — вновь став серьёзным, ответил Себастьян. — Я не ребёнок, мне плевать, какие у тебя там оправдания.
— У меня нет оправданий, — устало произнёс Август. — Я знаю, что ты мне не веришь, но послушай. Да, я говорю это, потому что пообещал твоей маме во всём разобраться.
