«Они были темные, – подумала я ошарашенно. – Я не сомневалась, что они – темные».

– Белладонна, – пояснил он. – Расширяет зрачки. Слушайте, нам в самом деле надо…

– Вы шпионили за мной для Коменданта, – взорвалась я.

Это единственное объяснение. Керис Витуриа приказала сыну следовать за мной, чтобы выяснить, что мне известно. Но если так, то он, вероятно, подслушал мой разговор с Мэйзеном и Кинаном. А значит, у него более чем достаточно поводов сдать меня как предателя. Но зачем он танцевал со мной? Зачем смеялся и шутил? Зачем предупредил гостей фестиваля об облаве?

– Я бы не стал шпионить для нее, даже если бы это стоило мне жизни.

– Тогда почему вы здесь? Нет никакой разумной причины…

– Есть, но я не могу объяснять все прямо сейчас. – Витуриус бросил взгляд на улицу, затем добавил: – Мы можем обсудить это, если хочешь. А можем убраться отсюда поскорее.

Он – маска, и я должна отвести взгляд. Я должна показать свою покорность. Но я не могла перестать смотреть на него. Его лицо потрясло меня. Несколько минут назад я думала, что он красивый. Я думала, его слова на садэйском звучали завораживающе. Я танцевала с маской. Проклятой, чертовой маской.

Витуриус выглянул в переулок и покачал головой.

– Легионеры оцепят Квартал раньше, чем мы доберемся до любых ворот. Нам надо пробираться туннелями и надеяться, что их еще не закрыли.

Он уверено двинулся к решетке, как будто превосходно ориентировался в Квартале. Когда я осталась на месте, он раздраженно бросил:

– Послушай, я с ней не заодно. На самом деле если она узнает, что я приходил сюда, то скорее всего сдерет с меня шкуру. Медленно. Но это ничто по сравнению с тем, что она сделает с вами, если вас поймают во время облавы. И если вы не появитесь в Блэклифе до рассвета. Если хотите жить, вы должны довериться мне. А сейчас пошли.

Иззи пошла за ним, затем неохотно последовала и я. Все мое существо восставало от одной лишь мысли о том, чтобы доверить свою жизнь маске.

Как только мы спустились в туннель, Витуриус вытащил из заплечной сумки свою форму и ботинки и начал срывать одежду кочевников. Я вспыхнула и отвернулась, но успела увидеть его спину, точно карта, сплошь покрытую светлыми шрамами.

Пару секунд спустя он прошел мимо нас, уже в маске, и жестом позвал за собой. Нам с Иззи пришлось бежать, чтобы поспевать за его длинными шагами. Он двигался по-кошачьи крадучись и всю дорогу молчал, лишь изредка бросал короткое «туда» или «сюда».

Мы пошли по катакомбам на северо-восток, останавливаясь только чтобы избежать конвоя меченосцев. Витуриус держался уверенно. Когда мы дошли до груды черепов, заграждающей проход, он убрал часть в сторону и помог нам пролезь через отверстие. Когда туннель сузился и уперся в закрытую решетку, он выдернул две шпильки из моих волос и в считаные секунды открыл замок. Мы с Иззи обменялись взглядами – его мастерство подкупало и нервировало.

Я понятия не имела, сколько прошло времени. По меньшей мере, пара часов. Должно быть, скоро рассвет. Мы не успеем вовремя вернуться. Комендант поймает нас. Небеса, я не должна была брать Иззи! Не должна была подвергать ее риску.

Моя рана натерлась о ткань платья и снова закровоточила.

Прошло всего несколько дней, а инфекция еще оставалась. От боли и страха голова шла кругом. Витуриус замедлил шаг, увидев мое лицо.

– Мы почти пришли, – сказал он. – Может, тебя понести?

Я отчаянно замотала головой. Мне не хотелось снова оказаться с ним рядом. Не хотелось вдыхать его запах и чувствовать тепло кожи.

Наконец мы остановились. Впереди за углом раздавались тихие голоса, мерцали блики факелов, отчего темные углы, куда не проникал свет, казались еще темнее.

– Все подземные ходы в Блэклиф охраняются, – прошептал Витуриус. – На этом посту стоят четыре охранника. Если они вас увидят, то поднимут тревогу, и этот туннель наводнят солдаты.

Он посмотрел на нас с Иззи, будто хотел убедиться, что мы все понимаем, и лишь затем продолжил:

– Я хочу их отвлечь. Когда я скажу «доки», у вас будет ровно минута, чтобы забежать за угол, подняться по лестнице и выбраться через решетку. Когда я скажу «мадам Мох», значит, времени практически больше нет. Закройте решетку за собой. Вы окажетесь в главном подвале Блэклифа. Ждите меня там.

Витуриус растворился во мраке туннеля. Немного погодя мы услышали звуки, похожие на пьяное пение. Я выглянула за угол и увидела, как стража толкает друг друга локтями и улыбается. Двое отправились разведать обстановку. Голос Витуриуса звучал правдоподобно-пьяным и невнятным, а громкий треск сопровождался проклятиями и смешками. Один из солдат, что отходил на разведку, позвал остальных двух. Они скрылись. Я наклонилась вперед, приготовившись бежать. Давай. Давай. Наконец голос Витуриуса пронесся через туннель:

– …у доков…

Мы с Иззи помчались по лестнице и за несколько секунд добрались до решетки. Я поздравила нас с успехом, но тут Иззи, возвышаясь надо мной, издала приглушенный вскрик.

– Я не могу ее открыть!

Она подвинулась, пропуская меня, я поднялась выше и схватилась за прутья, пытаясь поднять, но решетка сидела намертво. Стража приближалась. Я услышала еще один громкий треск, и Витуриус сказал:

– Лучшие девочки у мадам Мох, они действительно знают, как…

– Лайя! – Иззи бросила безумный взгляд на приближающиеся огни факелов. Тысяча чертей! С глухим ворчанием я всем телом надавила на решетку, скривившись от боли, пронзившей меня насквозь. Решетка нехотя, со скрипом поддалась. Я практически впихнула туда Иззи, затем впрыгнула сама и закрыла ее как раз в тот момент, когда внизу, в туннеле, появились солдаты. Иззи спряталась за бочку, я подсела к ней. Чуть погодя вскарабкался и Витуриус, пьяно хихикая. Мы с Иззи обменялись взглядами, и как бы нелепо это ни выглядело, я едва сдержала смех.

– Спасибо, парни, – крикнул Витуриус вниз в туннель. Затем со стуком закрыл решетку, а когда увидел нас, прижал палец к губам. Через щели в решетке солдаты запросто могли нас услышать.

– Претендент Витуриус, – зашептала Иззи, – что с вами будет, если Комендант узнает, что вы нам помогаете?

– Она не узнает, – сказал Витуриус. – Если только вы не собираетесь ей об этом рассказать, во что мне, конечно, не верится. Пойдемте, я провожу вас до лакейской.

Мы поднялись по лестнице и вышли из подвала на объятую траурной тишиной территорию Блэклифа. Меня била дрожь, хотя ночь была теплой. До рассвета еще оставалось время, но на востоке небо уже начало бледнеть, и Витуриус ускорил шаг. Мы неслись по траве, я споткнулась, и он поймал меня. Его тепло проникло сквозь мою кожу.

– Все в порядке? – спросил он.

Ноги болели, в голове стучало, метка Коменданта горела огнем. Но сильнее всего меня тревожила близость маски, от чего все тело покалывало и, казалось, даже кожа вопила об опасности.