Дальше начинается бой. Ольга разрисовывала свой сон, или, вернее, бред, вызванный высокой температурой, разными нюансами и деталями, делая его очень красочным и драматичным. Конечно, в самом начале боя будет все как обычно: снисходительная леность опытного партнера – с одной стороны и суетливость и нескрываемое волнение молодого бойца, то есть Ольги, – с другой. Но потом! Ольге вспомнились самые крутые удары, виденные на тренировках, потом туда же примешались трюки а-ля Джеки Чан. Вот Альбина получает от Ольги первый отпор, на ее лице – удивление, дальше – полная растерянность. Альбина берет себя в руки, злоба перекосила ее симпатичное личико, и она достойно дает отпор. Но не тут-то было! Ольга разошлась не на шутку, и вот по этой милой мордашке стервозной блондинки уже текут сопли с кровью. Ольгу, конечно же, пытаются остановить, но достается всем: и Олегу, опрометчиво попавшемуся под руку, вернее, ногу девушки, и другим ребятам. Только тренер, сделав странное движение телом, молниеносно вытягивает руку к горлу, нажимает на какую-то точку, и Ольга, наконец, засыпает. Последней мыслью разума, измученного высокой температурой, было: «Ну и хорошо, правильно. А то бы я всех размочалила. Какая я, оказывается, кровожадная». Температура, видимо, стала спадать, и Ольга с глубоким чувством удовлетворения сладко уснула.

Болела она долго и мучительно. Температура то резко поднималась, то так же внезапно падала. Как-то раз вызвали даже скорую помощь. Ольга по-прежнему была как в бреду. Будто все это происходило не с ней, а она просто равнодушно наблюдала какой-то неинтересный, нудный сон. В комнате все время торчала незнакомая толстая тетка в белом халате. Она поставила Ольге капельницу, давала таблетки, поила какими-то горькими настойками. Но Ольге было все равно. Она все время спала или делала вид, что спит.

Наконец, в один светлый и морозный день Ольга почувствовала, что достаточно выспалась и ужасно хочет есть. В комнате никого не было. Она откинула одеяло и попыталась встать. Девушка не заметила, что прикреплена к капельнице, и, когда резко встала, голова закружилась, тело покрылось холодным потом, и она со всего маху упала на пол, уронив на себя же капельницу. На шум сбежались все, кто был в доме: мама, Марь Санна, сиделка. Ванечка громко и испуганно плакал. Ольгу опять уложили в постель, принесли горячий бульон.

Тем не менее девушка пошла на поправку и день ото дня чувствовала себя все лучше и лучше. Она стала наслаждаться чтением, просмотром фильмов, легко прошла школьную программу до конца месяца. Наконец и это надоело. Изредка звонила Юля, передавала приветы о Сергея. Юля сказала, что все были напуганы Ольгиной болезнью, так серьезно все было.

– Да? – шутливо удивилась Ольга. – Наверное, я все проспала.

Ольга сама себе удивилась, что стала скучать по ребятам из школы. Особенно по Олегу. Злость на него уже прошла, и она спросила у мамы, звонил ли Олег.

– Да, да, конечно же, – поспешила ответить Людмила Юрьевна, – он позвонил в тот день, когда ты заболела. Только он странный был какой-то. Я ему говорю, что ты очень сильно заболела, а он почему-то так этому удивился. Потом еще звонил, очень волновался. Даша тоже постоянно о тебе спрашивает, и, конечно же, твоя классная дама. Она сказала, чтобы ты не торопилась выходить. Учи все дома, ты умеешь самостоятельно заниматься, всегда знаешь немного больше школьной программы, и еще, главное, что опросник успела написать. Как всегда, на «отлично».

– Я – опросник? – удивилась Ольга, но тут же прикусила язык.

Родители не знают до сих пор, что в тот злополучный день она убежала из школы еще утром.

– Ах, да, я совсем забыла. Мамуль, я поспать хочу, прости.

Людмила Юрьевна поцеловала дочку в лоб, нахмурилась:

– Слабенькая ты еще, температура как у лягушки, и худущая. Все, отдыхай, спи, ешь, а уроки не волк, в лес не убегут.

Конечно, мама не поняла, что Ольгу пробил холодный пот не потому, что это была слабость после болезни, а потому, что в рассказе мамы было несколько странностей.

Первое, Ольга четко помнила, что не писала опросник, и даже успела порадоваться тому обстоятельству, что заболела в тот же день. Не придется врать родителям, объясняя, почему убежала со школы. И второе: почему Олег удивился тому, что она заболела, а не тому, что она не пришла на тренировку.

Ольга, подумав немного, набрала Дашкин номер.

«Дашка – знатная сплетница, ничего просить рассказать не надо – сама все выболтает», – подумала Ольга.

– Олька! – закричала в трубку одноклассница.

– Как ты? Очухалась уже? Говорят, что ты очень сильно болела, чуть «копыта не отбросила»! – так же радостно продолжала Дашка.

– Преувеличивают, – спокойно ответила Ольга, нисколько не удивляясь Дашкиной «доброте». – Что нового?

– Ой, даже не знаю, с чего начать, – на миг задумалась «подруга».

– Ах, да! Я тут с таким парнем познакомилась! Взрослый уже, лет двадцать. Гитарист. Он поклонник папы, мечтает у него работать. Красавчик! Я уже на свидание с ним ходила, только папа не знает, убьет меня ведь. Я только тебе рассказать могу, ты никогда чужих тайн не выдаешь, – захлебывалась от впечатлений Дашка.

Дальше пошел подробный утомительный отчет о первом свидании в стиле «Он сказал, я сказала».

Ольга уже через минуту перестала слушать, взяла книгу и стала читать ее, не забывая иногда вставлять в Дашкин монолог, полный щенячьего восторга, монотонное «Угу» и «Надо же, круто!».

Она уже прочитала несколько глав про Троянскую войну, как чуть не упустила того, что рассказ Дашки «о себе, любимой» перешел на «последние вести с полей».

– …И, конечно же, эта задавака Кристинка тут же со своим мнением выступила: «Это позор! Так себя распускать! До чего ревность доводит! Нельзя же так!»

А я ей говорю: «Не твоего ума дело это. И не ревность это, а простая спортивная злость. Это же не бальные танцы. Как могла, так и дралась. А то, что и Олегу влетело, так это случайность. Хотя я и рада, что ты ему как бы случайно вмазала, нечего выпендриваться…

Тут Ольга очнулась и только сейчас поняла, что тема сменилась, и теперь главный герой – она сама.

– Даш, а ты о чем сейчас? – осторожно прервала поток информации Ольга.

– Че? – удивилась Дашка. – Ты че, Оль? Не помнишь, как Альбинку избила?

– Кого избила? – еле прошептала Ольга, чувствуя, что теряет сознание.

Дашка с удовольствием стала рассказывать, как узнала, что Ольга избила подругу Олега, что вмазала и самому парню, вроде бы случайно, но, по мнению Дашки, за дело. Она еще долго тараторила, но Ольга ее уже не слушала.

Иногда во время болезни и долгого выздоровления, возвращаясь мыслями в тот странный день, она все больше склонялась к мысли, что ничего особенного тогда не произошло. Не было медведя с бантом, не было чтения мыслей одноклассников и училки, не была она и невидимкой в прокуренном кафе.