Идея пришла во время чтения вечерней газеты с репертуаром московских театров на ближайшие дни. Лариса внимательно изучила перечень ближайших спектаклей в новом модном театре, где работал муж Галины, выбрала тот, где он наверняка должен был играть, позвонила в театр, удостоверилась в своем предположении и на следующий день отправилась за билетом.

Спектакль шел при аншлаге. Зрители восторженно принимали каждый выход на сцену Галиного Олега, и Лариса отметила про себя, что успех был вполне заслуженный – он играл блестяще, с полной отдачей и, что особенно ей импонировало, речь, дикция его были великолепны: когда по роли ему следовало кричать, то это был не бытовой крик на улице, а крик профессионального актера, отдающего себе отчет в том, что жизнь и искусство – вещи разные, и потому голос артиста в любом регистре должен звучать так, чтобы зритель мог расслышать каждое его слово, а не, склоняясь к соседу, спрашивать: «Что он сказал, что он сказал?»

Собираясь в театр, Лариса в глубине души надеялась еще и на то, что Галина будет в зале – должна же она поддерживать мужа и своим присутствием, и аплодисментами. Но ни до начала спектакля, ни в антракте Галину она не обнаружила и, когда вернулась домой, то тщательно продумала, что и как станет говорить ей по телефону о своих впечатлениях от спектакля и игры Олега. Волновалась, не зная, как отреагирует Галина на ее звонок, захочет ли встретиться или все закончится телефонным разговором.

– Привет, Галя! Узнаешь?

– Конечно. Здравствуй! Что так давно не давала о себе знать? – голос Галины был приветливым, интонация спокойная, дружелюбная, и сразу же все волнения и сомнения Ларисы отпали.

– Работы много, собираю материал для докторской, тему уже утвердили, так что надо пахать, – произнесла Лариса заранее заготовленную фразу.

– Я уже подумала, не укатила ли ты часом куда-нибудь в дальние страны.

– Ну что ты, мне и здесь неплохо, – заверила Лариса.

– Что нового? Замуж не вышла? – расспрашивала Галя.

– Если бы вышла, тебя первую пригласила бы.

– Где бываешь, с кем общаешься?

– Да вот вчера в театр сходила, Олега твоего смотрела. Я в полном восторге! Столько впечатлений!

– Вот и зайди как-нибудь, сама ему расскажи. Знаешь, артисты, даже вполне успешные, как маленькие дети, любят, когда их хвалят, говорят приятные слова, их хлебом не корми, лишний раз дай послушать поздравления поклонников.

– Понимаешь, я не знала, что в спектакле занят Олег, а то бы купила цветов для него, – с сожалением сказала Лариса, – но готова исправить свою ошибку: если пригласишь, приду с цветами.

– Приходи, буду рада, только цветов не нужно – им же, артистам, важно, чтобы все видели, когда они получают цветы, чтобы почет был на людях. Такой, знаешь ли, актерский эксгибиционизм, – засмеялась Галя.

– Ну, это слишком жестоко и несправедливо, они так вкалывают, столько энергии передают в зал, я думаю, они заслуживают любви и внимания публики, – возразила Лариса.

– Прибереги все хорошие слова для Олега, ему это доставит удовольствие. Давай-ка, приезжай к нам в ближайший понедельник, если он у тебя не занят. У Олега выходной в театре.

– В понедельник? – переспросила Лариса, чуть задумавшись, демонстрируя свою занятость и необходимость свериться со своим расписанием. – Пожалуй. Я как раз свободна, обязательно приеду. Диктуй адрес.

Полоса отчуждения была преодолена, контакт налажен, что и требовалось доказать.

Вечер у Галины прошел по-настоящему в искренней, теплой обстановке, все прежние шероховатости в отношениях были забыты или проигнорированы, вспоминалось лишь то милое и хорошее, что накопилось и складывалось с самого детства, с их соседского житья-бытья, говорили о мамах. Олег получил все-таки в подарок букет цветов и свою порцию комплиментов. Потом женщины удалились на кухню мыть посуду и готовить чай. Лариса подробно рассказала Галине о неожиданном повороте, или, как она назвала это, кульбите в жизни Лили. Реакция Галины была совершенно неожиданной:

– Знаешь, меня совсем не удивляет поступок твоей сестры, – заявила она.

– Что ты говоришь! – удивилась Лариса. – Разве кто-нибудь мог ожидать от нее такого?

– Видишь ли, она слишком долго пребывала в роли наблюдателя за чужими романами и наконец сама сыграла ва-банк. И выиграла!

– Ты думаешь, она просто рисковала, ни на что не надеясь?

– А ты не допускаешь, что Лилька элементарно влюбилась или увлеклась этим своим промышленным графиком? – поинтересовалась Галина.

– Увлеклась? Не смеши меня! Ты бы посмотрела на этого старого хрыча, ему же за пятьдесят лет, – засмеялась Лариса.

– Однако он оказался, как видишь, настоящим мужчиной, даже ребенка сотворил. Мне кажется, Лиля ни на что не рассчитывала, просто случилось, что случилось, к тому же он стал ее первым и единственным мужчиной, и она его полюбила, привязалась – называй, как хочешь. А что родится мальчик, что новый ребенок перевесит все прежние отцовские чувства, это уже, считай, Лилькин выигрыш. Конечно, я сейчас не говорю о моральной стороне дела, об этом не мне судить.

– Он не только признал сына, но и женится на ней! Ушел от жены, представляешь?! – никак не могла успокоиться Лариса. – Не могла же она просчитать все с такой точностью.

– Ну что ты возмущаешься? Она и не просчитывала, я уверена. Просто так сложилось, и теперь-то Лиля наверняка будет крепко и преданно любить мужа, чем бы она не руководствовалась поначалу, – спокойно заметила Галина.

– Значит, по-твоему, надо рисковать, чтобы добиться своего. Ну а если бы родилась девочка, думаю, он тогда никаких телодвижений не стал бы делать.

– Допускаю, что так оно и случилось бы. Но все сложилось иначе, а это и есть случай, судьба, выигрыш в лотерею – любое название годится, важен факт. Если честно, я очень рада за Лильку, увидишь ее – поздравь от моего имени, – попросила Галина. – Пойдем пить чай, а то Олег съест всухомятку все мои пирожные.

– Ты что, сама печешь пирожные? – удивилась Лариса.

– Да, пришлось научиться – Олег очень любит сладкое, – улыбнулась Галина.

– Вот уж не думала, что ты способна на такое.

– Когда по-настоящему любишь мужчину, не такие еще подвиги совершишь, – засмеялась Галина.

…Домой Лариса вернулась в еще большем недоумении, нежели ехала к Гале. Что же получается? Как в старой присказке, риск – благородное дело? Нет, подумала она, это не для меня…

В Москву Иван Егорович и Антонина возвращались усталые после трех тяжелых операций. Обоим хотелось спать, но, как обычно бывает в таких случаях, в мыслях каждый перебирал все этапы проделанной работы, словно выверяя правильность своих действий. Они ехали в полупустом поезде, в купе их было двое, поэтому расположились на обеих нижних полках. Прошел почти час, колеса ритмично стучали и, казалось, должны бы убаюкать своих пассажиров, но сон не шел, зато наступили редкие минуты постепенного освобождения от профессиональных проблем, даже некоторая удовлетворенность собой, и мысли направились совсем по другому руслу…