На каждую экранную женщину, добравшуюся до вершины, находилась другая, уже ставшая боссом на пике карьеры, но превратившаяся в бессердечную или потерявшая душу суку, которой требовалось преподать урок истинных ценностей. Фильм «Бэби-бум» (1987), к примеру, рассказывает историю жесткого консультанта (Дайана Китон). Женщина оставила пост в руководстве компании и переехала в Вермонт, где стала выпускать изысканную детскую еду. Она заново открыла для себя жизнь и влюбилась в доброго ветеринара. В 1988 году в фильме «Большой» почти 30-летней Сьюзен, исполнительному директору компании, выпускающей игрушки, потребовался мальчик-мужчина в исполнении Тома Хэнкса, чтобы напомнить ей о радости, веселье и удовольствии прыгать с трамплина.

Чтобы показать, какими стервами они были до преображения, эти примадонны бизнеса использовали несколько узнаваемых жестов. Одним из них было нарочитое использование духов, особенно если это был пульверизатор с резиновой «грушей». В фильме «Индиана Джонс и храм судьбы», действие которого разворачивалось в 1930-х годах, избалованная клубная певица Уилли из Шанхая попадает в череду непростых ситуаций. Ее облепляют насекомые, ей приходится ехать на вонючем слоне через джунгли, хотя больше всего на свете она хотела бы оказаться в своей комнате в шелковом платье. Чтобы как-то скрасить ситуацию, она выливает половину флакона духов на голову слона («Дорогая штучка»). Капризная наследница большого состояния Джоанна из фильма «За бортом» (Голди Хоун) приплывает на своей яхте в гавань небольшого городка. И там Джоанна распыляет парфюм вокруг плотника, которого вызвали сделать шкаф для ее роскошной обуви. В «Деловой женщине» (1988) властная и неприятная Кэтрин Паркер в исполнении Сигурни Уивер, обливается парфюмом Shalimar, собираясь воссоединиться с приятным парнем Джеком Трейнером, которого играет Харрисон Форд. У парня, правда, другие планы. Парфюм в этих сценариях является хвастливым и агрессивным партнером длинных острых ногтей, отливающих красным лаком.

Обратимся еще раз к истории о том, что в некоторые рестораны вход был запрещен тем, кто пользовался ароматом Giorgio Beverly Hills. Интригует тот факт, что именно в 1980-х годах открытое использование мегаароматов десятилетия начали рассматривать как пагубную привычку. Ведь обладатель такого аромата навязывал себя окружающим и был агрессивен по отношению к ним, так как его тень становилась объемнее за счет запаха.

Появились новые правила этикета в использовании парфюма. Например, считалось неприличным наносить макияж в общественном транспорте, а манеру обливаться духами начали считать вульгарной. Свою лепту внес даже журнал New Scientist, опечаленный «газовой анархией», которую создавали в офисах разнообразные ароматы. Что предлагалось? Повторить «один из аспектов войны с табаком – широкое распространение зон без курения, что полезно и для эстетики, и для здоровья», поскольку «ваша свобода размахивать кулаками заканчивается там, где начинается мой нос».

Poison («Яд») относился к числу самых свирепых агрессоров в этой предполагаемой войне ароматов. Он отметил новое направление в парфюмах Christian Dior, отличных от сдержанной элегантности ароматов Эдмона Рудницка, таких как Diorissimo и Diorella. Возможно, это был ответ на провокации Opium от соперника Yves Saint Laurent и Coco от Chanel. Созданный парфюмером Эдуардом Флешье Poison, цветы и тлеющие угли, обжигающий психотропный коктейль из туберозы в сочетании со спелыми сливами и ладаном служили напоминанием о ритуале жертвоприношения. Он ослепляет своим сверканием, словно певец и шоумен Либераче поднялся с операционного стола после очередной подтяжки в операционной рубахе, украшенной блестками, готовый играть на своем белом фортепьяно даже после того, как закончится действие анестезии. И хотя в аромате нет ничего скромного, Poison выделялся именно потому, что был особенно агрессивным. Dior потратил сорок миллионов долларов на продвижение аромата по всему миру, и запах превратился в подобие вирусной инфекции, став ярчайшим примером злоупотребления парфюмом. Наверняка подобная известность была на руку рекламной службе Дома Dior. В конце концов, к настоящему моменту, когда я пишу эти страницы, существует уже четыре версии, от Tendre Poison («Нежный яд») до Hypnotic Poison («Гипнотический яд», нынешний бестселлер). Будьте внимательны при выборе отравы.

«Что все это значит?» – таким вопросом встретили в 1985 году Obsession, дебют Calvin Klein. Правильный вопрос. И наша книга с этим вопросом разберется. Аромат обозначил момент, когда эротическую подкладку современной рекламы парфюма впервые встретили с недоумением. Если бы не этот парфюм и еще одно творение Calvin Klein под названием Escape, нам бы не о чем было рассказывать сегодня. В этой истории два незнакомца сражаются с ветродувом, сталкиваются и корчатся в середине промышленного коридора, будто оказались на съемочной площадке «Хрустального лабиринта», но все же сопротивляются изо всех сил.

В Obsession нет никакой сексуальной двусмысленности. Человек, стоявший за этим брендом, Кельвин Кляйн, уже был знаменит. Журнал Time объявил его «бесспорным американским законодателем мод, снимающим эротическую рекламу и рекламные ролики», чаще всего с участием 15-летней Брук Шилдс в беленьких трусиках, говорившей: «Вы хотите знать, что есть между мной и моими Кельвинами? Ничего».

Если мягкость Musk Oil от Jōvan намекала на «любовь на ковре» и сам аромат был консумацией во флаконе, то Obsession был любовной игрой под звуки учащающегося пульса: только желание и никакой разрядки. Она наступит, когда вас убедят приобрести флакон, и оргазмы зазвенят в кубышке. В 1980-х годах сколько же ночей в День святого Валентина проходили под аккомпанемент устриц, нового красного белья, Obsession, коробочки Milk Tray и, возможно, пиратской копии эротического фильма «9½ недель», если повезет. В печатной рекламе, которую снимал Ричард Аведон, участвовали трое обнаженных мужчин и обнаженная женщина, которая предлагала пососать ее палец. Реклама должна была дразнить. Такая экстремальная стратегия требовалась для того, чтобы привлекать внимание читателей к перенасыщенным рекламой страницам глянцевых журналов. Реклама намекала, что Obsession – это не «вежливый» парфюм, а примитивный анималистический «запах» (на самом деле два запаха, учитывая наличие версий «для мужчины» и «для женщины», как его и ее домашний халат). В реальности парфюмер Жан Гишар (впоследствии автор LouLou) сочинил восточный аромат в духе великой традиции, восходящей к Shalimar, с амброй и ванилью, заманивающей для любовного укуса. Это был первый аромат, сохранивший верность канону, зародившемуся еще в 1920-х годах, и утверждающему, что именно так должна пахнуть страсть.

Экранная реклама Аведона уже не прочитывалась с такой легкостью. Роликов было четыре, и в каждом одну и ту же красивую женщину преследовал новый любовник, произносивший примерно такие фразы: «Шепоты у моего изголовья, ее руки, ее рот, ее янтарные волосы и о! этот ее запах». Затем появлялись придуманные ландшафты Сальвадора Дали с гигантскими шахматными досками. Кто-то обрывал лепестки цветка. Возникали бесконечные лестницы Пенроуза[14]. Кадры сменяли друг друга, не позволяя зрителям догадаться, что будет дальше. Такой странный визуальный ряд, вне всякого сомнения, намекал на сублимационную силу Obsession, действовавшего на подсознание через эмоцию, а не через разум. Журналисты обсуждали эту кампанию, запутываясь именно в тот момент, когда они пытались распутать нить повествования: