— Подозрительную встречу? — вскинула брови Фиона.

— Именно.

— Я все поняла, — поджала губы королева. — Не волнуйся, темный, глаз с него не спущу.

Фиона резко развернулась и рванула прочь из парка, спеша начать шпионить за собственным мужем. Денис тяжко вздохнул. Делать ему это было неприятно, но как еще иначе узнать, с кем вел переговоры его лучший друг? Пока он не узнает, кто был по ту сторону зеркала, рисковать нельзя. Темный Мастер сам признался, что устроил тут ловушку именно на него. Осталось выяснить, что в качестве приманки подложил он в мышеловку. По идее это должны быть или Ланс, или Кэтран. Однако Кэтран на горизонте не наблюдается. Выходит, Ланс? Нет, надо сначала во всем как следует разобраться. И нормально выспаться, наконец!

Нормально выспаться ему так и не дали. С утра пораньше в двери опочивальни Гаврилы Великолепного начал кто-то долбиться. В спальню на правах «старого друга» ломился Квёлый Колян.

— Да идите вы! — отбивался он от смеющихся стражников. — Мне с корефаном кое-что перетереть надо!

Почему ржала охрана, Денис понял, когда сквозь щелки век разглядел своего «корефана». Под мышкой гламурного кутюрье была бутылка водки, в руке два стакана, из кармашка камзола на груди торчал кончик «платочка», в котором нетрудно было распознать женские трусики, из кармана штанов наполовину свисал ажурный лифчик.

— Лифчик-то герцогу зачем? — помирала со смеху стража.

— Лифчик? — Только тут кутюрье заметил, что у него торчит из кармана. — Блин! А Стервалини-то в чем домой пошла?

— А ты с трех раз попробуй догадаться.

Какой-то стражник двумя пальчиками выудил из кармана камзола портного «платочек».

— Тьфу! Совсем за своими вещами не следит баба! Пошли вон! Нас не беспокоить.

Вытолкав всех лишних из спальни, Квёлый Колян захлопнул дверь, прогалопировал до постели, бесцеремонно плюхнулся на нее, выдрал зубами из бутылки пробку и начал разливать.

— Доставай!

Полусонный Денис, старательно пряча улыбку, протянул руку, на ощупь извлек из кармана лежащего рядом на стуле камзола медный крестик и освятил им утреннюю дозу нарика. Тот залпом выпил один стакан, шумно выдохнул. Денис тут же макнул крестик во второй стакан. Квёлый Колян оприходовал и его.

— О-о-о… — в экстазе простонал нарик, и Денису на полном серьезе показалось, что из него начали вылетать зеленые ангелы. — Слышь, герцог, вставай, — просипел кутюрье, вытирая выступившие от хмельного счастья слезы на глазах. — Не время спать. Ты знаешь, чего я пришел?

— Похмелиться.

— Не, проблема у нас нарисовалась.

Денис неопределенно хмыкнул, сел на постели, посмотрел опухшими и слегка красными от недосыпа глазами на нарика.

— Эк тебя разнесло, — сочувственно вздохнул Квёлый Колян. — Ты смотри, на серебро не подсядь, совсем пропадешь.

— Что случилось-то, заботливый ты наш? — Денис засунул крестик в карман штанов и начал натягивать на себя одежду.

— Братва возмущается. Товар левый на рынке появился. Идейные его почти задаром толкают. Явно из старых запасников.

— Стоп! Что за товар?

— Ну ты как маленький! Ладан, конечно! Качество у них, правда, чуток похуже, чем у нас, но партия большая. Пошли гасить идейных. У тебя это здорово получается.

— Так вы что, то, что я вам дал, за деньги толкаете? — нахмурился Денис.

— Мы — нет. Мы твой подарок для себя бережем, вся гламурная братва на нем даром отрывается, а эти гады за деньги всем подряд толкают! Так ты пойдешь идейных гасить? Это же явно заговор! Подсадить народ на это проклятущее зелье, а потом резко задрать цену и, кто расплатиться не сможет, вперед, на трех толстяков!

— Ух ты! — Денис с невольным уважением посмотрел на нарика.

Такая простая мысль ему даже в голову не пришла. А ведь действительно кто-то старательно пытается замутить здесь революцию вопреки воле народа, очень лояльно относящегося к трем толстякам. И уж если идейные начали толкать в народ ладанную дурь, то делают это не просто так.

— Всех подряд гасить глупо. Надо найти поставщика, — изрек Денис.

— Да чего там выяснять? — удивился Квёлый Колян. — Твоя идейных ладаном снабжает.

— Не понял. Что значит «моя»? Ты кого имеешь в виду?

— Фею крестную. От нее ладаном за версту тянет.

— Да полно…

— Точно говорю! Все об этом знают. Она раньше только нам изредка ладана подкидывала за большие деньги. А теперь и до идейных добралась. И ведь им-то задаром дурь толкает!!! А эти своего не упустят! Они его уже втихаря перепродают.

— Ладно, Колян, иди. Мне подумать надо.

— А идейных когда гасить будем?

— Не сейчас. Иди. Я тут кое-что разнюхаю по своим каналам, а потом будем решать, что делать.

— Гасить! Пойду ребят подготавливать. А ты думай. По первому сигналу мы все как один!

Выйти Квёлый Колян попытался мимо дверей, но Денис, уже хорошо зная привычки «друга», успел отловить его за шкирку и сдал с рук на руки охранникам.

— Куда его? — спросил начальник караула.

— Туда же, куда и вчера.

— Поняли.

Кутюрье подхватили под белы ручки и бережно поволокли к выходу из дворца.

— Герцог, — почтительно склонился перед юношей слуга, — просили передать, что вас ждут на завтрак.

— Как всегда, в парке?

— Да. Свежий воздух полезен детям, ваша светлость.

— Уважительная причина. Передай, что сейчас буду. Да, состав участников пирушки прежний?

— Никак нет-с. Вашим помощникам вчера вечером были выданы патенты на баронские звания, и они поехали осматривать свои имения и готовиться к свадьбам.

— Вот прохиндеи! Хоть бы предупредили.

— Они хотели, но…

— Что но?

— Вы уже были в спальне, и, как они поняли, не один. Постеснялись. А так как им очень не терпелось осмотреть свои новые владения, то решили, не дожидаясь утра, отправиться в путь.

— Ну и хрен с ними.

Завтрак мало чем отличался от точно такой же процедуры накануне. Разве что дети к приходу Дениса уже успели насытиться и носились по парку как угорелые, играя в салки и не обращая внимания на взрослых, да национальный герой Дюлока на этот раз, нахально игнорируя этикет, подсел поближе к фее крестной, заняв пустующее кресло ее сына и напропалую ухаживал за волшебницей. При этом герцог почему-то усиленно шевелил ноздрями каждый раз, когда склонялся к своей очаровательной соседке, чтобы шепнуть ей очередной комплимент на ушко. Придворные сдержанно хихикали и одобрительно перемигивались, кивая на проказника: «Во, дескать, герцог дает! Ничего не боится. При всем честном народе Мелюзину охмуряет!» Посматривали они и на пустующие кресла высокопоставленных гостей. О ночном скандале, разумеется, уже было известно всем, а потому появления за столом его величества Ланса Первого и его болезной супруги Фионы, которая, как выяснилась, страдает лунатизмом и путает по ночам постель мужа с постелью любовника, не ожидали. Ожидали того, что оскандалившаяся парочка тихо свалит из дворца и отправится наконец в свое Северное Королевство. Однако вместо этого они заперлись в своих покоях, даже не думая собираться в дорогу, и, по информации, полученной от слуг, бурно выясняли отношения.