к ее киске. Мне нравится в ней все, я люблю вдыхать ее запах, пробовать ее на вкус и даже просто смотреть на нее, что и делаю сейчас. Я развожу ее ноги в стороны и в лунном свете любуюсь манящими влажными складочками и, раздвинув их большими пальцами, вижу тугое розовое местечко, которое собираюсь трахнуть. Но внезапно я понимаю, что мне уже недостаточно просто смотреть на нее, что я нуждаюсь в большем, поэтому устраиваюсь между ее бедер и ласкаю ее киску долгим поцелуем, наслаждаясь легким скольжением ее высоких каблуков по моей спине, тем, как подол платья обернулся вокруг моей головы, и ее вкусом. Черт, как же мне нравится ее вкус! Сладкий, сокровенный, принадлежащий только ей.

– Шон, – снова произносит она, судорожно глотая воздух, как после интенсивной пробежки. – Шон, о боже…

Я добавляю палец, потом еще один, и Зенни остается лишь чувствовать, извиваться и прерывисто дышать, а ее восхитительное платье запутывается вокруг нас. Потом первый оргазм накатывает на нее подобно шторму, заставляя ее киску сжиматься вокруг моих пальцев и тереться о мое лицо.

Обожаю это.

И готов делать это снова.

Но затем Зенни приходит в себя и тянется ко мне. Я неохотно поднимаюсь между ее ног, разрываясь между желанием целовать ее сладкое местечко до следующего оргазма и желанием обнять ее. Но стоит пожертвовать шансом доставить ей еще один оргазм ради того, чтобы она обняла меня, чтобы я снова прижал ее к себе, поцеловал и позволил ей слизать свой собственный вкус с моих губ, подобно любопытному котенку.

Я схожу с ума от желания, и когда она целует меня вот так, – это что-то близкое к безумию.

– Ты дрожишь, – шепчет она и внимательно вглядывается в мое лицо. Ее глаза похожи на расплавленный металл, а губы покрыты влагой от нашего поцелуя. Господь всемогущий!

И я действительно дрожу. Дрожу, потому что нуждаюсь в трахе, потому что к женщине, которую хочу трахнуть, я испытываю безумные чувства, дрожу, потому что собираюсь трахнуть женщину, в которую влюблен, впервые в своей жизни.

Я дрожу потому, что… подождите. Подождите!

Я влюблен в Зенни?!

Эта идея ошеломляет, несмотря на то что ее истинность пронизывает до костей и наполняет каждую частичку меня, когда мы снова целуемся, когда Зенни обхватывает ногами мою талию и притягивает меня ближе. Я люблю ее. Я люблю Зенобию Айверсон, и, возможно, влюбился с того момента, как она постучала в мою дверь с просьбой заставить ее усомниться. Или с нашего первого поцелуя. Или с того благотворительного вечера, когда я встретил уже повзрослевшую Зенни и красный шелк целовал ее кожу так, как не мог я.

– Научи меня сейчас, – выдыхает она, не зная о шокирующем откровении, к которому я пришел, не ведая об истинном источнике моей дрожи. – Сделай то, чему ты меня учишь?

Я отстраняюсь от ее губ и целую в ухо.

– Именно так ты хочешь это сделать?

– Да, – отвечает она. – Так, я чувствую себя… особенной. Защищенной. – И как я могу с этим поспорить?

Встав на колени, я дергаю за свой галстук-бабочку, развязываю его и снимаю пиджак. Пока расстегиваю рубашку, слышу, как она тихонько постанывает.

– Детка, что такое?

Она прикусывает губу, а затем спрашивает:

– У нас ведь будет много секса?

– Очень много.

– Тогда прибереги неспешное раздевание на потом. Сейчас я хочу, чтобы ты трахнул меня. – Ее голос звучит немного ворчливо, и я не могу сдержать смех.

– Такая требовательная маленькая девственница, – бормочу я, наклоняясь, чтобы прикусить ее подбородок. – Я думал, что учитель здесь я?

– Только при условии, что быстро приступишь к обучению, – говорит она капризно. Я развязываю завязки ее платья на шее сзади и поднимаюсь, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. Подол, как сине-зеленая лужица, струится вокруг бедер, которые раздвинуты, открывая влажную и набухшую от поцелуев киску. Лиф ее платья теперь свисает с груди, обнажая торчащие холмики с их напряженными, нуждающимися пиками. Вот уж точно – требовательная маленькая девственница – ни следа робости, только неудержимое желание.

Я скольжу вниз по ее животу, затем кладу ладонь на бедро и прижимаю ее к кровати, одновременно другой рукой тянусь к своей ширинке. Это так порочно удерживать ее вот так, пока достаю свой член, и в какой-то степени неправильно, но, судя по тому, как она извивается и прикусывает губу, глядя на мою руку, расстегивающую молнию на брюках, Зенни чувствует то же самое.

Выдох, который она издает, как только мой член вырывается на свободу, на самом деле заглушает мой собственный, будто она так же остро, как и я, чувствовала дискомфорт от моего пойманного в ловушку возбуждения. Я беру ее за руку и притягиваю к себе, заставляю прикоснуться к своему члену, поглаживать его. Я стону от удовольствия при виде того, как она все еще неуверенно обращается с моим членом.

– Детка, чувствуешь, какой он возбужденный? – спрашиваю я. – Это ты его таким делаешь.

Она тихо урчит от удовлетворения, ее взгляд устремлен не на мое лицо, а на суровую мощь моей эрекции в ее руке.

– Вот, – говорю я, беря ее руку и кладя на головку своего члена. – С этого я и начну. Сначала только кончиком. Я найду место, где ты влажная и тугая, и начну медленно толкаться внутрь. Поначалу он будет казаться большим, Зенни, очень большим, тебе будет казаться, будто я разрываю тебя на части, и в тот момент, когда ты подумаешь, что не способна принять меня, я надавлю еще немного. – Накрываю ее руку своей и толкаю вниз, совсем чуть-чуть, чтобы она обхватила мой ствол прямо под головкой. – Я буду растягивать тебя, чтобы ты смогла принять меня, и в то же время ласкать и поглаживать, чтобы тебе было приятно, чтобы ты нуждалась в этом.

– А потом? – спрашивает она шепотом, глядя мне в лицо.

Я провожу ее рукой до самого основания моего члена.

– А потом я окажусь полностью внутри тебя. И тебе будет очень хорошо, детка, ты почувствуешь такую наполненность, какой никогда в жизни не испытывала. И тогда я начну двигаться, начну скользить… – Подталкиваю ее руку, побуждая сделать то, что я озвучил. – … насаживать тебя на себя. Вот как мы будем трахаться.

– Да, – говорит она, выглядя немного ошеломленной и очень взволнованной. – Вот так мы будем трахаться.

Я наклоняюсь к своему прикроватному столику, достаю презерватив и протягиваю ей, терпеливо ожидая, пока она возится, чтобы открыть его.

– Вот так, – ласково говорю я, показывая ей, как защипнуть и развернуть,