Но наше дело с ТТП связано с деятельностью спецслужб в интересах государства, поэтому «Фирме», руководимой Е.П. Питоврановым, удалось быстро наладить тесные деловые отношения практически со всеми евро-коммунистическими странами — вернее, с их руководителями. Несколько помощников из числа сотрудников торгово-экономических ведомств за качественно проделанную работу были награждены знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

Борьба за любую власть — всегда напряженная. Конфликтная степень противостояния и противодействия существующих социальных сил и организаций в вопросах отношения к той самой власти требовала глубокого внимания и тонкого понимания со стороны сотрудников «Фирмы», работающих за границей.

Последствия борьбы за власть по большей части деструктивны и разрушительны, ведущие к ухудшению положения страны и жизни ее граждан. Наглядным примером могут служить воцарение в ходе битв за власть в середине 80-х и начале 90-х двух Геростратов СССР Горбачева и Ельцина соответственно. Выход был — поиск компромиссов, согласия, примирения с мыслями и думами о народе, а не об удовлетворении своих властных амбиций. Однако они этого не хотели понимать и принимать.

Но в реальной жизни бывало еще хуже в княжеской Руси, царской России и Советском Союзе. Делалось просто: своих оппонентов-претендентов на власть, в том числе и родственников, очередной князь, царь, вождь без зазрения совести отправлял на эшафот, хотя каждый из них знал, что они никакие не враги, не шпионы, не бандиты, а всего лишь элементарные типы, тоже возжелавшие власти.

Серьезные задачи ставились перед «Фирмой», имевшей свои «точки» — представительства практически во всех социалистических странах. От ее представителей поступали тревожные сигналы. Руководители почти всех соцстран вели с Советским Союзом двойную игру, дабы скрыть от «старшего брата» реальные размеры национального дохода, преувеличив свою «бедность». Цель-получить больше «халявных» дотаций. В СССР они видели хорошую «дойную корову». Эту фальшь понимало руководство КПСС на примере лидеров союзных республик, которые тоже грешили этой самой болезнью — «халявой».

Жизнь показала, что в таком деле достаточно эффективным становятся торгово-экономические связи, установленные еще в период добрых межпартийных отношений. Евгений Петрович использовал то обстоятельство, что у некоторый части ветеранов разведки нашлось немало друзей в спецслужбах этих стран. Они отлично ориентировались в обстановке и часто разделяли с советскими коллегами их озабоченность о потоках экономической дезинформации.

Хрущевская эпоха породила бум диссидентства, особенно оно набрало обороты после чехословацких событий 1968 года. В общем, авторитет властей в СССР катастрофически падал, а оппозиции, наоборот, рос. После обмена диссидента Буковского на лидера чилийских коммунистов Луиса Корвалана по Союзу стала ходить весьма похабная частушка следующего содержания:

Некоторые историки считают, что неприятности с диссидентством, забастовки рабочих в Польше, застойные явления в жизни своей страны очень угнетало Леонида Ильича Брежнева и серьезно повлияло на здоровье советского лидера, сведя его в могилу раньше срока.

Сложными и для «Фирмы» были эти застойные 70-80-е годы, когда старческий маразм крепчал, чем стали пользоваться нечистые на руки чиновники. Злоупотребления с их стороны в финансовых делах и сферах стали расти как грибы после дождя. Коррупция стремительно разрасталась. Касалось это и «святого семейства» генсека. Как писал очевидец тех событий А.В. Киселев:

«Поскольку такие злоупотребления носили в основном экономический характер, то борьба с ними стала прерогативой «Фирмы», или, вернее, существенной частью ее повседневных забот. Несколько разработок, которые вел отдел, в том числе и за рубежом, завершились нашумевшими судебными процессами. Однако нигде — ни в судебных заседаниях, ни в прессе — не прозвучало ни оной фамилии наших сотрудников. Пусть так и останется, они не тщеславны, но фамилии их руководителей я назову с гордостью — это были Б.С. Иванов и Е.П. Питовранов. Называю их с гордостью потому, что надо вспомнить реальную атмосферу тех лет, когда любой намек на такие действия заканчивался однозначно — немедленным увольнением с “укороченной" пенсией и лишением всех заслуг…»

Приведу один из эпизодов, ярко описанных соратником Е.П. Питовранова генералом А.В. Киселевым:

«В один из дней, когда Андропов лежал в больнице… по “кремлевке", или ее еще называли “вертушкой”, раздался звонок. Сняв трубку, я услышал незнакомый, довольно раздраженный голос:

— Что вы копаетесь в МВТ? Кто вам вообще разрешил вести там работу втайне от «второй» Службы?

Извинившись, я ответил, что не улавливаю, с кем имею честь разговаривать, чем еще больше накалил ситуацию:

— Я что, каждому должен представляться? Вы у меня недавно сидели, говорили, а теперь не узнаете? — И немного помолчав, добавил: — Это Цинев.

Конечно же, я сразу вспомнил совсем недавний к нему вызов, где уже находился председатель КГБ Украины Федорчук. Тот попросил устроить его дочь в Торговую палату. Узнав, однако, что оклады там очень низкие, отказался. Вот и вся встреча.

— Георгий Карпович, извините еще раз, слушаю вас внимательно.

— Это я тебя слушаю…

Я доложил исполняющему обязанности председателя КГБ, что непосредственно по Министерству внешней торговли мы не работаем, отлично понимая, что это — прерогатива исключительно Второго Главка. Но по поручению Андропова лишь проверяем сигнал, поступивший от закордонного источника, которого перед контрразведкой «светить» мы не можем. А обеспокоенность Цинева нам тоже понятна — никакая тень от наших действий не может пасть на других руководящих сотрудников МВТ.

— А… Ну если тут сам Юрий Владимирович… — в трубке что-то щелкнуло, и она замолчала.

Мне стала понятна и природа его озабоченности: паническая боясь Брежнева, он, Цинев, оберегал сына генсека, Юрия, который тоже состоял в заместителях министра Внешторга».

Ах, эти российские карачки! Грибоедовская фамусовщина: «Ну как не порадеть родному человеку!»

Эти карачки, эта фамусовщина сопровождают нашу страну с древности до сих пор. Помниться автору, как на Лубянке где-то в 70-е годы без энтузиазма обсуждали «шедевры» сочинительского дара Л.И. Брежнева, написавшего в течение пары месяцев три книги: «Малая земля», «Возрождение» и «Целина». Они моментально были высокооценены разного рода шептунами из СМИ и даже Союза писателей СССР. За книги «писатель» получил высшую в литературном ремесле награду — Ленинскую премию.

Со временем история написания книг раскрылась. Когда помощник генсека Шевченко принес Брежневу очередную книгу, тот искренне удивился:

— Что это? Я написал еще одно произведение? И про что же оно?

Выслушав содержание, он одобрительно заметил: