Другие врачи эпохи Возрождения обсуждали все аспекты грудного вскармливания в трактатах, которые читали другие врачи, а не женщины, так как большинство этих трудов было написано на латыни. Даже написанные на понятном обычному человеку языке труды читали в основном гуманисты и профессионалы, так как немногие мужчины умели читать, а среди женщин таких было еще меньше.

Знаменитая фигура в медицинском мире Франции XVI века Амбруаз Паре (1510–1590) много написал о грудном вскармливании. Под влиянием греко-римских предшественников он сосредоточился только на кормилицах. В главе под названием «О грудях и грудной клетке кормилицы» он утверждает, что «у нее должна быть широкая грудная клетка и достаточно большие груди, не плоские и не висящие, а нечто среднее между твердым и мягким». Эта «средняя мягкость» была признаком хорошего молока, которое легко потечет, когда ребенок начнет сосать грудь. Что же касается твердых грудей, то их молоко считалось слишком концентрированным, а младенец, «находя их излишне твердыми, сердится и не хочет сосать»[324]. И еще один недостаток такой груди, по мнению Паре: из-за нее нос ребенка становится толстым и курносым!

Труды Паре изобилуют подобными сомнительными утверждениями: темноволосые кормилицы лучше светловолосых, а рыжеволосых вообще не следует нанимать. Если последним ребенком кормилицы был мальчик, то она обладала особыми преимуществами: в ее крови «меньше экскрементов», и ее молоко лучше, «потому что младенец мужского пола, еще будучи в утробе матери своей, согревает ее лучше своим естественным жаром, чем младенец женского пола». И все-таки, несмотря ни на чем не основанное предпочтение, отдаваемое темноволосым кормилицам, младенцам мужского пола и так далее, Паре давал практические советы по грудному вскармливанию, которые не лишены здравого смысла.

Он понимал, что многие женщины чувствуют себя измученными после родов, и проявлял необычную заботу о здоровье не только ребенка, но и матери. Матерям, которые принимают решение не кормить свое дитя, Паре посвятил длинную главу, рассказывая о том, как остановить молоко. Среди прочего он рекомендовал массаж, пластыри, лосьоны, банки на бедра и живот и сосание груди взрослым человеком или маленькой собачкой! Если же такую помощь ей никто не мог оказать, то Паре советовал ей использовать стеклянный отсос, один конец которого прикладывался к соску, а через другой она должна была отсасывать молоко.

Как и у других медиков и моралистов той эпохи, у Паре были все основания считать, что материнское грудное вскармливание лучше для здоровья младенца, чем молоко кормилицы. Во второй половине XVI века ни для кого не было секретом, что уровень смертности среди младенцев, отданных кормилицам, был невероятно высоким. Одной из причин этого явления было, вероятно, то, что у кормилиц, кормивших грудью месяцами, если не годами, не было молозива, с которым антитела из организма матери передаются ребенку. Дети бедняков, которые сосали грудь матери сразу после рождения, скорее всего, умирали реже. Валлийский врач Джон Джоунз, наблюдавший этот феномен, отмечал в 1579 году «относительно крепкое здоровье младенцев у матерей из семей победнее»[325]. Даже если матери из высших классов решили бы сами кормить своих детей, они бы не делали этого первые несколько дней после родов, так как бытовало ошибочное мнение, высказанное еще Аристотелем, что «первое молоко» вредно ребенку.

Пока врачи эпохи Возрождения создавали труды по акушерству, собственно уход за большинством матерей во время беременности, родов и кормления грудью оставался епархией повитух. Чаще всего повитухи перенимали опыт у других повивальных бабок, не получая специального образования и не испытывая контроля со стороны муниципальных властей. В Париже, тем не менее, к концу XVI века профессия повитухи тщательно контролировалась светскими, медицинскими и церковными властями. В официальном списке повитух за 1601 год содержится шестьдесят имен, расположенных по старшинству. Среди них названа и госпожа Луиза Буржуа.

Луиза Буржуа осталась в истории как повитуха, помогавшая при рождении французского короля Людовика XIII и принимавшая остальных пятерых детей Марии Медичи и короля Генриха IV. Она известна еще и тем, что в 1609 году опубликовала первый французский учебник по акушерству, написанный повитухой. Буржуа повторяет многое из того, что можно увидеть в трудах Амбруаза Паре (с которым учился ее муж-хирург). Но она добавила многое из собственного опыта по уходу за женщинами. В ее рецептах больше кухни, чем медицины. Например, один из многочисленных рецептов для прекращения лактации предусматривает использование мази из пчелиного воска, меда, унции розового масла, унции свежего сливочного масла, сока шалфея и кервеля. Мазь следовало нанести на тонкий слой конопли и наложить на груди после того, как их натерли смесью розового масла с уксусом. Затем груди следовало замотать горячей льняной тканью и оставить на восемь дней. Кормящим матерям, у кого по какой-то причине пропало молоко (из-за страха, гнева, нездоровья, плохого питания или меланхолии), а они хотели его вернуть, Луиза Буржуа предлагала суп из фенхеля, цикория, щавеля и латука, есть который надлежало утром и вечером. Женщинам с набухшими грудями или с опухолью в них она советовала: «Возьмите полфунта лярда и растопите его, добавьте немного свежего пчелиного воска, две унции дегтя и приготовьте из всего этого мазь, которую вы нанесете на грудь, как только нарыв будет вскрыт»[326]. Домашний стиль советов Буржуа, вероятно, обеспечил ей популярность среди многих поколений повитух, матерей и кормилиц, которым были не по зубам более сложные медицинские трактаты.

Ее советы, как выбрать кормилицу, лишенные моралистического тона сочинений авторов-мужчин, указывают на то, что практика приглашения кормилиц становилась все более распространенной среди буржуазии и аристократии. Разумеется, Луиза Буржуа не забыла о старых предупреждениях: проверьте зубы кормилицы и цвет волос, узнайте, чем болела и какой у нее характер (влюбчивые натуры на роль кормилицы не подходили совершенно). Учитывая тот факт, что младенец девять месяцев проводил в утробе матери и два года у груди кормилицы, Буржуа не удивлялась тому, что дети перенимают характер последней, а не первой. В XVII веке профессия кормилицы — как и профессия повитухи — становилась почти официальным занятием, которое позволяло женщинам зарабатывать достойные деньги и иногда даже подниматься вверх по социальной лестнице (илл. 82). Повитуха и кормилица были частью сообщества женщин-целительниц, которому мужчины-врачи только начинали бросать вызов.