эмпаткой мы решили начать с привлечения к процессу Асты. Девочка вошла в комнату с прямой спиной, словно проглотила шпагу, но при этом на лице не было ни единой эмоции. Маска. Защитная реакция. Плохо для ребёнка. Для аристократки хорошо.

Я задумался, а кем являлась Аста де-юре и де-факто? Де-юре девочка была бастардом последнего князя Рюгена и являлась лишь одной из внучек графини Бизоненс. А вот де-факто уже была княгиней, признанной покровителем главой рода, но ко двору не была представлена в данном качестве и в геральдические книги не внесена. Боги, как у них всё сложно с титулами.

С другой стороны, ситуация Асты была очень похожа на ситуацию Кираны, с той лишь разницей, что сестра уже была взрослой и не являлась бастардом. До отъезда мы подписали с Астой соглашение об опекунстве, которое законодательно закрепляло мою опеку над девочкой. Соглашение вышло едва ли не больше по величине договора о помолвке с Тэймэй, но иначе и быть не могло, когда стороны были из разных государств.

— Кирана сказала, вы хотите устроить мне встречу с роднёй по матери, — девочка склонила голову в знак приветствия.

— Всё верно. Мне нужна твоя помощь! — не стал я ходить вокруг да около неприятной для воспитанницы темы. — Меня обвиняют в убийстве Ханса Исбьерна, но я этого сделать попросту не успел, хоть и планировал. Узнав, что Ханс заказал твоё убийство, с этим справился наш вчерашний гость Эрик, за что я его не виню. Гниль внутри рода принято уничтожать собственными силами. Но дальше случилась цепь событий, которая привела к обвинению в убийстве меня.

— Решили подставить под шумок? — уточнила Аста, чуть прикусив губу.

— Верно, — я принялся загибать пальцы. — Первое, кто-то явился на место убийства и равномерно размазал Ханса по стенам покоев. Второе, под моей личиной вышел из покоев убитого, пообщался с испанскими грандами на их родном языке и прошёл до покоев делегации Российской империи. Третье, исчез Эрик Исбьерн. Его нет в Копенгагене. Ну и четвёртое, вчера нас на приёме прощупывала эмпатка. Неагрессивно. Судя по всему, из рода твоей матери. Она считает меня зверем и не хочет идти на сотрудничество, считая, что я держу тебя силой и убил твою мать. А я считаю, что Бизоненсы во всём этом замешаны по уши, но пока не могу понять как. Помоги мне решить это задачку.

— Хорошо, — серьёзно кивнула девочка. — Куда идти?

* * *

Второй допрос допросом так и не стал. Когда эмпатка пришла в себя и увидела Асту, то нас всех захлестнуло такой волной счастья и облегчения, что все вопросы по поводу лояльности девушки тут же отпали. У неё текли слёзы, когда она прижимала Асту к своей груди и обещала защитить и никому не отдать.

Дальше женская беседа потекла с такой скоростью, что переводчику приходилось изредка прерываться, чтобы вдохнуть. Но к счастью, продлилась она недолго. Через полчаса Аста обернулась сообщила, что Хельга готова к переговорам, а потом, чуть покраснев, попросила:

— А мы можем забрать её с собой?

Я даже слегка удивился такому повороту событий. Ещё вчера Аста не хотела знаться с родными, а сегодня уже готова оказывать кому-то протекцию.

— А ты уверена, что это не следствия её дара эмпатии? — осторожно поинтересовался я. — Вчера ты говорила несколько иные вещи о семье.

Аста улыбнулась настолько светло и радостно, что алые глаза зажглись огнём.

— Уверена. Во-первых, у меня иммунитет, а, во-вторых… — Аста недоговорила, услышав вскрик эмпатки.

Та задёргалась всем телом и принялась скрести горло пальцами, царапая кожу и выпуская струйки крови. Глаза её закатились, открытым ртом она пыталась сделать хотя бы малейший вдох, но не выходило. Хрипы превратились в сипение, в комнату вбежала Света и принялась сканировать болезную.

— Ничего не понимаю, она умирает, хотя абсолютно здорова.

Я видел, как от невесты в эмпатку идут потоки целительской магии, но растворяются, всасываясь на горле.

— Она под клятвой? Служение? Неразглашение? Что? — быстро перечислял я варианты клятв за нарушение которых могло убить. — Рабство?

Последнее я спросил от безвыходности, ведь Аста не знала ответа, зато эмпатка на последнем издыхании указывала пальцем в угол, где лежал магический блокиратор. Недолго думая, я объединил половинки ошейника вокруг шеи девушки, кое-как скрепив. И спустя пару секунд она смогла сделать вдох.

Глава 26

Стоило эмпатке сделать вдох, как до меня с предельной ясностью пришла одна мысль. Пока я тут миндальничаю, пытаясь выяснить что происходит, кто-то играет по-крупному. А если так, то… Какого хера…

Аста не успела даже вскрикнуть, как я пустил кровь на ключице у эмпатки и принялся пить её. Мало ли что говорила девушка. Я хотел сам убедиться в правдивости её слов. Тем более, имея постоянный источник крови, ретроспектива просматривалась не на день и даже не на два, а гораздо на больший срок. И хоть всех ответов на вопросы она не принесла, стало ясно, что Бизоненсы — такие же игроки в этой партии наряду с Блаваленами и Исбьернами. Вот только Хельга Бизоненс даже близко не была осведомлена о подковёрных играх рода.

А значит ответы нужно искать не здесь, а на Борнхольме.

Оторвавшись от Хельги, я заметил дикий ужас в глазах Асты. Её потряхивало, кулаки были сжаты до такой степени, что с ладошек капала кровь, но она не вмешивалась. Сейчас она балансировала на той тонкой грани доверия клятве и суеверий, что любое дуновение ветерка могло склонить её в какую-либо сторону.

Я вытер кровь из уголков рта тыльной стороной ладони, прекрасно осознавая, как выгляжу в глазах ребёнка.

— Я в твоих глазах — тьма, зло и обладатель проклятого дара. Ты пришла ко мне и попросила защиты, ведомая волей своего покровителя. Я был, есть и буду убийцей, способным утопить весь мир в крови. Единственное, что меня останавливает, собственный кодекс чести. Я не жертвую напрасно своими людьми и не убиваю без надобности. Именно поэтому та пятёрка бандитов