Когда выяснилось, что находка из Пилтдауна – подделка, другие образцы ископаемых гоминидов удалось расположить более правильным порядком, используя радиоуглеродный анализ, чтобы определить их возраст, и сравнивая их физические характеристики. Один из образцов, получивший имя Люси, прославился на весь мир, его отправили в настоящий «тур» и написали биографию.

Люси обнаружили в Эфиопии в 1978 году, и от ее скелета ученым досталась половина. Она жила от 3 до 4 миллионов лет назад, задолго до ребенка из Таунга, вместе с этим «ребенком» она входит в род австралопитеков, но принадлежит к другому виду, Australopithecus afarensis, австралопитек афарский. Строение ног, таза и подошв говорит, что она могла ходить прямо, залезать на деревья и скалы. Мозговая полость Люси немногим больше, чем у современного шимпанзе, но сравнительные размеры мозга (если сравнивать с объемом тела) намного больше.

Пропорция объема мозг/тело – куда лучший показатель того, насколько развиты мыслительные функции, чем просто размер: у слонов мозг больше, чем у людей, но относительный размер много меньше. Само собой, в ход идут и другие показатели «разумности», помимо размеров головного мозга.

Люси в самом деле показывает смешение характеристик, пока еще не человек даже в грубом приближении, но вполне себе успешное существо особого вида.

Сотни ископаемых гоминидов из многих частей света позволили нам получить информацию о том, каков был эволюционный путь человеческого существа. Мы можем даже сказать, что ели наши предки и от каких именно паразитов они страдали. Понятно, что в головоломке есть множество еще не разгаданных частей и продолжаются споры по поводу деталей: о чем говорит нам та или иная форма зубов или устройство бедренной кости? Наверняка нас ждет много сюрпризов, поскольку образцы находят постоянно.

В 2003 году в Индонезии австралийский археолог Майк Морвуд и его коллеги нашли останки маленьких гоминидов, обитавших на острове Флорес. Они жили там еще пятнадцать тысяч лет назад и, по всей вероятности, принадлежали к неизвестному виду. Точный статус Homo florentsiensis (флоресский человек, иногда его называют «хоббитом») все еще не установлен, попытки анализа ДНК (наиболее надежный способ установления биологических взаимосвязей) до сих пор не принесли успеха.

Попытка разобраться, как неандертальцы связаны с современным человеком, тоже оказалась захватывающим делом. Оба вида вполне определенно жили в одно и то же время в Европе, 50 тысяч лет назад или около того. Мы несем какую-то часть их генов. Виновен ли гомо сапиенс в исчезновении неандертальцев? Ответа на вопрос пока нет. Смешивались ли они друг с другом? Вероятно.

И те и другие пострадали от резкого понижения температуры во время последнего ледникового периода в Европе, и неандертальцы не выжили.

Чтобы реконструировать фамильное древо человека с помощью окаменелостей разных эпох, двигаясь через разные регионы, мы используем точно те же инструменты и техники, что и при изучении других животных, таких как лошадь или бегемот. Конечно, в этом случае в дело вмешивается куда большее количество эмоций, все же мы говорим о людях, а не о гиппопотамах. Но доказательства налицо, и палеонтологи, антропологи, археологи и другие специалисты продолжают с ними работать.

На данный момент почти все согласны, что гоминиды, включая и гомо сапиенса, сначала жили в Африке и затем распространились по другим континентам. О ранних миграциях наших предков мы знаем не так много: было ли несколько расселений из Африки? Что вызвало быструю эволюцию головного мозга, отделившего наш вид от близких родичей?

Наука имеет дело с «как», а не с «почему», и эта истина особенно ярко проявляет себя, когда мы думаем о наших предках и о том, что Гексли именовал «местом человека в природе».

Приблизительное количество бактерий на Земле оценивается в пять миллионов триллионов триллионов, это 5 x 1030 или 5 с тридцатью нулями в конце, ошеломительное число. Бактерии могут жить практически везде, в почве, в океанах, глубоко под землей, в арктическом льду, в кипящей воде гейзеров, на нашей коже и внутри нашего тела. Бактерии делают множество полезных вещей, что бы без них было со всем мусором, который они переваривают?

Мы тоже получаем пользу от их усилий.

Бактерии, обитающие в нашем кишечнике, помогают расщеплять пищу, которую мы едим, получать из нее витамины и протеины. Некоторые бактерии сами изготавливают нужные людям лекарства, и тем же самым занимается другая разновидность микроорганизмов, грибки.

Почти всем нам когда-то прописывали такую вещь, как антибиотики.

В девятнадцатом веке ученые обнаружили, насколько вредоносными могут быть бактерии, что они порождают болезни и заражают раны. Глава 27 поведала нам о том, как «теория микробов» появилась на свет и была принята медиками. Почти тут же они начали поиск лекарств, способных убивать бактерии, не повреждая при этом клетки человека. Началось путешествие за «волшебными пулями», как назвал это немецкий врач Пауль Эрлих (1854–1915). Он придумал лекарство от сифилиса, но оно содержало мышьяк, который сам по себе ядовит, так что его нужно было использовать с осторожностью и бояться побочных эффектов.

В середине 30-х годов немецкий фармаколог Герхард Домагк (1895–1964) начал использовать химический элемент «сера» (фармакология – это наука о лекарствах). Он придумал соединение, названное «пронтозил», эффективное против некоторых видов болезнетворных бактерий. Одним из первых пациентов стала дочь Домагка, чью руку поразил стрептококк, бактерия, вызывающая уродующие заболевания кожи.

Врачи говорили, что единственный способ спасти девочку от опасной инфекции – ампутация. Пронтозил помог избавиться от стрептококка, позже стало ясно, что он помогает и при скарлатине, и при смертоносной болезни, именуемой родильной горячкой, от которой умирали женщины, только что родившие ребенка. Лекарство начали широко использовать с 1936 года, и это привело к значительному сокращению числа подобных смертей.

Пронтозил и другие содержавшие серу лекарства были лучшим, что долгое время могли предложить врачи против бактерий определенного типа. Домагк получил Нобелевскую премию в 1939 году, хотя во времена нацизма немецким гражданам было запрещено принимать ее.

Следующую премию за открытие в области лекарств вручили в 1945-м, ее разделили три человека: шотландец Александр Флеминг (1881–1955), австралиец Хоуард Флори (1898–1968) и беженец из Германии Эрнст Чейн (1906–1979). Их наградили за открытие пенициллина, первого в мире антибиотика; антибиотик – это субстанция, вырабатываемая микроорганизмами, которая может убивать другие микроорганизмы.

Для ее изготовления используется процесс, существующий в природе без вмешательства человека.

Пенициллин получают из натурального источника, с помощью микроорганизма Penicillinum notatum, разновидности грибка. Грибок можно видеть – это синие пятнышки, вырастающие на старом хлебе. Если вам нравится есть жареные грибы, то вы, само собой, знакомы с другой их разновидностью. Всего же, по оценкам ученых, на нашей планете насчитывается полмиллиона грибов разных видов. У них сложный жизненный цикл, включающий споровую стадию, сходную с семенной у растений.